Нора Робертс - Успеть до захода солнца [litres]

– Почему у тебя появилась мысль приехать сюда? – спросил он.

– Мы до сих пор решаем, что делать. Есть разные варианты. Первый – присоединить землю к ранчо или комплексу. Я склоняюсь – удивительное дело – ко второму.

– Я в шоке, настолько это неожиданно, – усмехнулся он.

– Чейз колеблется, и это удивляет меня. Хотя я думаю, он просто выжидает, желая узнать твое мнение.

– Это не моя земля.

– Заткнись. В общем, Рори за меня. Мама сейчас слишком занята другим, чтобы ясно мыслить, а папа – за ранчо, но не настаивает на этом. Бабушек мы пока не спрашивали, но спросим.

– Ясно.

– Короче, мнения есть разные, но сейчас стрелки весов качнулись в сторону комплекса, вот я и говорю тебе б этом. Мы можем отремонтировать дом, хозяйственные постройки и сдавать их под мини-ранчо желающим: семьям, группам, корпорациям. Можем просто снести все подчистую и возвести новые. Либо под то же мини-ранчо, либо построим комфортабельные домики с кухней в центре и общей площадкой, как мы сделали в нашем кемпинге. Приведем животных, организуем занятия для младших групп. Будем учить ухаживать за лошадьми, коровами, курами. Вариантов много.

– Но ты наверняка уже что-то для себя выбрала. Что?

Она покачала головой:

– Они все перспективные, все хорошие, все выполнимые и обещают неплохой доход. Я спрашиваю, что ты думаешь об этом.

– Я уже сказал, что меня все устраивает. Это не моя земля, чтобы что-то говорить.

Она недовольно фыркнула и спрыгнула на землю.

– Ой, Скиннер, слезай с лошади. – Бодин отвела Лео к загону и привязала. – Ты вырос в этом доме. Ты обрабатывал землю, растил лошадей и скот. У тебя не может не быть своего мнения. Ты же не бесчувственный чурбан.

Он слез и мысленно сказал себе, что она загнала его в угол.

– По-моему, тебе хочется считать меня сентиментальным. Но на самом деле меня это не слишком волнует.

– Чушь собачья. Просто чушь собачья. Я прошу тебя, чтобы ты сказал мне прямо здесь и сейчас. Сносить все: дом, амбар и прочее – или сделать ремонт. Вот так. Скажи мне. – Сердясь больше, чем ей бы хотелось, она стукнула его кулаком в грудь. – Скажи мне, чего бы ты хотел.

Разжав кулак, она положила ладонь ему на сердце. Он мог поклясться, что ее рука обжигала его, словно летнее солнце в зените. Как и ее глаза, впившиеся в него.

– Сносите все. Я…

– Ладно.

– Бодин…

– Ладно, – повторила она. – Это все, что мне было нужно. Вопрос закрыт.

Он схватил ее за руку, прежде чем она успела отойти. Их злость испарилась, как только она погладила его по щеке другой рукой.

– Мне важно, Коллен, что ты чувствуешь. Не только мне, конечно, но мне уж точно. Ты часто высказываешь свое мнение, и оно всегда разумное. Почему же сейчас нам не учесть то, чего хочешь ты?

– Земля не моя.

– Она была твоей.

– Могла быть, но не стала. Если бы я мог вернуться, не имея иного выбора, только сюда, на эту землю, в этот дом, то не сделал бы этого. Не тут мои корни. То, что держало меня тут, было таким непрочным, что разорвать эту связь не составило труда.

Он прижал ее к себе, и они вместе посмотрели на дом.

– У меня разные воспоминания, хорошие и плохие. Я не знаю, каких больше. Помню, как отцу вздумалось соорудить к дому пристройку. Он не знал, как это делать, а мне было тогда лет двенадцать, и я тоже не знал. Но он старался.

Коллен будто услышал голос матери, вспомнил, как она говорила эти два слова, когда они стояли на ветру над отцовской могилой.

Он старался.

