Анна Князева - Песня черного ангела

— По сути, я его уже написала…

— Да ну…

— Вернусь в Москву, подам по регламенту.

— Для этого есть причины?

— Мне бы не хотелось с вами делиться.

— Вернемся к убийству Куприянова. — Николай увел разговор в сторону. — Расскажите, как все случилось. Только по порядку, не упуская деталей.

— Когда я приехала к дому Куприянова… — начала Анна, но Клейменов решительно ее перебил:

— На чем вы приехали?!

Сообразив, о чем идет речь, Анна схватилась за голову:

— Кажется, я влипла…

— На чем вы приехали к дому Куприянова? — злобно повторил Клейменов.

— Меня подвез человек, сбивший Линчевскую. Зотов Илья Юрьевич.

— Вы и сюда влезли… — Он опустил голову и устало ею помотал, как будто избавляясь от докучливых мыслей. — Кто рассказал про Зотова?

— Глеб Леонидович.

— Теперь будем ждать, когда он придет в полицию. Весть об убийстве быстро разлетится. Давайте, поздравим друг друга, мы оба влипли.

— Вы-то здесь при чем?

— По-вашему, я не должен говорить, что приказал вам уйти?

Она пожала плечами:

— Не знаю.

— То-то и оно, что придется… — Он поднял глаза на Анну: — Теперь мы с вами в одной лодке. И знаете? Меня это не огорчает.

Она отвела взгляд и продолжила говорить, как будто не прерывалась:

— Калитка была открыта. Я поднялась на крыльцо и позвонила. Дверь никто не открыл, и я вошла в дом сама.

Николай уточнил:

— Дверь была незаперта?

— Нет, — Анна покачала головой и продолжила: — Я вошла в прихожую, и тут меня оглушили.

— Ничего не успели разглядеть?

— Нет, ничего. Хотя стойте… Конечно! Падая, я заметила оранжевые кроссовки с зелеными шнурками. Знаете, летние такие, сетчатые…

— Они просто стояли или в них были чьи-то ноги?

— Ноги были. И, кстати, без носков. Это я помню.

— Что еще? — спросил Николай и предложил: — Давайте вспоминать вместе. В прихожей горел свет?

— Там было темно.

— Как же вы смогли рассмотреть кроссовки?

— В комнате свет горел. — Анна сжала пальцами виски: — И вот еще что… Мы говорили с Куприяновым по телефону сегодня. Он просил приехать попозже, к шести.

— Почему?

— Сказал, ждет гостей. Нужно проверить входящие звонки со вчерашнего вечера.

— Зачем?

— Еще вчера Куприянов никого не ждал. В телефонном разговоре сказал, что весь день свободен. Что-то изменилось между моими двумя звонками ему. Скорее всего, Куприянову позвонили. Нужно выяснить кто.

Николай вынул из кармана блокнот и приготовил ручку:

— Во сколько говорили сегодня?

— В три.

Он сделал запись, потом спросил:

— Надеюсь, в доме вы ничего не трогали?

— Во‐первых, я открывала дверь, во‐вторых, нажимала кнопку звонка. В‐третьих, я была у Куприянова за день до этого и перетрогала массу вещей. Так что, не рассчитывайте, что моих отпечатков в доме не будет.

— По крайней мере, когда объявится Зотов, мы сможем все объяснить.

— А потом?

— Потом будет видно. — Крякнув, Клейменов поднялся со стула и направился к двери: — Спать не ложитесь. Чуть позже вам принесут бадягу.

— Не стоит беспокоиться. Она теперь уж вряд ли поможет. — Анна встала и взглянула в зеркало: — Боже мой, какой ужас…

Николай прошел до двери и вдруг обернулся:

— Как называется ваша новая книга?

— «Песня черного ангела», — сказала Анна и поинтересовалась: — А что?

— О чем в ней говорится?

— О гибели хорошего человека и подлости окружающих.

— Вы поспешили, — Клейменов покачал головой.

— Почему? — удивилась Анна.

— Название подошло бы книге про Каратанову. — Он открыл дверь и, прежде чем выйти, сказал: — Завтра увидимся.

Николай и вправду не поленился, принес ночью бадягу и попросил администраторшу подняться на четвертый этаж.

Анна открыла дверь, и Валентина протянула пакет:

— Вам передали. — На ее лице появилась улыбка: — Ну, вы даете.

— В каком смысле?

— Меняете их как перчатки.

— Должна вас огорчить: это не так.

— Еще скажите мне, что вы лесбиянка.

— Если это шутка, то мне не смешно. — Забрав пакет, Анна захлопнула дверь.

Компресс из бадяги сотворил с ее лицом чудо. Синяк, конечно, остался, но сильно побледнел. Утром Анне удалось замазать его тональным кремом, но для этого пришлось накраситься ярче обычного.

Она не пошла на завтрак, просто ждала новостей и просматривала копии документов из папки Куприянова. Вспомнив про план, достала его из сумки и положила на стол. Нашла на нем квадратик бывшей прачечной, отмерила от входа около двадцати метров, определив то место, где Сизова видела девушку, и пометила его крестиком.

Теперь на плане было два креста: один нарисован только что, другой уже стоял на дороге, где Зотов сбил машиной Линчевскую. В ящике стола Анна обнаружила забытую кем-то линейку и наложила ее на план, соединив оба креста. Провела через них линию, и в тот же момент на нее снизошло озарение: Сизова видела Ирину Линчевскую, когда она бежала из парка к дороге.

Сдвинув линейку, Анна увидела, что левый край прочерченной линии уперся в генеральский коттедж, а правый — в крест на дороге. Дальнейшие размышления привели ее к выводу, что генеральский коттедж и был отправным пунктом движения Линчевской.

Еще из школьной программы Анна помнила Первый закон Ньютона, который называют законом инерции. Он гласит, что свободное тело сохраняет вектор движения, когда на него не действуют никакие силы, кроме одной. Траекторией такого движения является прямая линия. В случае с Линчевской единственной силой был страх. Он заставил бежать пятнадцатилетнюю девочку ночью через парк к дороге за помощью. Там были люди.

Подвергнув догадку сомнениям, Анна снова приложила линейку к плану. Сомнений не оставалось — все так и было. Но что Линчевская делала ночью в таком удаленном месте?

Ее размышления прервал звонок Виталины Лаврентьевны, которая заступила на смену в восемь часов утра.

— Здравствуйте! Уж и не знаю, как вас называть. То ли Воеводиной, то ли Стерховой.

— Зовите меня Анной.

— Звоню насчет встречи с читателями. Что, если мы проведем ее завтра?

— Очень хорошо, — Анна прошла к зеркалу и посмотрелась в зеркало. Синяк был незаметен. — Давайте завтра. Только скажите где.

— В музее санатория.

— У вас есть музей? — удивилась Анна.

— Хотите, покажу? По крайней мере, будете знать, куда приходить. Спускайтесь на второй этаж, там я вас встречу.

Сбежав по лестнице, Анна встретилась с Виталиной Лаврентьевной, и та привела ее к двустворчатым дубовым дверям, за которыми хранилась история санатория.

— Да я же тут была! — воскликнула Анна.

Виталина Лаврентьевна удивилась:

— Когда?

— Кретов и Веденский устроили здесь награждение.