Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 3. Дело опасной вдовы

Сержант Гоффман почесал в голове, не зная, что обо всем этом думать. Норма Вейтч взглянула на мать.

— Это ваш последний шанс, мисс Вейтч, — медленно продолжал Мейсон. — По правде говоря, вы вместе с матерью повинны в укрывательстве убийцы и должны обе предстать перед судом, как если бы сами совершили это убийство. Гриффин во всем признался, ваши показания для нас, в сущности, мало что значат. Если хотите реабилитировать себя в глазах полиции, то это ваш последний шанс.

143

— Я задам вам только один вопрос, — вмешался сержант Гоффман, — и на этом закончим. Вы действительно сделали то, о чем сказал Мейсон?

— Да, — ответила Норма тихо.

Миссис Вейтч подскочила к ней с бешенством в глазах. Ее обычная апатия моментально исчезла.

— Замолчи, Норма! Ты идиотка! Разве ты не видишь, что они заманивают тебя в ловушку?

Сержант Гоффман обернулся к ней.

— Может, и заманиваем, — медленно сказал он, — но утверждение вашей дочери и ваша отповедь предопределяют дело. Теперь вам не осталось ничего иного, как сказать правду. В противном случае вы обе предстанете перед судом за укрывательство убийцы.

Миссис Вейтч облизала губы.

— Не надо было вмешивать эту идиотку, — воскликнула она с гневом. — Она ни о чем не знала, спала как колода. Это я услышала выстрел и пошла наверх. Я должна была его заставить жениться на мне, а не на ней. Но у нее и так не было счастья в жизни, я хотела дать ей шанс. И вот как она мне отплатила.

Сержант Гоффман уставился на Мейсона.

— Да, ну и балаган. Может быть, вы мне еще расскажете, что стало с пулей, которая не попала в Белтера.

Мейсон рассмеялся.

— Именно этого я и не мог понять, сержант. Этот мокрый зонт и спущенное колесо с самого начала не давали мне покоя. Я догадался, что могло произойти, но не мог придумать, как это было. Сразу начал искать дырку от пули. Только теперь понял, что Карл Гриффин при своей хитрости не пошел бы на убийство, если бы в стене осталась дырка от пули. Отсюда вывод, что с ней могло произойти только одно. Не догадываетесь, сержант? Белтер купался. Ванна гигантская, в ней умещается множество воды, когда она полная. В нем все кипело от бешенства, когда он ждал возвращения жены. Услышал, что она вернулась, выскочил из ванны, набросил халат и начал на нее кричать из кабинета. Какое–то время они ругались, потом она выстрелила. Он стоял в тот момент в дверях ванной комнаты, примерно там, где потом было найдено тело. Если вы встанете у входа и попробуете прицелиться пальцем, то получите приблизительное направление, в котором летела пуля. Она пролетела мимо Белтера и упала в ванну. Вода ослабила ее силу. Потом вернулся Карл Гриффин, и Белтер рассказал ему все. В этот момент он подписал себе смертный приговор, потому что Гриффин сразу решил воспользоваться столь счастливым случаем. Поставил Белтера там, где он стоял, когда жена в него выстрелила, потом прихватил чем–то пистолет и выстрелил ему в сердце. Потом он забрал гильзу, которая выскочила, оставил пистолет и ушел. Разве это не гениально?

144

Утреннее солнце заглядывало через окно в кабинет Мейсона. Адвокат сидел в своем вращающемся кресле и глазами, покрасневшими от недосыпания, смотрел через стол на Пола Дрейка.

— Я кое–что узнал по знакомству, — заявил детектив.

— Говори.

— Парень сломался часов в шесть утра, — проинформировал Дрейк. — Работали над ним целую ночь. Норма Вейтч пробовала все отрицать, когда узнала, что он молчит. Но все дело решила старуха. Это удивительная женщина. Не сказала бы ни словечка, если бы ее дочка держала язык за зубами.

— Но, однако, она дала показания против Гриффина?

— Да, и именно это самое смешное. У нее один свет в окне — это ее дочь. Пока она думала, что дочка обеспечена хорошей партией, она молчала. А как только поняла, что Гриффин оказался в ловушке и, продолжая его покрывать, они вместе с дочерью могут оказаться за решеткой, она сразу изменила позицию. Ведь в конце концов это она знала всю правду.

— А что с Евой Белтер? — спросил Мейсон. — Я подал прошение о ее освобождении.

— Ты мог не беспокоиться. Ее отпустили сегодня около семи. Как думаешь, она явиться сюда?

Мейсон пожал плечами.

— Возможно, она испытывает чувство благодарности ко мне, а возможно, и нет. В нашу последнюю встречу она проклинала меня изо всех сил.

В соседней комнате скрипнула дверь, затем послышалось щелканье замка.

— Мне показалось, что я запер дверь, — сказал Дрейк.

— Может, это портье?

Дрейк встал и большими шагами подошел к двери. Он выглянул, и на его лице появилась улыбка.

— Добрый день, Делла.

— Добрый день, — донесся голос Деллы. — Мистер Мейсон уже здесь?

— Здесь, — ответил Дрейк, закрывая дверь.

Он посмотрел на часы, потом на Мейсона.

— Да, твоя секретарша рано приходит на работу.

— А который час?

— Еще нет восьми.

— Обычно она приступает к работе в девять. В последние дни у нее было очень много работы. Я вчера даже сам напечатал на машинке прошение об освобождении Евы Белтер, поймал ночью судью, чтобы он подписал его. а затем подал.

145

— Ее отпустили и без этого. Твое беспокойство было напрасным.

— Лучше подать ненужное прошение, чем не подать нужного, — серьезно сказал Мейсон.

Дверь, ведущая в коридор, снова стукнула. В тишине пустого здания звуки доходили даже до кабинета Мейсона. Послышался мужской голос, затем на столе адвоката зазвонил телефон. Мейсон поднял трубку.

— Пришел мистер Гаррисон Берк, — услышал он голос Деллы. — Хочет с вами увидеться. Говорит, что у него важное дело.

Торговая улица внизу еще не начала свою обычную жизнь, и поэтому детектив легко услышал слова Деллы, звучавшие в трубке. Он встал с кресла.

— Ну, я пойду, Перри. Я зашел только рассказать о Гриффине и о твоей клиентке.

— Благодарю за сообщение, — сказал адвокат, указывая ему дверь, выходящую прямо в коридор. — Выйди здесь, Пол.

И прежде чем дверь закрылась за ним, он сказал в трубку:

— Пригласи его, Делла, Дрейк уже выходит.

Через минуту в кабинет вошел Берк, расплывшийся в улыбке.

— Прекрасная работа, адвокат. Вы прирожденный детектив. Газеты поместили подробный отчет. Предполагают, что Гриффин признается еще до полудня.

— Признался в шесть утра. Садитесь.

Берк заколебался, но подошел к стулу и сел.

— Прокурор очень любезно ко мне отнесся. Мое имя вообще не будет упомянуто. Единственное издание, которое знает обо всем, эта грязная газетенка.

— Вы имеете в виду «Пикантные ведомости»?

— Да.

— И что?

— Я должен иметь абсолютную уверенность, что мое имя не появится в этой газете.

Об этом вам нужно будет поговорить в миссис Белтер. Она распоряжается имуществом своего мужа.