Елена Басманова - Тайные пороки

— Я ветеринарный фельдшер, лечу крупный рогатый скот. Читаю лекции на курсах. Зовут меня Евгений Львович Тоцкий.

— Превосходно, Евгений Львович, — одобрила госпожа Май, — судя по вашему наряду, вы собираетесь в церковь, на венчание.

— Напротив, сударыня, я как раз из церкви. Венчание не состоялось. Ардалион, жених то есть, не явился. Несчастную невесту в бессознательном состоянии отвезли на квартиру.

— Речь идет об Ардалионе Хрянове? — уточнила госпожа Май.

— Совершенно верно, — подтвердил Тоцкий. — Он пожевал бледными губами, опушенными русыми с проседью усами и бородой. — Я неплохо знаю господина Хрянова. Он не мог не явиться на венчание, не такой у него характер, чтобы баловать. И он так давно мечтал о семье. Полагаю, вы его убили.

— На каком же основании вы это решили? — заинтересованно откликнулась госпожа Май, протягивая руку к кожаному портсигару на придиванной полочке.

— Все произошло так быстро, — Тоцкий сокрушенно вздохнул. — Я и невесту-то увидел только сегодня. По просьбе Ардалиона заехал к ней, чтобы везти в церковь. Если бы Ардалион был не так скромен, не так скрытен да показал бы мне невесту до дня венчания, может статься, все бы и обошлось. Я, как ее увидал, так сразу заподозрил что-то неладное.

— Почему же? — поощрила откровенность гостя хозяйка.

— Девушка-то красоты необыкновенной. И тиха как ангел. Глазищи огромные и печальные. Такие у коров бывают иногда…

Фалалей хихикнул в своем углу и толкнул локтем сморенного Самсона.

— Да, именно так, — настаивал на своем Тоцкий. — Вы ничего не понимаете в красоте. А девушка в самом расцвете, формы полнокровные и грация, знаете ли, пленительная, прямо животная. Как увидел ее — так и почуял: быть беде. И вот итог — жених пропал.

— Но почему вы думаете, что мы убили его и труп спрятали? — весело крикнул Фалалей.

— Много наслышан о нравах желтой прессы.

— Мы не желтая пресса, а респектабельный журнал, — обиделся Фалалей. — Начитались глупых романов с продолжением.

— Ваш журнал — разновидность борделя, девица в желтой юбке, как выражался покойный Победоносцев. И был прав, черт возьми! Брачными аферами занимаетесь! Находите бедных красавиц и эксплуатируете их красоту!

— Каким же образом мы это делаем? — холодно спросила госпожа Май и протянула возбудившемуся гостю рюмку с коньяком.

— Благодарю. — Он отстраняюще поднял руку. — Да очень просто. Берете деньги с таких мужчин, как бедный Ардалион, а затем их убиваете.

— Зачем нам это надо? — Госпожа Май глубоко затянулась пахитоской и выпустила колечко ароматного дыма.

— А чтобы ту же барышню предложить другим претендентам да и с них деньги содрать, — с уверенностью заявил Тоцкий. — Думаете, я не знаю, что мадемуазель Толмазова — невеста подпольная?

— Как это? — слабым голосом спросил Самсон.

— Она не публиковала своего объявления во «Флирте», — огрызнулся Тоцкий. — И вообще не писала его.

Фалалей вскочил с места и забегал по комнате. Наконец он остановился перед ценителем коровьей красоты.

— Так вы думаете, что господина Хрянова мы убили и закопали и надпись написали? А зачем вы-то сюда явились? Не боитесь, что мы и вас убьем и закопаем?

— Не боюсь, — отрезал Тоцкий. — Меня дворник видел.

— И что вы хотите? — Опять сорвался с места Фалалей. — Хотите труп Хрянова? Ищите! Найдете — ваш. Бесплатно.

— Перестаньте паясничать, господин Черепанов, — оборвала сотрудника госпожа Май, согнутым указательным пальцем потирая лоб. — Дело не так смешно, как вам кажется. Зачем нам ненужные домыслы? Поползут по столице глупые слухи, распугают клиентов, брачные объявления сократятся, если вообще их станут давать. Нет, я и сама заинтересована, чтобы распутать эту историю с Хряновым. Успокойтесь, переведите дух. Господин Тоцкий, господин Шалопаев, — настоятельно советую принять по рюмке коньяку. Очень способствует прояснению сознания.

Мужчины не стали спорить и последовали примеру хозяйки.

— Итак, что мы имеем? — продолжила размышления вслух Ольга Леонардовна. — Господин Хрянов не явился сегодня в церковь к часу венчания. Но это не значит, что он мертв. Он мог проспать, заболеть, попасть под копыта лошади или под колеса автомобиля.

— Исключено, — возразил Тоцкий. — Ардалион очень правильный человек.

— Может быть, он разочаровался в невесте?

— Тоже исключено. В такой девушке разочароваться невозможно.

— Перепутал день и час венчания?

— Не смешите меня. — Тоцкий скривился. — Вы его плохо знаете.

Госпожа Май загасила пахитоску и, положив руки на столик, сцепила пальцы.

— Да нет, знаю-то я его неплохо, — призналась она. — Он сюда ходил на протяжении года. В середине каждого месяца обновлял объявление о поиске невесты, всякий раз просматривал фототеку журнала. Человек серьезный, обстоятельный, неспешный. Правда, без огонька, без изюминки. Но аккуратный, всегда безупречно одет. Без пылинки, без складочки — все чисто, отутюжено. Никак не ожидала, что он примет решение молниеносно венчаться. Ведь данные невесты я сообщила ему всего лишь неделю назад! Как раз в тот день принесли объявление и оплатили квитанцию. Какой-то малолетний рохля, чуть ли не гимназист. Похоже, что и текст брачного объявления составлял он, почерк какой-то детский.

— Вот почему невеста говорила, что объявления не писала! — воскликнул Фалалей. — А вы-то навыдумывали черт знает чего! Нельзя так, братец, людей пугать!

— Вы следите за моей мыслью, Евгений Львович? Так вот. Мадемуазель Толмазова — сирота. То есть невеста, о которой он мечтал. Зная о его безуспешных поисках, я сразу же, как он появился, показала ему объявление. И он тут же отправился по указанному адресу. Фотографию мне не вернул. Я решила, что он наконец-то нашел свое счастье. Иначе, убеждена, человек такого склада давно отослал бы в редакцию фотографию.

— С последним абсолютно согласен. — Тоцкий помрачнел и допил остатки коньяка.

— Вот и отлично. — Госпожа Май несколько расслабилась. — Теперь скажите, вы сегодня поехали за невестой, а к жениху не заходили?

— Заходил, — отозвался Тоцкий, — только его дома не было.

— И вас это не удивило?

— Нисколько. Сначала думал, что он сам уж к невесте помчался. Но у невесты его не застал. Тогда думал, что хлопочет по делам. Придет прямо в церковь. Но прождали там напрасно два часа.

— А как невеста?

— Невеста сначала волновалась, потом плакала, потом мы отправили ее домой.

— А что она говорила? — подал голос Фалалей.

— Когда заплакала, то принялась причитать, что ей, несчастной сироте, ни от кого защиты нет. Что предчувствовала, что все это добром не кончится. Жалела Ардалиона, ни в чем не обвиняла.