Ирина Зарубина - Без прямых улик

— Послушайте, вы! — взорвалась вдруг Клавдия. — Позовите немедленно Давыдова! А то завтра на работе он от меня такой выговор схватит, что мало не покажется. А когда домой вернется, объяснит вам, где он работает и как вы должны с его сотрудниками разговаривать!

Некоторое время в трубке молчали, а потом раздался голос Пети.

— Алло, Клавдия Васильевна? Случилось что?

— Случилось. Нашли твою старушку.

— Да ну! — обрадовался он. — Я ей… им говорил, что мы мигом отыщем. А где она сейчас?

— В морге. — Клава еле выдавила из себя это слово.

— Что? Как это, в морге? — переспросил он.

Этот вопрос она слышала уже не один раз, и даже не десять. «Как это, убили? Не может быть. А это точно она? А вы не перепутали? А ошибки быть не может?» — вариаций тысячи, а суть одна — не готов мозг так сразу принять страшное известие, отторгает его.

— Дай им телефон дежурного, там им все подробней расскажут, скажут, в каком она морге и когда можно забрать.

— Ее что, кто-то…?

— Нет, скорее всего просто заблудилась и замерзла. Ее где-то на пустыре в районе Бутово нашли. И как ее туда занесло?

— Не знаю, — ответил Петя. — Ума не приложу, как им про это сказать.

— И я не знаю. — Клава пожала плечами. Слава Богу, хоть от этой жуткой обязанности она на этот раз избавлена.

— Ну ладно, в любом случае спасибо, — пробормотал Петя.

— За что спасибо? Думай, что говоришь. — Клава повесила трубку…

— Умываться, одеваться, петушок пропел давно!

Клава открыла дверь в комнату Макса. И на этот раз он тоже не спал, а сидел за компьютером.

— Макс, ты опять всю ночь сидел?

— Правда пропел? А я даже и не слышал. — Макс — посмотрел на часы и удивленно присвистнул. — Я всего на пару часиков хотел…

— Опять погодой интересовался? Или курсом йены?

— Погодой в Америке. — Он улыбнулся. — Иди сюда, посмотри.

Клава подошла к компьютеру. Там на мониторе, как в телевизоре, показывали какой-то пляж.

Загорали люди, играли в волейбол, катались по волнам на серфинге. Все прямо как в жизни.

— Ух ты, а что это? — Клава присела на диван. — Тут что, и кино смотреть можно?

— Это не кино, — улыбнулся Максим. — Это все на самом деле происходит, прямо сейчас. Майами Бич.

— Как это, прямо сейчас? — Клавдия не могла оторвать глаз от монитора.

— Так, прямо сейчас. — Максим был доволен произведенным эффектом. — Там на пляже установлена камера. Эта камера подключена к Интернету. И весь мир может видеть, как люди купаются, загорают. Вот видишь — мужик с песка встал и к морю пошел. Это он именно сейчас встал и пошел. Ну, может, долю секунды назад, время на передачу ушло.

Все это как-то не укладывалось у Клавдии в голове. Нет, она, конечно, понимала, что где-то сейчас вечер, где-то разгар дня, где-то жара и люди загорают. Но чтоб вот так, увидеть своими глазами, что происходит на другом краю земли. И не переговоры глав правительств, а простых людей. Вон того карапуза с какой-то непонятной игрушкой в руках. Или ту девицу, которая, нимало не церемонясь, сняла лифчик и загорала в одних трусиках. Это все равно что понять, что земля круглая. Каждый знает, что это так, но пусть кто-то попробует закрыть глаза и представить себе это. Вот я, я стою на земле. А земля эта — круглая…

— Здорово… — пробормотала Клавдия, завороженно глядя в монитор на купающихся и загорающих людей. — А они знают, что их весь мир видит?

— Вряд ли. — Максим сел за стол. — А может, и знают. Такие камеры ведь по всему миру установлены. Хочешь посмотреть на улицу Нью-Йорка? — Он нажал на кнопку, и вместо пляжа на экране появилась городская улица. Люди спешили по делам, на ходу говорили по телефону, просто гуляли. — А это Париж, Эйфелева башня.

Только тут еще ночь. — Вместо городской улицы появился сияющий переливающимися разноцветными огнями ночной город, снятый с Эйфелевой башни.

— Какая красота… — Клавдия вспомнила, что примерно так чувствовала себя, когда ее впервые привели в планетарий. Смотришь на небо и видишь целые планеты.

— Классно, правда? А вот это… — Вместо ночного Парижа на экране вдруг появилась какая-то раздевалка. На лавке сидела девушка и расстегивала джинсы. — Ой, нет, это не то… — Максим суетливо защелкал кнопками, и на экране опять появился ночной Париж.

— М-да. — Клавдия ухмыльнулась. — Ну она-то точно не знает, что за ней сейчас весь мир наблюдает. И на это ты все ночи тратишь?

— Нет, что ты? Не на это. — Максим опять защелкал кнопками, и вместо картинки на экране вдруг появился текст. Разноцветные строки быстро ползли по монитору.

— А это что? — спросила Клава, вчитываясь в обрывки разных фраз: «Кто видел Масюсю?… Нет, я из Владика, а ты откудова?… Передайте Ляле, что Паровоз ее искал… Бабу хочу!!!.. Здрасьте, мальчики…»

— Это все люди. — Максим пожал плечами. — Между собой общаются. Можно выбрать себе собеседника и поболтать. Это называется «чат», или «болталка».

— О чем? — удивилась Клава.

— Какая разница? — Максим засмеялся. — О чем угодно. Главное, что ты тут сидишь, в Черемушках, а собеседник где-нибудь в Канаде. Или в Австралии.

— Как в Канаде? — удивилась Дежкина. — Тут же на русском?

— Ну и что? Есть и английские чаты, только язык надо знать. Да и в Канаде разве мало русских?

— Ма, завтракать будем? — В комнату заглянула Ленка. — А то я в школу опоздаю.

— А который час? — Клавдия посмотрела на часы и вскочила с дивана. — Мама дорогая, уже начало девятого. А я думала минут пятнадцать прошло. Бегом всем одеваться, через десять минут все готово будет. Сегодня завтракаем яичницей, раз такое дело…

Давыдов опять ждал Дежкину у проходной. Но на этот раз не притворялся, что встретил ее случайно.

— Только быстро, что у тебя? — Клава остановилась, чтобы найти в сумочке пропуск. — Еще что-то стряслось?

— Нет, не стряслось. — Петя топтался на месте, как медведь, и внимательно изучал носки ботинок.

— Ну давай, давай, рожай. — Она посмотрела на часы. — Я опаздываю уже на десять минут. — Говори, или я пошла.

— Клавдия Васильевна, а вы не могли бы… Сами… — выдавил он наконец из себя.

— Что «сама»? — не поняла она.

— Ну это, сказать им. — Петя вздохнул и посмотрел ей в глаза.

— Что, кому сказать? — Дежкина сначала не поняла. — А, ты про… про… — Она вдруг поймала себя на том, что даже не помнит, как эту старуху зовут. Фотография еще в сумочке, а имя уже из памяти вылетело. За дальнейшей ненадобностью.

— Про Дарью Александровну. — Давыдов вынул из кармана папиросу и нервно прикурил. — Редькина Дарья Александровна.

— Да-да, я помню, — соврала Дежкина. — Так ты не сказал еще? Я думала, ты еще вчера…

Он не ответил. Только покачал головой.