Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 3. Дело опасной вдовы

— Привет, друзья. Как насчет работенки?

Перри Мейсон подмигнул.

— Ага, мы становимся жадными. Черт побери, все твое агентство вкалывало на меня одного на протяжении нескольких месяцев. Ты стонал, что валишься с ног от усталости, а теперь просишь новое задание?

Детектив отошел от двери и толкнул ее ногой так, что щелкнул замок.

— Скажи, Перри, минут семь назад не из твоей конторы выскочила невысокая девушка в коричневом, с такими живыми глазами?

Перри Мейсон спрыгнул со стола и повернулся лицом к детективу. Ноги его крепко уперлись в пол, плечи распрямились.

— Выкладывай! — скомандовал он.

— Так выходила?

158

— Да.

Детектив кивнул.

— Вот «Служба» с большой буквы «С». Вот что значит находиться в дружеских отношениях с сыскным бюро, которое расположено в одном здании с конторой адвоката!

— Хватит валять дурака, меня интересуют факты.

Пол Дрейк заговорил хрипловатым монотонным голосом. Так говорят дикторы по радио, когда объявляют изменение курса акций на фондовой бирже: все понятно, но безумно скучно. Диктору нет никакого дела до того, что его слова одним несут финансовую независимость и прибыль, а другим нищету и разорение.

— Выхожу я из своей конторы, которая, как известно, находится этажом ниже, и слышу, что по лестнице кто–то сбегает вот отсюда. Человек страшно торопился, пока не домчался до моей площадки. А тут от его спешки не осталось и следа. Он тихонько доплелся до лифта и закурил сигарету, но сам не спускал глаз с него. Когда на указателе выскочила цифра, показывающая, что тот остановился на твоем этаже, он нажал кнопку вызова. Естественно, за ним пришла та же самая кабина. В ней был единственный пассажир: женщина лет двадцати шести — двадцати семи, одетая в коричневый костюм. С пышной фигурой, пухлым ротиком и живыми темными глазами. Вот цвет лица у нее явно подкачал, а в остальном ничего. Она нервничала, слегка раздувая ноздри, как норовистая лошадь. Я бы еще сказал, она была чем–то напугана.

— Можно подумать, что ты был вооружен полевым биноклем и рентгеновской установкой, — прервал его Мейсон.

— Не воображай, будто я все это заметил с первого взгляда, — все так же лениво продолжал детектив, — просто, услыхав, как тот парень скакал по лестнице, а потом так беспечно устроился закурить возле лифта, я решил, что было бы недурно спуститься вместе с ним до первого этажа. Понимаешь, не исключалось, что я сам себе могу подготовить дельце.

Мейсон смотрел на него без улыбки.

— Продолжай, Пол.

— Я решил, что этот парень был у кого–то на хвосте. Он проследил красотку до твоей конторы и дожидался в коридоре, пока она выйдет. Возможно, притаился за каким–нибудь выступом неподалеку от лестницы. Когда же дамочка действительно вышла, он галопом помчался вниз, чтобы успеть попасть вместе с нею в кабину.

Мейсон сделал нетерпеливый жест.

— Слушай, не объясняй мне азбучные истины. Выкладывай факты.

— Я вовсе не был уверен, что она идет от тебя, Перри. Если бы не сомневался в этом, обыграл бы ситуацию более тщательно. Но все–таки я вышел следом за ними на улицу и проверил пра¬

159

вильность своих предположений. Парень действительно следил за ней. Почему–то он мне показался непрофессионалом. Прежде всего, слишком нервничал. Ты ведь знаешь, опытный «хвост» приучает себя никогда не выказывать удивления. Что бы ни случилось, он всегда остается невозмутимым и не пытается укрыться. Так вот, примерно в половине квартала, я имею в виду от этого здания, женщина внезапно обернулась. Ее преследователь невероятно перепугался и нырнул в парадное. Я же продолжал идти по направлению к ней.

— Так ты считаешь, что одного из вас она заприметила? — спросил Мейсон, судя по Голосу которого его интерес к делу все увеличивался.

— Она даже не догадалась о нашем существовании. Либо задумалась о том, что забыла у тебя спросить, и решила вернуться, либо вообще у нее переменились планы. На меня она не соизволила взглянуть, когда мы поравнялись. Просто так внезапно повернулась и пошла мне навстречу. И никакого внимания не обратила на своего преследователя, который забился в угол парадного подъезда, стараясь придать своей физиономии безразличное выражение. Можешь поверить на слово, у него был настолько дурацкий вид, что за милю было ясно: тут дело нечисто.

— Так, и потом?

— Она прошла шагов пятнадцать — двадцать и остановилась. Как я понимаю, она действовала чисто импульсивно, повернув тогда назад. А пройдя несколько метров, принялась рассуждать. Мне показалось, она чего–то опасается. Ей вроде бы и хотелось возвратиться, но она не смела. Возможно, гордость мешала. Не знаю, что произошло, но…

— Тут все в порядке, — прервал его адвокат, — я знаю. Я уверен был, что она вернется ко мне до того, как доберется до лифта. Но вот не захотела. Думаю, это было выше ее сил.

Дрейк кивнул.

— Итак, с минуту она постояла в нерешительности, потом снова развернулась и с сердитым видом зашагала в прежнем направлении. Плечи у нее были опущены. Будто только что потеряла единственного друга. Она еще раз прошла мимо меня, не замечая никого и ничего. Я остановился, чтобы закурить. Не приметила она и парня, который прирос к своему парадному. Очевидно, не предполагала, что за ней могут следить.

— И что она стала делать?

— Пошла себе дальше.

— А он?

— Подождал, пока расстояние между ними увеличилось шагов на двадцать, и пустился следом.

— Ну а ты?

160

— Мне не хотелось, чтобы это походило на траурное шествие… Я подумал, что, если она действительно приходила именно сюда, тебе будет интересно узнать об ее преследователе. Но главно, не имел никакой уверенности, что это твоя клиентка. А без дальнейших инструкций вообще было неразумно ходить за ней хвостом.

Мейсон сощурил глаза.

— Ты ведь узнаешь этого парня, если снова его увидишь? Того, что следил за ней?

— Конечно. Это довольно смазливый тип лет этак тридцати двух — тридцати трех. Светлые волосы, карие глаза. Модно одет. Судя по тому, как он держится, я бы сказал, что он из дамских угодников. Руки в идеальном порядке, сделан маникюр. Лак сверкает вовсю! Брился он в парикмахерской, да и массаж не забыл. Лицо было слегка припудрено. Если ты бреешься дома, пудру не употребляешь. А если вдруг вздумается напудриться, сделаешь это руками. Парикмахер же использует пуховку и пудру не втирает.

Перри Мейсон хмурил лоб, о чем–то думая.

— Отчасти, Пол, она действительно моя клиентка. Пришла ко мне проконсультироваться, потом перетрусила и поспешила удрать. Благодарю за информацию. Если дело получит дальнейшее развитие, я тебе сообщу.

Детектив двинулся к дверям. А на пороге заявил, плутовато подмигнув: