Мария Спасская - Мистическое кольцо символистов [litres]

– Что, Софья, невкусный кофеек? – усмехнулся наблюдательный дядюшка.

– Я не люблю сладкий кофе.

– Вот и скажи об этом Вере Донатовне.

– Вера Донатовна, я сладкое не ем, – извиняющимся тоном проговорила я, но, встретив суровый взгляд Карлинского, собралась с силами и сухо выдохнула в лицо сидящей рядом старушке:

– Очень прошу вас, Вера Донатовна, больше никогда мне сахар в кофе не класть. И в чай тоже.

– Не буду, если не любишь, – миролюбиво откликнулась соседка, облупливая ложечкой яйцо, и я удивилась, до чего легко быть твердой в отстаивании своих прав.

Наблюдающий за происходящим Виктор усмехнулся, поправил очки и, обращаясь к дяде, осведомился:

– Так что там, Борь, с Владиславом Яковлевым? Ты что-нибудь придумал?

– Придумал, – приосанился Карлинский, закуривая сигарету, придвигая к себе отвергнутый мною кофе и неспешно начиная его пить. – Я трудился всю ночь, перерыл интернет и обнаружил на сайте Академии Энергетических Практик Ангелины Цатурян фрагменты уроков, которые ведет тренер Яковлев. Для тех, кто не в курсе, поясню. – Он оглядел нас с Верой Донатовной. – В настоящий момент Виктор ведет дело об убийстве Ильи Панаева. Думаю, никому не надо рассказывать, кто это такой.

– Целитель, кажется, – неуверенно протянула Вера Донатовна.

– Не целитель, а биоэнерготерапевт, – со знанием дела поправила я.

– Панаев жив и здоров, и вместе со своей первой женой Ангелиной Цатурян инсценировал собственное убийство.

– Зачем? – удивилась старушка.

– Делал себе рекламу. Для этого Панаев и Цатурян использовали Земфиру Аюшеву.

– Каким же образом использовали?

– Мистифицировали. Уже после своей гибели Панаев приходил к Земфире и говорил, что смерти нет. Девушка оказалась впечатлительная, и эксперимента над психикой не перенесла. Хотя Панаев и сам стал жертвой хитрой твари – Цатурян не собиралась оставлять бывшего мужа в живых, заблаговременно позаботившись о том, чтобы панаевское имущество досталось ее сыну. Когда Панаев об этом узнал, согласился помочь взять мерзавку с поличным. Планировали задержать Ангелину Юрьевну в тот момент, когда Цатурян и ее сообщник Яковлев обнаружат свои преступные намерения и начнут Панаева убивать, но экстрасенс испугался и все испортил. И Цатурян теперь останется безнаказанной. А этого допустить никак нельзя. С Панаевым все ясно, он сам во всем виноват и получил по заслугам.

А вот Земфиру Аюшеву я никогда им не прощу. Она вся там, в Серебряном веке. Ей Гумилев и Цветаева гораздо ближе и понятнее, чем мы с вами. Земфира очарована тем временем и теми людьми. Нашей кроткой Земфире Аюшевой даже перверзный нарцисс Брюсов люб и приятен. Обидеть ее все равно что ударить ребенка. Поэтому я приложу все силы, чтобы наказать Ангелину Викторовну. И нахожу, что наиболее удобно это сделать при помощи ее приятеля Яковлева. Владислав Александрович преподает в Академии Цатурян первую ступень, что для нас является несомненным плюсом. Нам необходим свой человек, способный привести Владика сюда, ко мне, для профессиональной беседы.

– О чем собираешься с ним говорить? – отодвинул тарелку Вик, вытирая губы салфеткой.

Попивая кофе, дядя расслабленно откинулся на стуле и, помахивая папиросой, вдохновенно начал:

– Ну-у, я спрошу молодого коллегу, почему, по его мнению, так бодрят и вдохновляют динамические практики Ошо? Занятия йогой? Гурджиевские танцы? Суфийские кружения? Тенсегрити Кастанеды? Тантра и прочие так называемые духовные практики? И, будучи человеком образованным – все-таки закончил рязанский педагогический институт, – Владислав Александрович мне, скорее всего, ответит, что все эти упражнения служат для достижения двух состояний. А именно – наполнению энергией и впрыску дофамина. Как мы знаем, скажет мне господин Яковлев, дофамин естественным образом вырабатывается в больших количествах во время положительного, по субъективному представлению человека, опыта. Если говорить совсем уж простым языком, все любят как следует трахнуться и вкусно покушать.

Появление этого гормона в организме вызывает состояние блаженства, расслабления, любви. Мы ощущаем прилив могущества, значимости и сопредельности с божественным. Мы как бы чувствуем рядом с собой непонятную силу. Силу неизрекаемую и невидимую, но тем не менее остро ощущаемую, мистическую и реальную, словно волшебная палочка. Яковлев мне скажет, что это своего рода наркотик, на который подсаживается огромное количество людей. Вступая в секту йоги, или в ошовские саньясины, или куда-то еще, мы пытаемся поймать состояние блаженства. Отсюда все эти затратные поездки в Индию, на Бали или в Непал.

А я ему возражу, что подобное состояние легко можно достичь курсом ноотропов. Вон, Софья не даст соврать. – Дядя кивнул на меня. – Очень советую фенибут. Также неплохо зарекомендовала себя камера сенсорной депривации. А уж о листьях коки, побегах марихуаны и ЛСД и говорить нечего! Я соглашусь с господином Яковлевым, что с медицинской точки зрения все понятно. Состояние покоя и расслабленности позволяют жизненной энергии течь сквозь наш разум и тело мощным потоком. Однажды уловив его, мы перестаем мечтать о чем-то большем. Ибо все мы стараемся избежать страданий и боли и мечтаем обрести любовь и гармонию.

И, как следует из всего вышесказанного, дать нам это могут либо наркотики, либо такие вот учителя, как Панаев и Цатурян. Однако за наркотики грозит реальный тюремный срок, а на духовные практики лишь ропщут беззубые сектоведы вроде старины Дворкина. Об этом мы с Владиславом Александровичем и поговорим. Не ошибусь, если скажу, что приглашение посетить наш скромный дом должно исходить от девушки с хорошим приданым. Приданое должно, по меньшей мере, являть собой просторную квартиру в Москве или в Питере – другие женщины господину Яковлеву неинтересны. И, к счастью, такая особа имеется.

Пустившись в рассуждения, дядя не отрывал пристального взгляда от моего лица. И, следуя его примеру, остальные сотрапезники тоже сверлили меня глазами. Мне сделалось не по себе, и я раздраженно выдохнула:

– Что вы на меня так смотрите?

– Родная, они смотрят на тебя так, потому что уже догадались, что ты отправишься в Академию обучаться энергетическим практикам под чутким руководством Владислава Александровича. Ты у нас девушка богатая – имеешь квартиру в самом центре Питера и стабильный доход в виде заработка кружковода – это не считая премии за архив. В общем, невеста ты хоть куда, и представляешь несомненный интерес для любителя легкой наживы, каковым и представляется господин Яковлев. Для большей привлекательности мы украсим тебя фамильными драгоценностями Веры Донатовны. Вера Донатовна, вы же ничего не имеете против того, чтобы одолжить нам свои бриллианты?