Алексей Лебский - Дело Хальворсена

— Да, я и считаю, что действовали самые настоящие дилетанты, а таких поймать всегда трудно! — Гуннар выступил в защиту Хильде Робертсон, и поймал ее полный благодарности взгляд.

Торгвальд встал, чтобы налить себе кофе.

— Что же вам помешало по горячим следам взять эту шайку дилетантов? Сначала мы делаем кучу ошибок с поквартирным обходом, откладывая все на потом, забываем о главном — Хальворсен на два дня покидает дом, а когда возвращается, происходит вся эта история. Это первая загадка.

Вторая загадка — ключ, оставленный у нотариуса для внука, и врученный ему в день прочтения завещания.

С погружением в это расследование я все больше сомневаюсь в том, что у Хальворсена есть скелеты в шкафу. Он не из тех прохвостов-выскочек, что нажили себе состояние в одночасье приватизировав часть государственной собственности. Его средства, прежде всего. так называемые “олдмани”, наследство, дом, предметы искусства. Способен ли был О.Х. похитить что-то, и закопать где-то в далеком прошлом клад? Мог ли кто-то принудить его к незаконным действиям?

Если он занимался транспортировкой золота в слитках и монетах, могло ли что-то пойти в этом процессе не по правилам, учитывая бомбежки, преследования и все прочее. Вероятней всего, этот факт был бы известен, но могли быть и исключения.

— Просмотр архивных документов не дал внятной картины процесса трансфера монет и золотых слитков. Основная часть, как известно из истории, была успешно передана британскому экспедиционному корпусу и отправлена в Скапа Флоу, далее в метрополию. Остатки, несмотря на преследование немецкими войсками, были успешно вывезены чуть позже с помощью тех же англичан. Все это написано в учебниках истории.

Из беседы с Кристианом Беренджером, непосредственным участником событий апреля 1940 года:

“-Мы с Хальворсеном в составе отряда сопровождения отправили в Ондалснес около 20 тонн золота грузовым автотранспортом и железной дорогой в обстановке строжайшей секретности.

Кроме того Хальворсен организовал прикрытие главного груза, отвлекая противника и вызывая огонь на себя. При этом большую роль сыграло его знание местности и возможных укрытий. До войны он активно занимался лыжным спортом в местах восточнее Согнефьорда…” Дальше я не буду цитировать Кристиана, он много хорошего говорил о своем погибшем друге.

Конечно, все это лирика, возможно, вклад Беренджера и Хальворсена в дело спасения золота был не так уж велик. Я расспросил и других участников апрельской встречи в Виндзоре. Надо сказать, что встреча эта была подготовлена Обществом британских ветеранов войны, коммерческим банком “Кори” и стортингом Норвегии. Бюджет мероприятия был скромен, ветеранов разместили в гостиницах Уиннинг и Стиррапс неподалеку от Фолейон, где находилась резиденция короля в годы “Правительства в изгнании”. Ветеранам из других стран организовали трансфер от аэропорта Хитроу, ужин, ночлег в отелях. На второй день они с экскурсией посетили парк, в тот же день состоялась торжественная часть с фуршетом по окончании. Затем гости отбыли в аэропорт. На БиБиСи есть запись этой встречи, но я её еще не получил. Все же из всего услышанного могу сделать вывод: молодые норвежские офицеры скорее были скромными винтиками в этом процессе. В ходе операции они выполняли конкретные задания, при этом могли и не знать полной картины трансфера в силу повышенной секретности.

— Этот экскурс в историю почти ничего не дал для следствия. Я верю в честность наших героев, но хотел бы видеть накладные, акты передачи, путевые листы водителей, — заявил, терпеливо выслушавший сей монолог Торгвальд, — мы не знаем путей передвижения отрядов, не знаем всех имен личного состава. Кто-то погиб в самом начале войны, одни воевали в сопротивлении, другие покинули страну. Пока это все лирика, Адриан. Давайте, отложим пока исторические события и перейдем к тем дням, которые предшествовали девятому апреля этого года. Гуннар, что можно полезного извлечь из телефонного трафика дома на Хольте гата и его кафедры? Были ли часто повторяющиеся номера телефонов с которых звонили Хальворсену?

— Да, конечно. Вполне естественно, Оскара Хальворсена поздравляли. Были звонки из администрации, они самые частые, с его университетской кафедры, из Австралии, из Швеции и Дании, — Гуннар достал свой блокнот, — я встречался с научными сотрудниками, работавшими с Хальворсеном, с секретарем его кафедры. В конце марта произошел один инцидент, на который обратило внимание несколько человек. На кафедру позвонил некий господин, потребовал Хальверсона по срочному делу, называть себя не стал. Секретарь предложила ему перезвонить, когда у профессора закончится лекция, но этот тип был очень настойчив и уверял, что это вопрос жизни и смерти. Наконец, все же послали за лектором. Хальворсен выслушав этого господина, грубо ответил в трубку, что он никому ничего не должен, обсуждать это не намерен и прервал разговор, дав отбой. На это обратили внимание секретарь и дама из министерства культуры, ожидавшая в приемной.

Как мы выяснили, в тот день звонили ему на кафедру с таксофона из Лиллехаммера. Перед юбилейной встречей было зафиксировано несколько звонков из королевского дворца, а также от его друзей из Британии.

— Я хотел бы встретиться с организаторами этой самой юбилейной встречи из стортинга, — сказал Якобсен. Чем черт не шутит, они должны знать обо всем этом больше чем мы. Желательно не с простыми исполнителями, а с людьми, которые принимали решения. И еще с историками надо поговорить. Слишком уж много белых пятен во всем этом деле.

— Ты уж давно должен был сделать это, Адриан, — проворчал Торгвальд, понимая, что ему эта мысль должна была прийти в голову раньше.

Разговор был прерван телефонным звонком.

— Дежурный Бригге. Герр инспектор, ленсман Ханс Йерген на проводе. У него срочное сообщение по делу Хальворсена..

Мари Лу ответила:

— Это ты, Мартин? Гедеон в саду, позвать его?

Воцарилось молчание на пару минут, и Мартин занервничал, думая о предстоящем счете за телефон. Наконец в трубке раздались торопливые шаги и голос отца:

— Я слушаю, сынок, у тебя все в порядке?

— Да, папа, — соврал молодой человек, но у меня есть к тебе срочный вопрос.

— Ты что, на игре “Как стать миллионером”? Звонок другу?

— Нет, но мне хотелось бы знать, где и когда дедушка познакомился с бабушкой?

— Но это очень просто, в 1931 году в Бергене, а что?

— Да, так. А еще, знал ли ты такого Руди, кажется из Лиллехаммера?

— Нет, не знал лично, но слышал что-то о нем. К нам он точно не приезжал. У тебя точно все в порядке? Может, деньги кончились? Я тебе переведу завтра.