Ольга Карпович - Стамбульский реванш [litres]

Виктория внезапно осознала, что не жалеет ни о чем. Пускай взбесившийся Джан сейчас выпустит обойму ей в голову. Узнать, что Альтан, несмотря ни на что, не забыл о ней, пытался ей помочь, того стоило. Она ведь всегда подспудно чувствовала, что, каким бы он ни был – слабым, мнительным, зависимым от славы и обожания, истеричным и самовлюбленным, в глубине души он не плохой человек. Сердце у него чистое и благородное, а все это – его выходки, оскорбления, жестокость – всего лишь наносное, пена на воде.

– Какая трогательная картина, – принялся ерничать Джан. – Моя нежная супруга, мой младший братик. Вся семейка в сборе. Прекрасная возможность покончить с вами обоими.

– Не трогай ее, – прохрипел Альтан, выступая вперед. – Она тут ни при чем. Ты и без того уже по ней потоптался.

– Да что ты? – осклабился Джан. – Неужели у нас тут нашлась еще одна святоша? А разве не она назло тебе выскочила замуж за человека, которого терпеть не могла? Так что, Альтан, мы все тут одним миром мазаны.

Виктория, из последних сил дотянувшись рукой, дернула Альтана за штанину.

– Не спорь с ним, – едва слышно прошептала она. – Ты только сильнее его бесишь.

– Пусть так, – кивнул брату Альтан. – Но я прошу тебя отпустить ее.

– Да ну? Чтобы она пошла в полицию и поведала, что ее драгоценный супруг жив? Нет уж, на этот раз все будет четко.

Джан прицелился. Альтан, сдавленно вскрикнув, резко опустился на пол и обхватил Викторию руками. Она же, ослабевшая от потери крови, смогла только уткнуться лицом ему в шею, в последний раз вдохнуть родной медовый аромат его кожи. Шок постепенно рассеивался, и боль в раненом плече разливалась по телу, пульсировала, мешала дышать. Сознание мутилось, перед глазами темнело, и Виктория подумала, что умереть вот так будет совсем не страшно. Только… Только бы он жил. Жил, дышал, улыбался своей нахальной улыбкой, щурил глаза на солнечный свет… Из последних сил она оттолкнулась ногой от цементного пола и навалилась на Альтана, пытаясь закрыть его собой.

Щелкнул курок. Она зажмурилась, крепче прижавшись к Альтану. И вдруг…

– Опусти пистолет, Веселый, – произнес мягкий вкрадчивый голос.

В первую секунду Виктория подумала, что у нее начались галлюцинации. Наверное, от потери крови или от шока. А может быть, Джан все же успел выстрелить в них и все происходящее мерещится ей на пути в чистилище. Чуть отодвинувшись от Альтана, она с трудом приоткрыла глаза.

Захламленный закуток, в котором Джан держал их на мушке, был теперь освещен с нескольких сторон яркими фонарями. Сам Джан так и стоял напротив них, растерянно опустив руки, в одной из которых зажат был темный пистолет. К виску его было приставлено вороненое дуло.

Человек, приставивший оружие к голове Джана, был облачен в черное. Еще трое одетых подобным образом мужчин целились в него из разных углов помещения. Еще четверо таких же бойцов держали фонари, освещая происходящее. Но вот голос, вырвавший Викторию из забытья… Голос принадлежал Мустафе, прямо сейчас медленно входившему через полуобвалившийся дверной проем. В светлом костюме и небрежно повязанном шейном платке вид он имел до крайности вальяжный. Должно быть, старому бандиту так понравился разыгранный в театре маскарад, что он решил сделать этот богемный наряд своей униформой. Виктория не могла не признать, что так вид у него получался даже более пугающий. Этакий эстетствующий беспощадный убийца.

– Я ведь предупреждал тебя, Веселый, что надуть меня не получится и долг отдавать придется, – неторопливо произнес Мустафа.

Джан, завидев его, позеленел и затрясся.

«Веселый… – слабея, думала Виктория. – Тот самый тип, который задолжал Мустафе денег… Так вот кого он все это время пытался выловить… Джана…»

– Пистолет на пол, – скомандовал головорез, прижимающий дуло к его виску.

Джан подчинился, и оружие с грохотом упало к ногам Виктории.

– Говорил, что из-под земли тебя достану, вот и достал, – ласково улыбнулся Мустафа. – В данном случае практически из могилы.

Он сделал короткий точный жест рукой. И люди в черном схватили заверещавшего Джана и потащили его к выходу из помещения. Это было последнее, что Виктория увидела. Перед глазами ее замелькали серые мухи, а затем свет померк, сменившись прохладной чернотой. Она успела еще расслышать сквозь шум в ушах, как Альтан в панике вскрикнул:

– Быстрее! «Скорую»!

Потом его руки подхватили ее, подняли в воздух.

– Я люблю тебя, – хрипло выдохнула Виктория.

И все исчезло.

– Как ты себя чувствуешь, подруга? – спросила Ася, подходя к больничной койке.

Виктория хотела пожать плечами, но, вовремя вспомнив о ране, теперь обработанной и перетянутой бинтами, просто дернула бровями.

– Говорят, жить буду. Это проклятое плечо явно со мной в контрах. То ударится в неподходящий момент, то словит пулю. По-моему, его переманили на свою сторону мои враги.

– Предательское плечо, – рассмеялась Ася и погрозила пальцем повязке. – Ай-ай-ай, как не стыдно.

Палата, в которой лежала Виктория, нисколько не напоминала тюремный лазарет, в который она когда-то приходила навестить Асю. Расположенная в лучшей клинике Стамбула, она была оборудована по последнему слову техники. А обставлена так, чтобы не угнетать поправляющихся больничной атмосферой. Дорогая светлая мебель, легкие занавески на окнах, цветы – все тут походило скорее на номер в шикарном отеле, чем на госпиталь. И все же Виктория не могла про себя не отметить, как забавно закольцевалась их история.

После случившегося на заброшенном складе, после разговоров с Асей и Мустафой, навещавших ее каждый день, она наконец получила все недостающие детали и смогла выстроить в голове произошедшее. Таинственный бизнес, которым занимался ее супруг Джан, оказался нечем иным, как торговлей наркотиками. Вот почему она тогда нашла в квартире пакеты с порошком. Правда, дела у него шли не слишком успешно, то ли из-за излишней жадности, то ли по глупости. Джан залезал в долги, терял покупателей, ссорился с поставщиками. И заставлял своего младшего брата, Альтана, искать ему клиентов среди своих богемных знакомых, угрожая обнародовать видео, доказывающее, что тот был рядом с девушкой, получившей передозировку героином, и сбежал, не оказав ей помощь. Виктория, разумеется, понимала, что без медицинского образования, без навыков работы с наркоманами Альтан был не в силах ее спасти. Он вызвал «Скорую», а большего сделать и не мог. Но, очевидно, боялся, что, если эта история всплывет, с его карьерой будет покончено.

К тому моменту, как Виктория познакомилась с Джаном, дела у того уже шли из рук вон плохо. И без того вечно в долгах, на этот раз он задолжал человеку, которого никому не стоило иметь в числе кредиторов, – Мустафе. Сроки поджимали, люди Мустафы напоминали Джану о деньгах. Вот тогда он и придумал гениальный план – разыграть собственную смерть. Но для начала затеять свадьбу, чтобы его семейная драма обросла подробностями в прессе и выглядела более правдоподобно.