Мария Воронова - Когда убьют – тогда и приходите [litres]

Нет, определенно, бабка просто начиталась детективов, и теперь мерещатся всякие кошмарики на ровном месте. В принципе, безобидное помешательство за пятьдесят лет работы учительницей младших классов, могло быть гораздо хуже.

До конца недели Ирина подбивала все хвосты, и мысли о странностях в деле Ордынцева совершенно вынесло у нее из головы, а после, погрузившись в домашние хлопоты, она ни о чем другом и не хотела думать. У Володи пошли зубки, он плохо спал, не хотел есть прикорм, Ирина голову сломала, придумывая комбинацию овощей, которая бы ему понравилась.

В общем, увидев вдруг у себя на пороге Гортензию Андреевну, Ирина удивилась и не сказать, чтобы обрадовалась.

– Я так понимаю, вы еще не были в архиве? – грозно спросила учительница, и Ирина тут же почувствовала себя школьницей, уличенной в несделанной домашке.

Она молча потупилась и вытерла руки о край фартука.

– Понимаю, дом, дети, быт…

Гортензия Андреевна поджала губы, и Ирина пригласила ее пройти на кухню, где готовила обед.

Гостья чинно села в углу.

– Овощи для супа следует поджаривать прямо в кастрюле и заливать кипятком, – холодно произнесла она, – тогда у блюда будет более насыщенный вкус и, соответственно, мыть на одну сковороду меньше.

Ирина поблагодарила.

– А котлеты весьма удобно формировать с помощью двух столовых ложек, смоченных холодной водой, а не руками. Вот так, как бы подснимаете комок фарша несколько раз с одной на другую.

Ирина попробовала. Будущая котлетка шлепнулась прямо в муку, которая от удара разлетелась по всему столу.

Гортензия Андреевна улыбнулась:

– Ничего. Терпение и труд все перетрут.

Поморщившись, Ирина быстро скатала руками мясные шарики и выложила их на раскаленную сковородку.

– Потом потренируюсь.

– И вы увидите, насколько это удобно. Увы, программа по домоводству в наших школах составлена весьма неудовлетворительно. Больше надеются на воспитание в семье, но не в каждом доме развита культура приготовления пищи.

– Это вы сейчас к чему?

– Простите, Ирина Андреевна, камень не в ваш огород. Перейду сразу к делу.

– Да уж, пожалуйста.

– Я была у девочки Кати и выяснила очень страшную вещь. Весь архив Любови Петровны бесследно исчез, и есть основания полагать, что он был похищен из квартиры.

– В смысле? – Ирина нахмурилась. – Ее обокрали?

– В том-то и дело, что нет. В квартиру проникли так, что девочка ничего не заметила, из чего следует, что мы имеем дело с матерым преступником. Но все же это не повод забыть про котлеты, Ирина Андреевна.

Ирина метнулась к плите. Она спешила. Сегодня выдалась на удивление хорошая погода, они с детьми гуляли все утро, и, замешкавшись с готовкой, Ирина боялась не успеть к приходу Кирилла после первой смены, так что визит Гортензии Андреевны с шокирующими новостями оказался совершенно некстати.

Учительница встала, огляделась, не говоря ни слова, повязала фартук и взялась мыть посуду, которой в раковине скопилась целая гора. Протесты хозяйки она остановила одним решительным жестом.

Ирина села чистить картошку, ежесекундно ожидая упреков в недостаточно тонко срезаемой кожуре и наставлений, что настоящие хозяйки чистят в «одну струйку». Но гостья молча и быстро расправилась с посудой, тщательно вытерла руки и только тогда сказала:

– Мы с вами должны его остановить.

«Да уж, всегда мечтала останавливать тех, кого не существует», – ухмыльнулась Ирина про себя, но промолчала. Надо уважать паранойю старшего поколения, выросшего в сознании, что кругом враги и шпионы.

Тут из булочной прибежал Егор, увидел Гортензию Андреевну и остолбенел. Ирина тоже замерла, но гостья только благосклонно улыбнулась и похвалила ребенка за аккуратный внешний вид.

Только Ирина хотела туманно пообещать насчет архива, как пришел с работы Кирилл, усталый, но радостный, чуть пахнущий горячим утюгом. При виде гостьи ни один мускул не дрогнул на его лице, он вежливо поздоровался и только, уходя в ванную мыть руки, поманил Ирину за собой и таинственным шепотом спросил:

– Кто это?

– Проверка детей, – фыркнула она.

– Кто?

– Потом объясню, хорошо?

– Ладно.

Поскольку они ничего не успели обсудить, пришлось оставить гостью обедать, и за столом воцарилась ледяная атмосфера. Егор сидел ни жив ни мертв, еле шевеля ложкой в супе, Ирина тоже смущалась: вроде бы ее учили вести себя за столом, но по сравнению с утонченными манерами Гортензии Андреевны она выглядела пещерной женщиной. Только Кирилл уписывал суп как ни в чем не бывало, стуча ложкой по дну тарелки и закусывая хлебом.

Когда Егор съел второе, Ирина отпустила его из-за стола.

– Итак, к делу, – веско произнесла гостья, едва сын убежал из кухни, – чем скорее мы отправимся в архив, тем лучше.

– Мы?

– Да. Я решила, что мне следует посмотреть материалы дел своим глазом.

– Но вас не пустят.

– Ирина Андреевна, я категорически не приемлю блат, но в экстренных случаях хороши все средства. Не буду вдаваться в подробности, вам важно знать одно – меня пустят в архив.

– Тогда зачем вам я?

– Я не знаю порядок работы этого учреждения, и ни с кем не знакома, а вы там частая гостья.

Поморщившись, Ирина налила гостье чаю в лучшую фарфоровую чашку. Как объяснить человеку то, что он понимать не желает? Другая бы женщина давно извинилась и исчезла с ее горизонта, а в понимании этой, между прочим, учительницы младших классов, двое маленьких детей – вовсе не препятствие шататься по архивам.

– Гортензия Андреевна, вы сами видите… Для меня любой выход без детей это целая войсковая операция. Надо умолять маму или сестру, чтобы посидели, а у них свои дела.

Кирилл молча ел огромную плюшку в форме сердца, сдобную, румяную и щедро присыпанную сахаром. Он покупал эти ужасно соблазнительные мучные изделия в своей рабочей столовой, раньше для себя, Егора и жены, но теперь Ирина запретила ему брать на свою долю и в рамках борьбы за фигуру героически глотала слюнки.

– Но вы дали обещание!

– Да, и исполню его при первой же возможности. Через пару недель…

– У нас нет столько времени.

«Интересно почему, – украдкой фыркнула Ирина. – Ведь время не властно над тем, чего не существует».

– А в чем проблема-то, дамы? – спросил Кирилл, прожевав.

– Мы с вашей женой, возможно, вышли на след преступника и должны проверить наши подозрения.

– Ух, ни фига себе!

– Вот именно! – Гортензия Андреевна поджала губы. – Я бы не позволила себе такой назойливости, если бы дела не обстояли в точности так. Именно ни фига себе – лучше не скажешь.

– Ну так идите в архив, в чем проблема, – Кирилл пожал плечами, – половина четвертого, рабочий день в разгаре, а я с Володькой посижу.