Анна Князева - Песня черного ангела

— Почему Сизова не остановила ту девушку? Не спросила, в чем дело, не помогла?

— В протоколе все есть, — найдя нужный фрагмент, он прочитал:

— «Все произошло слишком быстро. Не успела сообразить. Сильно хотела спать».

— Ну, что ж, имеет на это право, — заметила Анна. — В конце концов, она живой человек.

— К тому, что вы знаете, — заговорил Куприянов, — добавлю лишь то, что мы так и не выяснили, существовала ли девушка. Ну а после того, как приняли версию самоубийства, все вообще потеряло смысл.

— Откуда вообще взялась такая идея? — спросила Анна. — Нашли туфлю Каратановой и решили, что утопилась? Это же несерьезно!

— Показания Третьякова Степана читали? — спросил Куприянов и, поворошив документы, достал из второй папки протокол: — Вот он! Если коротко: Степан Третьяков и Каратанова, так сказать, встречались. На той пляжной вечеринке они с Катериной поссорились, и он ее бросил.

— Причина разрыва?

— Ревность. За Каратановой ухаживал отдыхающий Геннадий Легкоступов, тридцатипятилетний нефтяник из Когалыма. Эту информацию найдете в показаниях Тамары Желанной, одноклассницы и подруги Каратановой.

— Боюсь, что сегодня мне не успеть… Могу взять документы с собой?

— Нет! — Куприянов категорично замотал головой. — Только здесь!

— Тогда вам придется потерпеть меня еще пару часов.

— Пожалуйста. Хоть заночуйте. Постелю вам на диване.

— Это, пожалуй, нет. Турнут из санатория за нарушение режима.

— Могу вас уверить, что такого не будет.

— Поработаю два часа, потом приду еще раз.

— Ваше право. Работайте сколько и когда хотите, — сказал Глеб Леонидович и собрался выйти из комнаты.

— Насчет Легкоступова… — остановила его Анна.

— Да-да…

— Что было с ним?

— Задержали через несколько дней, когда со всей очевидностью нарисовался любовный треугольник. Во второй папке есть протокол допроса Легкоступова. Забегая вперед, скажу, что доказать его причастность к убийству Каратановой мы не смогли.

— Легкоступов был на той вечеринке?

— Из-за этого и разгорелся сыр-бор. Степан Третьяков приревновал Катерину Каратанову к Легкоступову.

— Легкоступов оставался у старого пирса до конца вечеринки?

— Он ушел раньше. Примерно в то же время исчезла Каратанова.

— И вы не смогли доказать причастность? — с издевкой в голосе спросила Анна.

— Попридержите коней, — обиделся Куприянов. — Во‐первых, у него было алиби — оставшуюся часть ночи он провел с другой женщиной. Она это подтвердила. Во‐вторых… — помолчав, он поинтересовался: — Вы хоть представляете, как просто раствориться в темноте неосвещенного пляжа? Отойди на пару шагов, и тебя уже нет.

— Простите…

— Обойдусь без ваших извинений. Просто не считайте себя умнее других.

— Теперь про Сизову…

— Я часто встречаю ее в поселке.

— Она так и работает в санатории?

— Вряд ли. Она пожилая женщина, — сказав это, Глеб Леонидович ушел в соседнюю комнату, и оттуда снова донесся его голос: — Когда закончите, позовите.

В одиннадцать часов Куприянов вызвал Анне такси. Она запротестовала:

— До санатория идти всего ничего!

Но он настоял на своем:

— Провожать не пойду, плохо себя чувствую. Отпустить одну не могу. Так что, поезжайте на такси, мало ли что.

Пока Анна складывала документы в папку, Глеб Леонидович поторапливал ее:

— Завтра дочитаете. У нас водители такси долго не ждут. Чуть задержался — уезжают.

Так и случилось. Когда Анна вышла из дома Куприянова, увидела лишь красные огоньки отъехавшего такси.

Решив не волновать старика, она пошла в санаторий пешком и вскоре пожалела об этом — ночь была темной, словно чернила, а уличных фонарей на улицах не было. Тем не менее до санатория Анна добралась благополучно.

Раздеваясь, она вытащила из-за пояса юбки пачку свернутых документов и положила их в стол. Потом вспомнила, что уже несколько дней не говорила с матерью.

Набрав ее номер, спросила:

— Не спишь?

— Сплю, — по голосу было слышно, что мать обижена.

— Не обижайся, — сказала Анна. — Я очень тебя люблю. Кто еще у нас с тобой есть? Ты да я. Больше никого.

— И то верно, — вздохнула мать. — Ложись лучше спать. Поздно уже. Я как-нибудь сама тебе позвоню.

Утро следующего дня не обошлось без сюрприза. После завтрака, у выхода из обеденного зала, Анну ожидал главный врач санатория.

— Можете пройти со мной в кабинет?

— Я что-нибудь натворила? — спросила Анна, решив, что Веденскому доложили о ее позднем возвращении в санаторий. Однако Денис Александрович вежливо обронил:

— Надолго не задержу. Всего на пару минут…

Такой ответ предполагал различные варианты развития ситуации. Она решила уточнить:

— Надеюсь, ничего не случилось?

— Чуть позже объясню… — Веденский взял ее под руку и буквально потащил за собой.

— Да объясните же, наконец!

— Кажется, вы виделись с Кретовым… — Не то спросил, не то констатировал Денис Александрович.

— Позавчера мы вместе обедали.

— Вчера он мне позвонил.

— Зачем? — удивилась Анна.

— Навел о вас справки. И, должен заметить, ваша личность произвела на него глубокое впечатление.

— Что конкретно вы ему рассказали?

— Например, что вы офицер полиции.

Анна собралась завернуть из коридора в приемную, но Веденский протащил ее дальше:

— Нам не сюда!

— Вы только что сказали… — начала говорить Анна, однако через мгновенье она очутилась в небольшом конференц-зале. — В чем, собственно, дело?!

Среди двух десятков присутствующих там был Кретов и начальник придивинской полиции Клейменов.

Кретов взял Анну за руку и вывел в центр.

— Попрошу внимания! Тишина! — Он вытянул руку, девушка — ассистентка вложила в нее хрустальную вазу. — Сегодня мы собрались по весьма важному поводу. Ни для кого не секрет, что несколько дней назад в санатории имело место экстраординарное происшествие. По счастью, все обошлось, человеческая жизнь была спасена. Этим мы все обязаны Анне Сергеевне Стерховой. Друзья! Поблагодарим ее аплодисментами!

Все захлопали, и Кретов протянул Анне вазу:

— От имени районного руководства, администрации поселка и придивинского отделения полиции благодарю вас за проявленное мужество и содействие полицейским. Соответственно, благодарственное письмо будет направлено по месту вашей службы в город Москву.

Анна взяла вазу, ограничившись только одним словом:

— Спасибо! — Она еще не решила, как на это реагировать.

Кретов пожал ей руку, после него к Анне подошел Николай, потом, по очереди, все остальные. Выполнив долг, служащие санатория стали расходиться, чтобы возвратиться к своим обязанностям.