Мишель Бюсси - Следы на песке

Ник подошел, чтобы обнять молодую женщину – по-товарищески, без всякой задней мысли, но она отстранилась.

– Не нужно, не прикасайтесь ко мне, я притягиваю смерть! Люди вокруг меня гибнут. Меня как будто прокляли. Бегите, Ник, пока еще есть время.

– Перестаньте, Алиса! И не говорите таких ужасных слов. Мы с самого начала охоты за Аланом знали, что все может закончиться именно так. Вы знали. Лизон предвидела. Возьмите себя в руки, осталось перевернуть последнюю карту – отыскать Ральфа Финна.

– Если он еще жив… И если так, давайте пощадим его – оставим в покое.

– Никакого проклятия нет, Алиса. Вспомните короткое объявление: Арлингтон не заплатил. То, что случилось с Аланом, безусловно, на руку этой семье, но госпоже сенаторше не стоит успокаиваться. Теперь ей противостоят две вдовы, настроенные очень решительно.

Взгляд Алисы был пустым.

– Я устала от вашего наивного оптимизма, Ник. Оставьте нас с нашими страданиями и возвращайтесь в мир живых.

Он взял ее за плечи, встряхнул:

– Выходит, меня можно не принимать в расчет, Алиса? Я совсем ничего для вас не значу? Я всегда уважал вашу любовь к Лаки, но она делает вас эгоистичной. Вам никогда не приходило в голову, что я тоже способен любить и страдать? У вас любовь отняли. Мне она просто не досталась.

Алиса посмотрела на него:

– Идемте отсюда, не хочу видеть эти апокалиптические газеты.

Они медленно спустились на первый этаж, прошли мимо Билла Бозмена, который открыл было рот, собираясь задать вопрос, но, почувствовав его неуместность, промолчал и только проводил их взглядом.

Ровейн-стрит была пуста. Солнце садилось, стало прохладнее.

– Не волнуйтесь, Ник, мне лучше, я уже дышу.

– Тихонько, дорогая, не торопитесь.

Раздался шум, похожий на глухое гудение поезда в тоннеле, Ник оглянулся и заорал:

– Алиса!

Прямо на них летел продуктовый фургон без водителя, с распахнутой дверцей.

Неуправляемая машина сшибала стулья, столы, парусиновые навесы, открытки и сувениры.

Алиса оцепенела. Грузовик был уже в каких-то сантиметрах. Ник прыгнул и с силой толкнул ее.

Я люблю тебя, Алиса.

Она влетела спиной в витрину редакции «Демойн Вэлли ньюс». В то же мгновение грузовик подбросил Ника в воздух и врезался в старый мол, отбросив детектива на камень.

Мгновение спустя появился водитель в белом халате: задыхаясь, он мчался за фургоном, в глазах плескался животный ужас. Едва отдышавшись у нагромождения железа и камня, где уже собиралась толпа, он забормотал:

– Я поставил на ручник, клянусь, поставил, как обычно… Два раза проверил, я же знаю эту проклятую улицу… Поставил! Зашел выпить к Джонсону, оглянулся – а машины нет, вышел и увидел, что она едет сама по себе… Но она стояла на ручнике… Это не я… Это грузовик… Клянусь, парни, не я…

Его слушали молча, смотрели с жалостью.

– Я поставил на проклятый ручник! – крикнул водитель и замолчал. Бедняга осознал: никакие клятвы не помогут, ему все равно не поверят.

Толпа быстро росла, одни машины останавливались, другие медленно проезжали мимо, в том числе «кадиллак-эльдорадо».

Тед Силва чуть притормозил, но смотрел он – единственный из всех! – не на камень и грузовик, а на разбитую витрину.

Вот ведь подлость! – думал он.

Идея с грузовиком срабатывала всегда. Он не спал двое суток. Выжидал три дня, и все сошлось – улица с крутым уклоном, бесхозный грузовик, несчастный случай на глазах у десятков свидетелей. Идеальная авария, комар носу не подточит, а дурак водитель всю оставшуюся жизнь будет считать себя виновным. Положа руку на сердце, удача тут ни при чем. Покушение сработано отменно, одно из лучших в его карьере. Но все усилия напрасны. Да еще и салон уже три дня без пригляда.