– Он старался, – повторил Коллен, возможно, приняв окончательное решение. – И моя мать радовалась. Пристройка была кривая, пол неровный, но он старался, и мама была счастлива. Вот так.

Ничего не говоря, Бодин прижалась к нему, утешая без слов.

– Но моя мать больше никогда не пройдет по этому дому. И больше никогда не будет стоять здесь, глядя на тот амбар и вспоминая, как выглядел повесившийся в нем отец. Но я не хочу, чтобы вы снесли все ради меня.

– Я сказала, что вопрос закрыт. – Повернувшись к Коллену, Бодин снова положила ладонь ему на грудь. – Может, когда-нибудь она приедет сюда и посмотрит, что мы тут построили. Может, она будет рада. Может, ты тоже будешь рад.

Она махнула рукой и подождала, когда он отведет взгляд от ее глаз и посмотрит туда, куда она показывала.

– Вон там два куста роз. Выкопай их, только постарайся сохранить хороший ком земли вокруг корней, заверни в мешковину и отвези матери. Твоя сестра наверняка знает, что с ними делать. И твоей матери будет приятно.

Коллен был растроган. У него перехватило горло от эмоций и благодарности.

– Иногда я просто не знаю, что тебе сказать. Ты прожигаешь во мне дыру. – Он крепко обнял ее и прижал к себе. – Я выкопаю их. Мать обрадуется. Сам я никогда бы не догадался.

– Может, и сообразил бы.

– Я бы все забыл, – сказал он, глядя поверх ее головы на дом и землю, которые могли принадлежать ему. – Конечно, это неправильно. Возле дома всходят нарциссы. Их я тоже выкопаю. Севена любила их в детстве. И…

– Что?

– Пожалуй, я выломаю пару досок из пола перед сносом. Джастин и Севена сделают что-нибудь из них. Ей это тоже понравится.

– Правильно. – Бодин подняла голову и поцеловала его. – Давай быстро обойдем вокруг дома. Посмотрим, может, ты увидишь что-нибудь еще.

Не успел он ответить, как звякнул телефон.

– Сообщение от матери. – Он нахмурился, открывая текст. – Она никогда мне не пишет. Она… Господи, у сестры начались роды.

– Тебе надо туда поехать! – Бодин схватила его за руку и потащила к лошадям. – Ты должен поехать.

– Она рожает дома. Зачем она это делает? Надо запретить домашние роды. Зачем она…

– Садись на лошадь, Скиннер, – засмеялась Бодин, тронутая его волнением до глубины души. – Через десять минут ты пересядешь в пикап, поедешь туда и сам спросишь ее об этом.

Он вскочил в седло.

– Может, Севена не захочет, чтобы я там был.

– Мужчины все-таки идиоты. – Бодин пустила Лео галопом, зная, что Сандаун не отстанет.

Бодин вошла в дом в прекрасном настроении и увидела, что Клементина и Элис чистят картошку.

– Я сделаю картофельное пюре. Клементина покажет мне как. Я посмотрю, как она жарит цыпленка.

– А я буду есть его, – сказала Бодин, и Элис улыбнулась. – Что-то вкусно пахнет уже прямо сейчас.

– Мы печем шоколадный кекс. Я люблю готовить с Клементиной. У меня в доме не было духовки. Я не могла испечь шоколадный кекс.

– Мне сразу захотелось попробовать его. – Бодин наливала вино в бокал, когда вошла ее мать. – У меня новости, – объявила она. – У сестры Коллена начались роды.

– Прекрасно, – кивнула Морин. – Налей и мне вина. Мы выпьем за здорового малыша.

– Я рожала детей. – Элис, продолжая чистить картошку, сгорбилась. – Это больно, течет кровь, и становится все больнее и больнее. Если они девочки, их нельзя оставить, потому что за них можно выручить хорошие деньги. Сестра сохранила свою девочку, а я не могла сохранить моих. – Она бросила сердитый взгляд на Морин. – Мои дочки наверняка такие же красивые, как твоя. Еще красивее ! Это несправедливо.