Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 3. Дело опасной вдовы

— Там, за ползучим растением, — сказал Глассмен.

Он мог этого и не говорить, направление и так было ясно. Стебли растения дрожали от тяжести воды. Капли дождя каскадом стекали с листьев и попадали в поток света из застекленной двери. Снова застучала лопата.

— Яму закапывает, — заметил Мейсон.

Луч фонарика Глассмена пронзил темноту. Какая–то фигура отскочила и заметалась в тени растения, которое при свете фонаря оказалось розовым кустом. Глассмен скомандовал:

— Выходите, именем закона! Руки!

— Что вы тут делаете? — спросил приглушенный голос.

— Выходите! — повторил Глассмен.

В темноте, на фоне светящихся листьев, показалась фигура. Мокрая поверхность листвы отражала свет фонаря, и Мейсон рассмотрел лицо человека.

— Это Фрэнк Оуфли, — сказал он Берджеру.

— Кто вы такой? — шагнул вперед Берджер.

— Я Оуфли, Фрэнк Оуфли. Один из владельцев этого дома. А кто вы и что вы тут делаете?

341

— Проводим небольшое расследование, — отвечал Берджер. — Я окружной прокурор. Это Том Глассмен, мой следователь. Зачем вы тут копаете?

Оуфли тихо выругался, вытащил из кармана телеграмму и протянул ее прокурору. Луч фонаря осветил телеграмму, разорванный рукав, исцарапанные руки, покрытые грязью.

— Напугали вы меня своим фонариком, — сказал он. — Я прыгнул в самые колючки. Ну, все равно, я и так исцарапался весь. Хороший же у меня вид!

Он оглядел свой костюм, рассмеялся, как бы извиняясь. Но четверо мужчин не обратили внимания на его вид. Они изучали телеграмму: «КОЛТСДОРФСКИЕ БРИЛЛИАНТЫ СПРЯТАНЫ В КОСТЫЛЕ ЭШТОНА ТЧК БОЛЬШЕ ПОЛОВИНЫ ДЕДОВСКИХ ДЕНЕГ ЗАРЫТЫ ПОД ОКНОМ БИБЛИОТЕКИ ГДЕ РОЗОВЫЙ КУСТ ВЬЕТСЯ ПО РЕШЕТКЕ ТЧК МЕСТО ОТМЕЧЕНО ПАЛОЧКОЙ ВОТКНУТОЙ В ЗЕМЛЮ ТЧК ОНИ НЕ ГЛУБОКО ТЧК НЕ ДАЛЬШЕ НЕСКОЛЬКИХ ДЮЙМОВ».

Телеграмма была подписана «ДРУГ».

— Вроде телеграмма настоящая, — тихо сказал Глассмен. — Прошла через телеграф.

— Что же вы нашли? — спросил Берджер.

Оуфли шагнул вперед и тут впервые заметил Мейсона. Он мгновенно напрягся и спросил:

— А этот человек что тут делает?

— Он здесь по моей просьбе, — сказал Берджер. — Он адвокат Чарльза Эштона, привратника. У меня к Эштону несколько вопросов, и я хотел бы, чтобы Мейсон присутствовал. Так вы нашли что–нибудь там, где копали?

— Я нашел палочку, — Оуфли вытащил ее из кармана. — Она была в земле. Я прокопал суглинок и гравий. Там ничего нет.

— Кто послал телеграмму?

— Вы могли бы это определить.

Берджер тихо сказал Глассмену:

— Том, перепишите номер, съездите на телеграф и попросите найти эту телеграмму. Разузнайте все, что сможете. Достаньте адрес отправителя.

— Вы что, приехали из–за телеграммы? — спросил Оуфли. — Будь проклята эта ночь. Не стоило мне вылезать и копать тут, но вы понимаете, что я почувствовал после такого совета.

— Мы приехали в связи с другим делом, — объяснил Берджер. — Где Сэм Лекстер?

Оуфли вдруг заволновался:

— Нет его. А зачем он вам?

С минуту Оуфли колебался, затем спросил:

— Вы разговаривали с Эдит де Во?

342

— Нет, — сказал Берджер, — я не разговаривал.

— Я с ней говорил. — Мейсон внимательно посмотрел на Оуфли.