Тед вспомнил кузена Франческо. В семье знали, что он наркодилер, но никто его не осуждал, тем более что на рождественские подарки он никогда не скупился. Франческо раз в месяц ездил за товаром по маршруту Вашингтон – доки Балтимора – Вашингтон и ничем не рисковал. Деньги сами шли к нему в руки. Ни тебе слежки, ни бессонных ночей. Но Тед принципиально не прикасался к этой отраве, он был отцом и всегда помнил о детях.

Он опять, словно наяву, увидел жуткую картину – врезавшийся в каменную стену грузовик, перепуганные люди. Да кто он такой, чтобы осуждать семейный бизнес? Силва почувствовал всю ничтожность своих принципов, которыми пытался утихомирить совесть. Но черные мысли редко посещали его, да и противоядие было хорошо известно – адреналин! Он вспомнил, как был возбужден, забираясь в кабину, незаметно снимая грузовик с тормоза и спрыгивая на землю – в последнюю секунду, точно записной каскадер. Франческо, скучный рядовой наркобизнеса, не ведал азартного вдохновения, не импровизировал, не принимал решение за десятую долю секунды, предварительно изучив условия, место и действующих лиц. Нет, не понять таким Теда Силву. Однажды он напишет историю своей жизни, тогда люди узнают! «Безумный грузовик» – отличное название для главы.

Парикмахер умел поднять себе настроение.

Нет, я еще не стал безупречным убийцей, рано думать об отставке. Прости, Елена. Впереди интересные контракты, в том числе этот. И я его выполню, теперь для меня это дело чести. Рано или поздно удача отвернется от этой Алисы. Во всем есть хорошая сторона: ее я упустил, зато, считай, избавился от детектива, у блондиночки больше нет ангела-хранителя. Миссис Арлингтон – если у нее есть совесть! – сделает небольшое пожертвование. Если…

Он с удовольствием выжал педаль газа. Нужно поскорее открыть парикмахерскую. Нельзя надолго оставлять клиентов на попечение Терезы, она всего лишь подмастерье. Приемник захрипел. Тед Силва вздохнул.

Bye Bye Love. Прощай, любовь…

16 ноября 1964

Шато-ле-Дьябль

Дорогая Алиса!

Спасибо, что были честны со мной. Я готовила себя к этой новости, но, застань она меня врасплох, могла бы оказаться смертоносной. Боль и горе не единственные чувства, которые я сейчас испытываю, ярость и жажда мести помогают держаться.

Я нахожусь очень далеко от вас, я защищена, и вы можете подумать: «Легко ей кричать и требовать справедливости из-за океана, она не видела всех этих якобы несчастных случаев, таких жестоких, за которыми неизвестно кто стоит».

Кто-то все придумал и организовал, а теперь упивается нашей болью.

Вы написали, что хотите отступиться, Алиса, потому что отчаялись и в ужасе от череды смертей. Поверьте, я понимаю, что вами руководит не страх. Если вы и боитесь, то не за себя, а за других, тех, кто может быть вовлечен в смертельную игру.

Я далеко и чувствую себя бесполезной, но в моей душе кипит ярость. Ах, если бы она хоть немного сгладила мое бессилие! Я могу одно – заклинать вас, Алиса, продолжить борьбу и выяснить правду. Наверное, вы ждете от меня именно этого. Не сдавайтесь, вы так близко подобрались к истине, в вашем распоряжении столько фрагментов и неслучайных совпадений. Покушения и убийства означают, что разгадка близка. Алан вернулся в Америку, чтобы все прояснить, в газетах он открыто обвиняет Оскара Арлингтона. Я не из тех, кто позволяет себе беспочвенно оговаривать людей, но если Арлингтоны как-то связаны с негодяем, сбившим Алана, пусть будут наказаны!