Дэвид Белл - Вернуть ее домой

Они чуть отстранились, продолжая держаться друг за друга.

— Мне жаль, что я не смогла приехать раньше.

— Все в порядке. У тебя своя семья и своя жизнь. — Он обвел взглядом палату, посмотрел на кровать, на Саммер, все еще не пришедшую в себя. — Очень рад, что ты приехала, чтобы поддержать нас.

— Я здесь. — Пейдж вытерла слезы со щек. — Прости за все это. Я поверить не могу…

Она не договорила, но Билл прекрасно понял, что она хотела сказать.

— Это ужасно, — сказал он. — Она выглядит ужасно.

Билл тут же вспомнил вчерашнюю реакцию Саммер, когда он говорил с ней, и немного позже, когда с ней заговорила Кэнди. Он напомнил себе, что не стоит здесь сетовать во весь голос по поводу ее ужасного состояния, несмотря на то что это была абсолютная правда.

— Давай поговорим в коридоре.

Он последовал за своей сестрой. Заметил на ее поношенных сапогах брызги засохшей краски, свидетельствовавшие о том, что перед ним человек искусства, которое она умудрялась творить на досуге время, и в то же время ставила на ноги двух своих дочерей-подростков, кузин Саммер. Она как будто немного прибавила в весе с тех пор, как они виделись в последний раз, но ей это шло. Их мать, умершая более десяти лет назад, всегда говорила, что у Пейдж большой аппетит ко всему: к жизни, еде, питью и веселью. Такие высказывания крайне смущали Пэйдж, ведь тогда она, будучи на два года младше Билла, была немного неуклюжим подростком, а вот он считал это комплиментом. Его сестра была открыта миру, она была одной из тех прекрасных людей, которые живут, широко распахнув руки. Он завидовал ее природному спокойствию, так же как и ее восторженному принятию всего того, что случалось с ней в жизни.

Когда они вместе путешествовали после концертов R.E.M., это была та самая Пейдж с неиссякаемой энергией. Это была Пейдж, которая заставляла их обоих проживать жизнь по максимуму. Ему казалось, что тогда он просто плыл по ее следу. Это было, пожалуй, лучшее время в его жизни.

Когда они вышли в коридор, Пейдж указала на охранника, мужчину среднего возраста, и сказала достаточно громко, чтобы он услышал:

— О, а вот этот парень стал что-то говорить мне о ближайших родственниках, когда я явилась сюда, но я сообщила ему, что я тетя Саммер и твоя сестра. Так что, если бы они попытались не пустить меня, я бы снесла кое-кому башку.

Билл кивнул охраннику, который никак не отреагировал на слова Пейдж.

— Я говорил ему, что ты сегодня приедешь.

Билл почувствовал, что впал в ступор. Что он хотел сказать своей сестре?

— Пейдж, спасибо, что приехала. Я знаю, у тебя есть свои дети, а ты приехала сюда, проделав такой долгий путь.

— А как же? Мама с папой умерли, но от меня ты так просто не отделаешься.

Билла это рассмешило, и он едва сдержал смех. И почувствовал себя значительно лучше.

Он торопливо рассказал ей, где нашли Саммер и Хейли, о состоянии Саммер, в том числе и о проблеме с легким. Когда он сказал, что Хейли умерла, Пейдж прижала ладонь к губам, подавляя горестный вскрик. Она знала, что Хейли была самой близкой подругой Саммер.

— Она ведь была такой милой девушкой! — воскликнула она. — Малышка, готовая всем все простить. Я не раз встречала ее в твоем доме. Эти двое были неразлучны и всегда заодно.

— Да, — сказал Билл. — Именно так и было. В субботу, в день их исчезновения, они вместе куда-то собирались. И мы представления не имеем куда.

— Черт.

— Я не спросил у нее, — сказал Билл. — Я просто позволил им выйти за дверь… куда-то. Почему я это сделал? Как я мог не спросить? Просто задать один вопрос — это все, что нужно было сделать.

— Билл, ты ни в чем не виноват.

— Любой другой родитель задал бы этот вопрос, если бы ребенок выходил из дома. Почему я этого не сделал? Знаешь, Саммер была сломлена смертью Джулии, и я просто старался не быть для нее еще одной проблемой.

— Я понимаю, — сказала Пейдж. — Я знаю.

Слова застревали в горле Билла, сплетаясь в огромный ком.

— Иди сюда, — сказал он и увел Пейдж подальше от сестринского поста, на диван, где он раньше сидел с Хокинсом.

Когда они уселись, Билл сказал:

— Послушай, что говорят полицейские.

— У них есть подозреваемый?

Билл говорил, ощущая внутреннюю дрожь. Он рассказал, что детектив расспрашивал его об интимной жизни Саммер и о мальчиках, ее школьных приятелях, о том, что вспоминали историю с дракой Клинтона. Все слова, которые до этого застревали в горле, вылетали изо рта, как увесистые камни.

Закончив, он поднял взгляд на сестру. Губы Пейдж приоткрылись, щеки раскраснелись. Она с малых лет краснела вот так, когда сердилась или была чем-то расстроена. Еще будучи ребенком, она закатывала истерики, когда родители требовали выполнения установленных ими правил, и теперь он видел, что в ней осталось что-то от этого ребенка, хотя на ее лице уже появились морщинки, а каштановые волосы слегка тронула седина. А еще у нее такая же форма носа, что и у Саммер.

— Ты думаешь, что тот парень из школы сделал что-то с Саммер, — произнесла она, и ярость кипела в этих ее словах. — Возможно, именно он причинил ей боль.

— Что мне еще думать? — сказал он. — И что я должен делать, когда полицейские проявляют такой интерес к этим детям? Я знаю, каково это — быть мальчиком. Будучи подростком, я был таким же активным, как и любой из них. Детектив сказал мне, что она сопротивлялась, что ее руки изувечены, потому что она отбивалась от нападавшего. Возможно, эти мальчики пытались что-то сделать с ней. Саммер часто проводила время с ними, в основном с Тоддом Стоуном. Если его друг, этот Клинтон Филдс, избивал детей, почему не предположить, что он сделал это с Саммер?

— Зная темперамент Саммер, да, я могу представить, как она отбивалась.

— Я пытаюсь выкинуть из головы идею пригласить в гости моего соседа, Адама, и одолжить у него пистолет. Или поехать в ломбард и купить его.

— Прости, Билл, но ты должен позволить полиции разобраться во всем этом. Ты можешь вспылить и серьезно повздорить с кем-либо. Тебе нужно быть здесь, с Саммер. Пусть полицейские выполняют свою работу.

— Эта твоя рациональность…

— Саммер говорила что-нибудь, подавала какие-то признаки жизни?

Билл вспомнил единственное слово, этот короткий слог, произносимый Саммер снова и снова, когда он склонился к ее лицу.

Нет. Нет. Нет. Нет. Нет.

Она вспомнила нападение? Или она не хотела, чтобы он находился рядом, пока она испытывала такую боль?

— На самом деле нет. Просто стоны. Она почти не двигалась всю ночь и все утро.

— Может быть, она вскоре заговорит.

И тут он дошел до точки кипения.

— И у нее есть чертово кольцо в пупке, Пейдж. Кольцо в пупке! Я этого не знал, медсестра показала мне его. Я самый безответственный отец на земле, который даже понятия не имеет о том, что его собственная дочь делает со своей жизнью. Может быть, я вообще понятия не имею, чем занимаются современные дети в пятнадцать лет.