— Я так и знал, — сказал Оуфли. — Просто удивительно, до чего вы любите совать нос в чужие дела.

— Хватит, — остановил его Берджер. — Идемте в дом. А что там насчет бриллиантов, спрятанных в костыле Эштона?

— Вам об этом известно столько же, сколько и мне, — мрачно огрызнулся Оуфли.

— Сэма нет дома?

— Нет.

— А где он?

— Не знаю. На свидании, наверное.

— Ладно, — сказал Берджер. — Пойдемте.

Они поднялись на крыльцо. Оуфли достал связку ключей, открыл дверь и сказал:

— Извините, я на минутку, отмоюсь и переоденусь.

— Стой–ка, парень, — остановил его Глассмен, — тут ведь речь о полумиллионе монет. Мы, конечно, тебе верим, но не лучше ли обшарить твои карманы и поглядеть…

— Глассмен, — предостерег Берджер, — с Оуфли не надо так обращаться. — Он повернулся к Оуфли: — Извините мистера Глассмена за слишком резкие слова, но мне в голову пришла та же самая мысль, да и вам, без сомнения, тоже. Речь идет об огромной сумме. А если автор телеграммы поклянется под присягой, что вы откопали хотя бы часть этих денег?

— Я же ничего не нашел. А если и нашел бы, так они все равно мои, половина, во всяком случае…

— Не думаете ли вы, что вам лучше запастись свидетелями?

— А как это сделать?

— Подвергнуться добровольному обыску.

— Валяйте. — Лицо Оуфли помрачнело. — Обыскивайте.

Его обыскали. Берджер удовлетворенно кивнул:

— Может быть, позже вы будете рады сотрудничеству с нами.

— Не буду. Теперь можно пойти переодеться?

— Лучше не надо, — покачал головой Берджер. — Лучше сядьте. Вы быстро обсохнете.

— Хорошо, — вздохнул Оуфли. — Выпьем по рюмочке. Вы, кажется, тоже побывали под дождем. Бурбон, ржаное или шотландское?

— Что ни выберешь, — заметил Мейсон, — все равно виски.

Оуфли метнул на него подозрительный взгляд и позвонил. В дверях

появился мужчина с синевато–багровым шрамом на правой щеке, придававшим ему выражение злобного торжества, и спросил:

— Вы звонили?

— Да, — сказал Оуфли. — Принесите виски, Джим. Бурбон, шотландское. И содовую.

343

Человек кивнул и удалился.

— Джим Брэндон, — объяснил Оуфли. — Он и за шофера, и за дворецкого.

— Каким образом он был ранен? — поинтересовался Берджер.

— Автомобильная авария, кажется… Это вы мистер Берджер, окружной прокурор?

— Да.

— Сожалею, что Эдит де Во сказала то, что сказала.

— Почему?

— Потому что пожар начался вовсе не от выхлопных газов. Это вообще невозможно.

— Где у вас телефон? — спросил Глассмен.

— В холле. Я покажу… или Джим покажет.

— Неважно. Сидите и беседуйте с шефом. Я сам найду.

Берджер спросил:

— Вы слыхали об отравлениях угарным газом, мистер Оуфли?

— Конечно.

— Вам известно, что угарный газ образуется в автомобиле, когда работает мотор?

— При чем тут угарный газ? Он же не воспламеняющийся…

— Зато он отравляющий.

Что–то в голосе Берджера заставило выгнуться брови Оуфли.

— Господи Боже! — воскликнул он. — Не хотите же вы сказать… Нет, это невероятно. И я поверить не могу…

— Неважно, во что вы можете и во что не можете поверить, мистер Оуфли. Мы заходили в гараж и обыскали машину Сэма Лекстера. Мы нашли длинный шланг.

— Да, — сказал Оуфли, не удивляясь. — Эдит видела его.

— Так где же сейчас Сэм Лекстер?

— Не знаю. Уехал.

— Каким образом? Его машина в гараже.

— Да, — согласился Оуфли. — Шофер увез его в город в «паккарде», потом пригнал «паккард» назад. Не знаю уж, как Сэм вернется, разве что «шевроле» где–то там.

— «Шевроле»?