Алексей Лебский - Дело Хальворсена

— Это не просто и не дёшево, иметь нынче хороший вкус, но, похоже, у тебя с этим проблем нет?

— Все в этом мире преходяще, — ответил Мефистофель уклончиво.

Подошел официант и они заказали роллы с икрой тобико и суши с лососем, зеленый чай для девушек и саке для Марка.

— Ивета сказала, что ты специалист по PR?

— Это громко сказано, просто руководила отделом, а что?

— Просто я тоже в какой-то степени этим занимаюсь. Работаю с людьми сам на себя. Переговоры, аудит. Гонорар и проценты мои, честно плачу налог государству.

Пришла Ивета.

— Как, вам еще не принесли заказ? Есть ужасно хочется. А давайте потом завалимся ко мне, у меня киношка на видике стильная. “Последнее танго в Париже”, а?

Надеюсь, это не закончится групповым сексом с этим типом, — подумала Марика, а впрочем, почему бы и нет. Вслух было произнесено: “почему бы и нет”.

Официант принес напитки, суши с семгой, роллы с креветками и темпуры. Вооружившись палочками, молодые люди принялись за еду. Мефистофель спокойно потягивал свой саке, поглядывая с интересом на девушек.

Добиться встречи с Арне Раккеном оказалось непростым делом. Профессор, известный историк и политолог на кафедре появлялся раза два в неделю, не больше. Причина его огромной занятости заключалась в том, что этот семидесятичетырехлетний ученый муж часами просиживал в библиотеках и сетях, работая над книгой “Норвегия в окне”, разъезжал по фюльке для сбора сведений о жизни народов, населеляющих страну. Эта грандиозная работа была в самом разгаре, когда секретарь кафедры сообщила ему о визите представителя власти. Раккен остановил диктофон, с которого он печатал текст на машинке, и обратил свой взор на представителя власти.

— Полицейский уполномоченный Арвиг, — представился Гуннар.

— Так чем же я могу послужить полиции Осло?

— Меня интересуют некоторые исторические подробности, связанные с периодом апрель — июнь 1940.

— А нельзя ли поконкретнее, молодой человек? В этот период только в одной Норвегии произошло столько всего, что и в несколько томов не впихнуть. Увы, у меня не так много времени.

— Я, собственно, ненадолго. Вот, занимаюсь делом Оскара Хальворсена, и мне хотелось бы лучше представлять себе, его функции в то время, в частности понять, каким образом происходил вывоз золотого запаса, ценностей и документов в указанный период.

— Хальворсен… Да, очень жаль, что с ним все вот так произошло. Ладно, я попробую помочь, надеюсь, негодяи, напавшие на него будут наказаны. Полиция Осло обещает это?

— Конечно! Мы работаем несколько дней по десять часов кряду и надежда на результат есть. А каковы были отношения между профессорами Раккеном и Хальворсеном? Профессор, проигнорировав это вопрос, подошел к своей картотеке, нагнулся и выдвинул ящик на букву Х.

— Здесь у меня Хамар, Хокон, и Хальворсен. Вот. Он извлек несколько листков, исписанных мелким аккуратным почерком.

— Эти данные случайно не из архива стортинга? Мы там уже были.

— Вовсе нет, юноша! Данные подготовлены моими студентами и мной лично. Вот над этой статьей трудилась моя очень способная студентка Ив Ли. Правда, это было лет десять назад.

Ив встречалась с ветеранами, записывала их рассказы, наносила на карты пути продвижения наших героев. Надеюсь, девушка нашла себе после окончания достойную и интересную работу, к сожалению, связь с ней потеряна. Мои студенты иногда заходят, чтобы увидеться со мной и рассказать о себе, но меня не так то легко застать на месте.

— Я заметил, — сказал Арвиг, все же, каковы были ваши отношения?

— В целом, отношения были рабочими, Хальворсен в личном плане был весьма скрытен. О себе, о своем военном прошлом он не любил распространяться. Я с ним встречался на ученых советах, это был довольно упрямый тип, со своими принципами и предпочтениями. Но что же, мы все не подарок. Так вот, юноша, — продолжил историк, — удивительный факт противостояния фюреру с самых первых часов 9 апреля решил очень многое. Немцы не ожидали такого отпора. “Блюхер” был потоплен залпами артиллерии и торпедами, с ним на дно ушли гестаповские агенты, всего более 1600 человек потеряли гитлеровцы в первые часы обороны крепости Оскарсборг.

Курт Брайер, — гитлеровский министр в Норвегии не смог склонить Хокона VII к сдаче власти, выиграв время, Карл Иоахим вывозит стортинг и короля в Хамар, а затем дальше на север, в горы.

Как же происходил вывоз золотого запаса?

— Я прошу здесь остановиться и разъяснить более подробно.

— Осло суждено было пасть. В момент начала войны норвежский золотой запас хранился в штаб-квартире Банка Норвегии в Осло. Для упаковки золота сотрудники банка использовали около 1500 ящиков, кроме того, золотые монеты упаковали в тридцать девять бочек по восемьдесят килограмм каждая. 20 грузовиков отправляются из Осло в Лиллехаммер. Конечно, все происходит очень быстро, решения принимаются на ходу и ошибок не избежать. Около двухсот ящиков перевезено и передано на корабль ВМС Великобритании, несмотря на жестокие бомбардировки. Остальные тонны золота продолжают ехать грузовиками в Молде, который еще не занят гитлеровцами.

Молодой лейтенант королевской армии Оскар Хальворсен полностью вовлечен в этот процесс.

Продвигаясь по стране с грузами, он обеспечивает разведку на местности и переброску золотого запаса в период 9-30 апреля. Тут очень много фамилий людей, обеспечивших эту уникальную операцию, которая практически прошла без потерь ценностей и документов. К сожалению, были погибшие и тяжело раненые, Ив приводит здесь длинный список людей. Я постарался зачитать только то, что касалось Хальворсена.

— Да, вот еще, — добавил Раккен, — где-то за Тронхеймом, оккупированным гитлеровцами был ранен водитель Хальворсена, рядовой армии Канестрём. Будучи вынужден оставить его для лечения в одном из населенных пунктов, Хальворсен продолжает путь один, принимает огонь на себя и героически выполняет задание. Далее, мой юный друг, ты прочитаешь сам, — профессор глянул на часы и позвал секретаря.

— Сделай копию этому молодому следователю. Там ко мне уже пришли?

— Да, им было назначено на 16 часов.

— Хорошо, проводите их ко мне. Он развел руками, как бы извиняясь за отсутствие возможности продолжить беседу.

Арвиг направился в приемную, и получив копии от секретаря кафедры, быстро покинул здание университета.

Он возник из тени дерева, когда Мартин вышел из дома на консультацию в университет.

Руководитель дипломного проекта назначил ему самое неудобное время в конце дня. Таким образом, весь день пропадал зря. А день был хороший, солнечный. Он мог его провести на яхте, которая нуждалась в генеральной уборке. В результате все утро прошло в заучивании текстов последних глав работы и исправление неточностей.