Эрл Гарднер - Полное собрание сочинений. Том 3. Дело опасной вдовы

— Что вы слышали потом?

— Я задремал, но до меня доносился странный шум.

— Какой же?

— Звуки борьбы, будто упало что–то, удар и поскрипывание. Потом все стихло. Затем, если не ошибаюсь, я слышал шепот.

— Ну, а еще?

— Настойчивый звонок в дверь.

— Он повторялся?

— Да.

— Сколько раз?

— Несколько…

— Звонили до этой драки или уже после?

— В самый ее разгар, когда удар нанесли.

Джон Лукас повернулся к Перри Мейсону.

— Приступайте к допросу.

Перри Мейсон немного выпрямился в кресле.

— Давайте все уточним. Сначала вы услыхали телефонный звонок?

— Да.

— Откуда вам известно, что это был именно телефон?

— Из характера звука.

— Какого же?

— Механического… Все знают, как он звонит. Подребезжит пару секунд, помолчит, потом снова дребезжит

— Это вас и разбудило?

— Наверное. Ночь была теплая. Окна распахнуты. Я вообще сплю чутко. Сначала мне показалось, что это наш телефон…

— Описывайте не свои предположения, а то, что видели, слышали и делали. Остальное нас не интересует.

— Я услышал телефонный звонок. — Голос свидетеля звучал враждебно. — Поднялся и понял, что доносится он из соседних апартаментов, к северу от нашего дома. После этого уже по телефону заговорил мужчина.

— А через некоторое время до вас донесся шум борьбы?

— Правильно.

— На фоне дребезжания дверного звонка?

— Правильно.

— А может, это снова был телефон?

— Нет, сэр. Исключается.

— Откуда такая уверенность?

270

— Звук был совсем другим. Прежде всего, более вибрирующим. А потом, его интервалы были длиннее, чем у телефона.

Казалось, что ответ сильно разочаровал Перри Мейсона.

— Могли бы вы присягнуть, что звонил не телефон?

— Полностью ручаюсь за это.

— Вы в своем ответе уберены не меньше, чем во всех остальных показаниях?

— Абсолютно.

— Знали вы, который был час?

— Что–то около двух. Точнее не скажу. Через некоторое время, полностью очнувшись, я известил полицию. Тогда было два двадцать семь. Значит, прошло минут пятнадцать — двадцать. Повторяю, за точность не ручаюсь. Я дремал…

Перри Мейсон медленно поднялся со стула.

— Разве вам не известно, — спросил он, — что человеку, находящемуся в квартире беллерских апартаментов физически невозможно услышать дверной звонок квартиры В апартаментов «Коллемонт»?

— Почему невозможно? Я же слышал, — возмутился свидетель.

— Вы имеете в виду дребезжание звонка. Но почему думаете, что звонок был дверной?

— Знаю, и все.

— Откуда вы это знаете?

— Я не глухой, к дверным звонкам привык.

— Разве вам до этого доводилось слышать, как он звонит в квартире В?

— Нет. Понимаете, ночь стояла жаркая, душная, но в то же время очень тихая, ни ветерка, ни дуновения. Все окна были распахнуты.

— Отвечайте на вопрос: до этого вы ни разу не слышали дверной звонок в квартире у соседа?

— Не помню такого случая.

— А потом вы не стали проверять его звук, чтобы узнать, он ли это был ночью?

— Нет. С какой стати я бы принялся делать то, что мне не положено? И потом, я сразу признал звонок от входной двери.

Перри Мейсон дружески улыбнулся присяжным и сказал:

— У меня все.

Джон Лукас пожелал задать свидетелю дополнительные вопросы.

— Независимо от расстояния между вашими домами в футах могли бы вы сказать, что оно достаточно мало для распознания дверного звонка?

Перри Мейсон был уже на ногах.

— Возражаю, ваша честь, ибо вопрос, заданный в такой форме, подсказывает ответ. Свидетель уже показал, что никогда до этого не

271

слышал дверного звонка у соседа. Поэтому неправильно спрашивать, можно ли его различить на таком расстоянии. Сделать подобное заключение должны члены комиссии. Поскольку мистер Крендолл не знает этого звонка, он может лишь предполагать, расслышал бы его или нет.

Судья Меркем согласно наклонил голову.

— Возражение принято.

Лукас нахмурился. И через минуту спросил:

— Телефонный звонок до вас донесся?

— Да.

— Он был отчетливым?

— Совершенно. Настолько, что я подумал сначала на свой телефон.

— По вашему мнению, телефонный звонок сильно отличается от дверного?

— Возражаю против наводящих вопросов, — сказал Перри Мейсон.

Судья поддержал протест.

Немного подумав, Лукас нагнулся к одному из охранников и отдал ему на ухо какое–то распоряжение. На лице у него появилась хитрая усмешка.

Офицер кивнул.

Лукас выпрямился на стуле и спросил:

— У меня все, а у защиты?

Перри Мейсон покачал головой.

Судья объявил, что присяжных должны будут отвезти для осмотра места событий. И запретил им за это время обмениваться мнениями и пытаться воздействовать друг на друга.

Присяжных отвезли на место происшествия. Сначала им показали оба дома и окна обеих квартир, потом провели к квартире Моксли. По указанию Лукаса помощник шерифа предварительно договорился с Сиднеем Отисом, чтобы тот открыл свое жилье для обозрения. Джон Лукас подошел к судье Меркему, отвел его в сторону и поманил пальцем Перри Мейсона.

— Можно ли проверить звучание дверного звонка?

— Не возражаю, — сказал Перри Мейсон.

Помощник шерифа нажал на кнопку. Наверху раздался слабый писк.

— Поскольку со звонком проделывается эксперимент, его следует снять, надлежащим образом идентифицировать и представить как вещественное доказательство, — заявил Перри Мейсон.

После минутного колебания Лукас сказал:

272

— Как зовут нынешнего жильца этой квартиры?

— Сидней Отис.

— Выпишите для него повестку, — распорядился Джон Лукас с величием короля, привыкшего повелевать судьбами своих подчиненных. — Потом доставьте в суд. Отсоедините звонок и тоже привезите… Тем временем мы покажем присяжным место преступления, чтобы они там все как следует рассмотрели.

При этом он повернулся к помощнику шерифа и бросил на него многозначительный взгляд.

Сначала присяжным продемонстрировали квартиру Крендолла. Когда те столпились у открытых окон, снизу раздался настойчивый звон.

Перри Мейсон возмущенно схватил судью Меркема за руку.

— Это же равносильно проведению следственного эксперимента! Такие вещи не делают без согласия защиты! Так вот о чем вы шептались перед окончанием заседания и о чем теперь напомнили помощнику шерифа!

— Вы меня смеете обвинять? — вспыхнул Лукас.

— Достаточно, джентльмены. Вы привлекаете внимание присяжных.

— Что ж, мне придется дать членам комиссии указание не обращать внимания на этот звонок, — с возмущением продолжал Мейсон.

Лукас захохотал.

— Конечно, в протоколе такую вещь можно вычеркнуть, но в головах — никогда. Поэтому не советую вам больше упоминать о физической невозможности услыхать такой звонок.