Екатерина Барсова - Солнце завтрашнего дня [litres]

– Если очень хочется, то можно, – сказал Павел, открывая шкафчик под часами, где стояла бутылка водки.

– Спасибо, ты – настоящий друг. Говорю тебе не комплимент, а истинную правду.

Он и вправду решил не тянуть с допросом Ольги – помнил Светин совет, да и сам понимал, что здесь нужна оперативность, а не промедление, которое смерти подобно, как сказал кто-то из великих.

Ольгу он поймал около института, где она училась. Перехватил ее, когда она встала напротив скамейки и достала мобильный. Это звонил он, Павел. Предварительно они договорились встретиться именно здесь.

– Добрый день, – пророкотал он. Павел решил понижать голос при общении с подозреваемыми и свидетелями. Так было более солидно. – Павел Рудягин. Мне хотелось бы задать вам несколько вопросов в связи с убийством Кирилла Морозова. Где мы могли бы поговорить? Предлагаю пойти в кафе. – Он указал направление: еще на подходе увидел это симпатичное кафе, где наверняка будет не очень много народу и беседе никто не помешает.

Ольга выглядела испуганной и растревоженной.

– Да. Как вам удобно.

Он попытался поймать ее взгляд, но она упорно отводила глаза. Павел зашагал первым, она – за ним.

Народу в кафе было мало, однако все портила громкая назойливая музыка, которая стала настоящим бичом для тех, кто хочет нормально посидеть в кафе и пообщаться, а не орать, перекрикивая своего собеседника и окружающих. Павел заказал себе крепкий чай, Ольга – кофе.

– Какие отношения вас связывали с Кириллом Морозовым?

Она выпрямилась и посмотрела на него:

– Мы были любовниками. Хотя сегодня этим вряд ли кого удивишь…

– Вы же замужем, – сказал Павел осуждающе.

Ольга покраснела.

– Это обязательно объяснять?

Павел поднял вверх брови. Возникла пауза.

– Нет, не обязательно. – Он достал бумагу и ручку.

– Когда и при каких обстоятельствах вы познакомились?

Ольга подняла глаза вверх, словно вспоминая, хотя Павел был уверен, что она прекрасно все помнит.

– В театре.

– В каком театре?

– «На грани». Я пришла туда с подругой, мне очень понравилась игра Кирилла, в антракте я подошла выразить свое восхищение его игрой, так мы и познакомились. Обменялись телефонами. На другой день Кирилл позвонил, мы встретились и…

– Когда это было?

– Примерно полгода назад. Весной, – уточнила она после недолгого молчания.

– Вы хорошо знали Кирилла?

– Ну как хорошо… мы же не жили вместе. Встречались один-два раза в неделю, иногда реже.

– Где?

Ольга запнулась.

– В разных местах. Иногда у него на квартире, иногда – у нас на даче.

– Вам не показалось, что в последнее время Кирилл Морозов был чем-то озабочен или расстроен?

Ольга запнулась, но ровно на секунду, и Павел воспринял это как сигнал к атаке:

– Отказ от сотрудничества со следствием попадает под статью закона. Поэтому, если есть что сказать, говорите.

– Да. Ему приходили письма с угрозами и оскорблениями.

– У вас есть подозрения, кто это мог сделать?

– Ничего не могу сказать…

Больше Павел ничего добиться не смог. Он уехал, досадуя больше всего на самого себя. Следователь из него – никудышный.

Сегодня она получила еще одно письмо и разрыдалась. Ее нервы были на пределе. Это следовало признать, а не играть с собой в прятки. Это было глупым и бесперспективным делом. Она уже столько времени прячет голову в песок, как страус, и от этого ей делается все хуже и хуже… Нужно признаться самой себе, что наступило время откровенности. Если она этого не сделает, неизвестно, как ее жизнь пойдет дальше…

Она вспомнила то страшное время, когда она впервые столкнулась с тем убийством. Это было одно из ее первых заданий… Когда она увидела труп, ей стало реально плохо… Она не знала, как устояла на ногах, и все же ее потом вырвало. Первой мыслью было отказаться. Она не сможет ничего написать об этом, но потом непонятно почему ее взял азарт, и она вдруг подумала, что это дело поможет ей сделать неплохую карьеру. В мечтах она уже видела себя в штате хорошей газеты. Кому нужны скучные репортажи об открытии курортного сезона или мелких происшествиях? Это убийство сразу било наотмашь и щекотало нервы. А значит, у нее был шанс, шанс… Звенело в голове. Она не могла всю жизнь прозябать в этом городе. Сколько она себя помнила, ей казалось, что ее жизнь протекает в других местах, но не здесь. Даже в детских рисунках она воображала себе таинственный замок высоко на горе или уютный дом среди разноцветных деревьев.

Когда она подросла, ее желание оформилось в конкретную цель: вырваться из этого города любой ценой. Родителям она была не нужна, когда-то давным-давно, еще в младенчестве, умер ее брат, и горе заставило родителей замкнуться в себе. Она ощущала себя лишней, брошенной и никому не нужной… Даже в школе у нее было не так много подруг. Лариса, а потом Марина.

Она пыталась учиться в музыкальной школе, но не пошло, и она потеряла к музыке интерес, а родители не стали ни на чем настаивать. Ей больше нравилось ходить в художественную школу, там она делала успехи и просто наслаждалась самим процессом рисования. Правда, ее доводил почти до слез один мальчишка, который выбрал ее в качестве своей жертвы. Она боялась его и старалась избегать. Один раз он признался ей в любви, но сделал это с таким зверским выражением лица, что Ольга невольно расхохоталась. А он поднял руку для удара, но она в самый последний момент увернулась и убежала…

Со скуки Ольга начала ходить в историко-литературный кружок при местном краеведческом музее, где читал свои лекции Артур Вейде… И именно Артур Генрихович сумел скрасить ей жизнь своими рассказами, в которых история представала живой и яркой. Все это уносило от удушающей действительности. Народу к Вейде ходило не так уж много, видимо, любителей старины в их городе, несмотря на интересную историю, в большом количестве не находилось. Потом в один прекрасный момент интерес к историческим штудиям у нее пропал так же внезапно, как и появился. Видимо, это было связано с тем, что она взрослела. Ольга не могла объяснить себе, что с ней происходит… Хотелось не то отрастить длинные волосы, не то сделать короткую стрижку «под мальчика». Но она так и не решилась… Вся одежда стала мала, и пришлось покупать другую, на размер больше.

Девчонки-ровесницы уже гуляли с парнями по-настоящему, по-взрослому. Ее подруга Лариса крутила роман с заезжим питерцем. Результатом стали аборт и разбитое сердце Ларисы. Питерца сменил местный – начальник автоколонны, женатик, обремененный семьей в составе трех детей, жены и тещи, и Ольга стала отдаляться от подруги, потому что та вдруг стала подначивать ее и уверять, что быть целкой просто глупо. Хорошо, что у нее появилась еще одна подруга – Марина… Потом была работа в местной прессе… Унылость и неразбериха. Начальник мог дать ей одно задание, а потом передумать и отправить ее в противоположный конец города. Но у нее появились собственные деньги, а это было очень, очень важно…