Борис Руденко - Логово змея

Результатом разговора Драч доволен не был. Он вовсе не собирался гнить до скончания жизни на положении подземного раба, но ничего взамен пока придумать не мог.

Работа была однообразной, но физически не слишком изнуряющей. Состояла она в том, что вначале нужно было накрошить кайлом какое-то количество относительно мягкой породы, а потом тщательно промывать в лотке, отсеивая тяжелые фракции.

– Ты особо не усердствуй, – посоветовал Драчу Коля. – И своим скажи, чтобы не старались. Сказали: пять грамм, столько и сдавай. Запас прибереги на тот день, когда занеможится или отдохнуть будет надо. Кержаку-то плевать, он наши выходные не считает.

– Откуда же я знаю, сколько там граммов, – раздраженно спросил Драч.

– Да у нас свои мерка есть, – поделился тот. – Ну, весы. Сами сделали, старыми копеечками взвешиваем. Одна копеечка – один грамм. А копеечек у нас целых три нашлось. Особо точно-то не нужно, чтобы Кержак со своими не догадался. Так, примерно, туда-сюда, сегодня чуть лишку кинуть, завтра убавить.

– Так у вас тут, наверное, свой запас золотишка имеется? – предположил Драч.

Вначале Коля испугался, что наболтал лишнего, но потом махнул рукой, осознав, что с его запасом все равно никто отсюда не денется.

– Есть малость, – признался он.

Прежде Драч никогда не видел шлихового золота и был удивлен тем, насколько непривлекательно оно выглядит. Однако Тихон объяснил ему, что шлих бывает разный. Иной – хоть сразу в дело пускай, а этот – грязный, с примесями, которые еще нужно вытравливать кислотой или выжигать электроплавкой. В результате от сорока граммов остается в лучшем случае двадцать пять – тридцать, они-то и составляют чистый выход.

Драч прикинул: тридцать в день, двести в неделю, восемьсот в месяц – не слишком-то много. Но потом сообразил, что себестоимость этого золота – копеечная. Одни только затраты на жратву рабам. Сообразил и затрясся от злости.

Он выберется отсюда, твердо сказал себе Драч. Выберется и разберется с Кержаком и его кавказскими компаньонами по полной программе. Драч принялся строить планы бегства. Он знал, он верил, что обязательно отыщет выход…

– Сергей Юрьевич, с вами хочет поговорить какой-то человек, – сказал коммутатор голосом секретарши.

– Кто?

– Он отказался представиться. Он сказал, что это глубоко личное дело, это касается вас, и вы о нем знаете.

Кровь мгновенно прилила к лицу Радзина.

– Ладно, соединяйте, – сказал он, стараясь чтобы голос его звучал как можно равнодушней.

Последовал щелчок переключения.

– Слушаю!

– Это Сергей Юрьевич?

– Я слушаю! Кто это?

– Вы меня не знаете. Я вам позвонил, потому что хочу кое-что вам сообщить. Очень деликатный вопрос… – неизвестный собеседник неубедительно изобразил смущение.

– Кто вы?

– Это неважно… извините. Дело вовсе не во мне. Это касается вашей жены.

– Откуда вы знаете мою жену?

– Я ее совсем не знаю. Но мне просто неприятно… Вы такой известный человек. Такой уважаемый…

Рука Радзина все сильнее стискивала трубку.

– Чего ты хочешь? – проговорил он, с трудом сдерживаясь.

– Ваша жена… Она ведет себя очень неосторожно. Я бы на вашем месте…

– Ты никогда не будешь на моем месте, – выделяя каждое слово, процедил Радзин. – Говори, в чем дело, или положи трубку.

– Я советую вам посмотреть за ней повнимательней, Сергей Юрьевич, – зачастил незнакомец. – Не хочу сказать ничего лишнего, но вы посмотрите сами и поймете, что я имею в виду.

– Тебе нужны деньги? – спросил Радзин. – Ты хочешь денег за свою информацию?

– Деньги? – звонивший, кажется, удивился. – Нет, мне ничего не нужно. Я совершенно бескорыстно. Но я не шучу. Мне просто очень неприятно… Вы посмотрите сами, вы сами все увидите. Вы же можете. Больше я ничего не буду говорить. До свидания.

Прежде чем Радзин успел что-то ответить, линия освободилась. Он послушал короткие гудки и с коротким ругательством швырнул трубку.

– Шаврова ко мне, срочно! – приказал он секретарше в переговорное устройство. – И немедленно выяснить, откуда только что звонили!

Начальник службы безопасности не появлялся минут пятнадцать. Все это время Радзин неподвижно сидел за своим столом, уставившись на висевшую перед ним на стене гравюру Иеронима Босха. Это был подлинник, Радзин приобрел его за огромную сумму у модного ныне художника, известного своей уникальной коллекцией художественных ценностей, а кроме того, исключительной жадностью. Мерзавец содрал с Радзина по крайней мере вдвое больше, чем гравюра стоила на самом деле, но Радзин не был на него в претензии. Гравюра называлась «Апофеоз Бескорыстия» и изображала человека средних лет в окружении восторженной толпы голодранцев и калек, которых, по всей видимости, щедро одарило главное действующее лицо рисунка. Одна его рука была воздета к небу, другая – протянута открытой ладонью к страждущим оборванцам.

Радзин купил эту гравюру потому, что изображенный на ней человек странным образом был внешне удивительно похож на него самого. Собственно, это открытие будто случайно сделал бывший хозяин гравюры, когда демонстрировал Радзину свою коллекцию. Позднее Радзину пришло в голову, что со стороны художника это было хорошо продуманной комбинацией. Скорее всего, он с самого начала собирался совершить эту сделку и тонко подтолкнул Радзина к принятию решения. Но, даже раскусив его, Радзин не обиделся, потому что прежний владелец шедевра не врал. Гравюра составляла предмет тайной гордости Радзина. Он ни разу не пытался показать кому-либо ее секрет, ему было вполне достаточно оставаться единственным его обладателем. Со временем Радзин даже стал относиться к гравюре, как к некоему талисману, призванному уберечь его и его бизнес от превратностей шального внешнего мира…

Раздался небрежный стук в дверь, и вслед за тем тут же вошел Шавров.

– Что нового? – спросил Радзин, не отводя взгляда от гравюры.

– Где именно?

– Ты знаешь, что я имею в виду, – с нажимом сказал Радзин. – Что тебе удалось узнать?

– Пока не очень много. Мы засекли один звонок, очень короткий…

– Запись сделали?

– Конечно. Но, уверяю вас, там ничего особенного нет. Обычный вежливый разговор ни о чем.

– Кто звонил? Откуда?

– Звонок прошел с мобильника. Сейчас мы выясняем, на кого записан номер. Но на это потребуется некоторое время, у нас нет готовых информаторов в этой компании.

Радзин наконец оторвался от гравюры и перевел взгляд на Шаврова.

– Мне тоже только что звонили.

– Я в курсе, – быстро сказал тот и, увидев удивленно поднятые брови шефа, продолжил: – Светлана сказала, что нужно установить, кто звонил. К сожалению, звонок поступил тоже с мобильного телефона.