Татьяна Бочарова - Дом без привидений

– Господи. – Вероника сложила руки, как в молитве. – Простите меня, Серафим. Пожалуйста, простите.

– О чем ты? Это я должен просить прощения. Я пугал тебя, заставил трепетать от ужаса. Все из-за этих писем. Если бы не они, я никогда не стал бы… – Он не договорил и с горечью махнул рукой.

– Я ходила к продавщице гадать, – потерянно проговорила Вероника.

– Гадать? – удивился Серафим.

– Да. Она сказала, что ее тетка гадает на картах.

– Чушь. Я знаю обеих, и продавщицу, и тетку – она бывшая алкоголичка. Раньше у нас на станции в магазине работала, пила сильно. Потом ее парализовало. Она никогда не умела гадать, тем более на картах.

Вероника почувствовала, как легкие свободно вдохнули воздух. Словно тиски, давившие изнутри с того ужасного дня, разжались и перестали терзать ее.

– Она предсказала мне смерть…

– Да ну? – Серафим поскреб шевелюру. – Странно. С чего бы это? В любом случае можешь не беспокоиться. Смерть тебе больше не грозит. – Он попытался улыбнуться, но у него получилось лишь скривить губы. – Кажется, я дошел до конца. Или почти до конца. Ты уехала в сопровождении своего отца. Пес – вместе с вами. Я ждал, что вечером вернется Егор, но его тоже не было. Я отпер калитку и зашел во двор.

Дом стоял передо мной, родной, милый дом. Он показался мне живым. Существом, с которым меня разлучили на долгие годы. Я дернул дверь – она была заперта. Попытался открыть окно, но тщетно. Снегирев давно вставил стеклопакеты, справиться с ними было непросто. Да и не хотелось мне лезть внутрь тайком, точно я вор. Это ведь был мой собственный дом, построенный по моему проекту, на мои деньги. Я обошел вокруг несколько раз, представил, как ходила здесь Снежана. Как наблюдала тайком за мной, прячущимся в лесу. Мне стало легко и спокойно. Я подумал, что тебе ничего не угрожает. Отец возьмет тебя к себе, и ты больше не вернешься сюда. Я был уверен в этом. Я ушел на станцию и решил больше никогда не ходить в Плацкинино. Зачем? Все равно я не могу ничего изменить. Все это время я думал о тебе. Я думал, что ты… ты чем-то похожа на Снежану. У той были такие же черные волосы и огромные темные глаза. Она была столь же хрупкой и одновременно стойкой. Мне было приятно тешить себя мыслью о том, что я помешал твоему мужу осуществить свой черный замысел. Рано или поздно ты все равно узнаешь правду о нем…

Так я думал и старался не скучать по тебе, отвыкнуть и жить по-прежнему… Но видишь, судьба решила по-другому. Когда я вышел сегодня утром на улицу и увидел тебя, бегущую к электричке, то сразу все понял. Не знаю как, но понял. Мне стало ясно, что ты прозрела. Егор прокололся, и ты в отчаянии бежишь от него сломя голову, не замечая ничего вокруг. Ты вдруг остановилась, пошатнулась, беспомощно вскинула руки и стала падать на рельсы. Совсем близко свистела электричка. Еще мгновение – и можно было уже не успеть. Но я успел.

Я схватил тебя и вытащил с рельсов. Продавщицы из магазинчика с ужасом смотрели на нас. Я понес тебя в свой вагончик. Мне казалось, что я несу на руках Снежану. Наконец я смог сделать то, что не удавалось прежде, – смог защитить женщину, позаботиться о ней… Ну а потом ты пришла в себя. Вот, собственно, и все… – Серафим развел руками, как бы давая понять, что рассказывать больше нечего.

В печке весело потрескивали полнеья, и это было совершенным диссонансом к жуткой истории, которая только что прозвучала…

– Что теперь делать? – тихо спросила Вероника.

– Ну что делать? Жить. Тебе попался подонок, такое случается, и не с одной тобой. Мне тоже «посчастливилось» столкнуться с коварством и предательством.

– Где моя сумка? – спохватилась Вероника и встала с кушетки. Ее по-прежнему качало, но голова больше не кружилась.

– На, держи. – Серафим откуда-то из темноты вытащил ее сумочку и протянул ей.

Она первым делом достала таблетки, проглотила одну и запила остатками воды из стакана. Затем вынула телефон и включила его. Ого! Семь уведомлений о звонках – два от отца и пять от Егора. Интересно, что он подумал? Понял, что она подслушала его разговор? Или решил, что ее леший утащил в лес, на радость ванильной Лерочке? Только она подумала об этом, как телефон залился оглушительным трезвоном. На экране светилась надпись «Любимый».

– Не бери, не надо, – посоветовал Серафим. – Пусть не знает, где ты. Надо подумать, как быть. Я могу свидетельствовать против него, рассказать все о его кознях. Да только… кто мне поверит? – Он сокрушенно покачал головой.

Вероника смотрела на разрывающийся телефон. В душе с новой силой закипала боль. Как он мог? Нахваливал ее стряпню, целовал. Занимался с ней любовью по ночам и все это время думал, как избавиться от нее. Кем надо быть, чтобы так поступать?

Телефон наконец умолк. Вероника откашлялась и набрала отца. Он схватил трубку мгновенно, как только раздался гудок.

– Ника!! Что происходит? Ты где? Почему телефон выключен? Егор тебя потерял, говорит, что ты исчезла из дому. Он с ума сходит, я тоже. Маме ничего не говорю, но она чувствует, волнуется. Что случилось?

– Пап, погоди. Не кричи. Со мной все в порядке. Просто… просто мы с Егором слегка повздорили и…

– Повздорили? Не ври! Вы никогда не ссоритесь, я прекрасно это знаю. Говори, в чем дело? Где ты?

– Я тут, в Плацкинине, недалеко от деревни. Пожалуйста, только не говори об этом Егору. И… если можешь, приезжай за мной.

– Конечно, могу, что за вопрос. Но я не понимаю…

– Ты и не поймешь. Это долго объяснять. Приедешь, мы обо всем поговорим. Помни, Егору ни слова. – И она отключилась.

– Ты не сказала ему, куда конкретно ехать, – проговорил Серафим, безмолвно слушавший весь разговор.

– Скажу чуть позже. Наверняка он позвонит с дороги.

– Ну да… – Он кивнул задумчиво. – Ты, наверное, голодная. Ела что-нибудь утром? Сейчас уже шестой час.

– Ничего не ела. Только чаю выпила и все.

– На вот. – Серафим протянул ей бублик с маком. Вероника с жадностью надкусила его. Бублик был черствый, но она сжевала его за минуту. Серафим улыбнулся. – Еще вот что есть. – Он разжал ладонь – на ней лежало маленькое красное яблоко. – Будешь?

– Буду.

– Я не спросил тебя, как ты узнала про Егора.

– Очень просто. Полезла в подвал за мольбертом и красками. Нашла ваши письма. Они были в коробке из-под красок. Я стала их читать и не заметила, как время прошло. Потом услышала, как он говорит по телефону с этой… – Ей было омерзительно называть ее по имени. Слово «любовница» тоже застряло у нее в горле. Серафим, видя это, пришел ей на помощь:

– Да понял я, понял. Он все время трещал с ней по мобильнику, покоя она ему не давала. Стерва, а не баба.

– Ну вот. – Вероника стала грызть яблоко.

– Значит, вот где они были – в подвале, – рассеянно и задумчиво произнес Серафим. – Умница Снежана. Узнаю ее смекалку. В коробке из-под красок.