Андрей Звонков - Невидимка. Фельдшер скорой – агент уголовного розыска

На сторону, где расположен бассейн, солнце приходит во второй половине дня, а сейчас тот двор прикрыть тенью огромного дома.

Иван продолжал держать плеер направленным в сторону группы странных собеседников, потому что режим записи оставался включенным.

— Понятно, — Люся стояла рядом, пританцовывая, как была в купальнике, и тот быстро высыхал под солнечными лучами. — Знаешь, как я испугалась!? Смотрю, тебя нет нигде.

— Может, в сауну сходишь?

— С ума сошел? Одна?!

Иван усмехнулся.

— Хочешь, чтобы я составил тебе компанию? Это вряд ли. Нам на отдых осталось меньше часа.

— А потом мы начнем работать? — язвительно спросила Люся. Она причесалась ладонью, выравнивая волосы. И от этого простого движения у Ивана опять возникла проблема в штанах.

— Мне интересно… — начал Иван, но осек себя, потому что сообщать, что ему интересно узнать, кто хозяин этого дворца, не стоило.

— Что интересно? — Люся нетерпеливо пританцовывала рядом, потому что пробегающие мимо рабочие все чаще посматривали на нее.

— Посмотреть, что за концерт здесь будет? — он указал на заставленную столиками и стульями площадку перед сценой.

В сауну они не пошли. В бассейн Люсе пришлось бежать одной, и не купаться, а за оставленными там босоножками, потому что ее и Ивана вдруг вызвала охрана. Подошедший солидный дядька сказал строго:

— Приведите себя в рабочий вид. Хозяйке плохо, надо ей помочь.

в которой Люсе обещают скидку на операцию, а Иван слышит программное заявление правящих демократов России…

Хозяйка — пожилая женщина. Говорит просто, как-то по — деревенски. Увидав Люсю, всплеснула руками, но ничего не сказала. Женщину звали Наталья Ивановна Сперанская, и было ей семьдесят лет. Иван ее расспрашивал, измерял давление, а Люся писала карту.

Поднялось артериальное давление, и женщина пожаловалась, что сильно болит затылок.

Иван осматривал пациентку внимательно и не торопясь. Раздражал дядька, который мотался по комнате и говорил, обращаясь то к женщине, называя ее «мама», то к Ивану:

— Вы уверены? Мама, я сейчас позвоню академику Бокерии, а может быть Ренату Акчурину? Они оба кардиологи! У тебя болит сердце?

Он схватил трубку телефона и давил на кнопки.

— Дайте Рената Сулеймановича? Это Атаров! На операции? А когда придет? — он бросил трубку. — Бардак! Когда нужен, он на операции! Я сейчас Чазову позвоню! А может быть, Коновалову [20] Перечисляются реальные профессора и академики, директора институтов. ?

— Витя, — говорила женщина, сжимая пальцами виски, — перестань суетиться. Ребята хорошие, они все сделают. У меня от тебя голова болит еще сильнее!

Ивану очень хотелось уехать отсюда. Но он терпеливо осматривал, задавал вопросы и обернувшись к Люсе сказал:

— Тут гипертоническая болезнь, давление сто шестьдесят на сто, думаю, что вполне хватит магнезии и одной ампулы мочегонного.

Люся кивнула и выложила ампулы на журнальный столик.

Мужчина взвился.

— Что вы собираетесь ей колоть?!

— Сульфат магния и лазикс, — терпеливо ответил Иван. Мужик его бесил. — Это стандарт при обострении гипертонии. Не волнуйтесь, через полчаса давление будет нормальным.

— Витя, — стонала женщина, — они все правильно делают, не мешай!

Иван отошел от пациентки, освобождая место для Люси.

— Я сейчас позвоню… — начал мужчина, но замолчал, увидев в руке Люси огромный шприц-двадцатку с магнезией, вдруг побледнел, выговорил: — О, боже! — и свалился в обморок.

Иван достал флакончик с нашатырем.

— Не спеши, — Люся нагнулась на ягодицами больной, — так хорошо в тишине. Пусть полежит. Ноги ему приподними и достаточно.

Иван подвинул банкетку, закинув на нее ноги мужчины, потом заглянул ему в глаза, раздвинув веки, измерил давление.

Люся закончила вводить лекарства Сперанской, а лежащий мужчина открыл глаза.

— Что со мной?

— Обморок, — ответил Иван, — давление — сто десять на пятьдесят, пульс около ста.

— Это опасно?

— Вы очень впечатлительный, — объяснила Люся.

— Это точно, — добавила женщина, оправляя халат и поворачиваясь на кровати лицом к медикам. — Познакомьтесь, это мой зять — Атаров Виктор Иванович.

Иван «включил» память. Виктор Атаров — советник президента. Что-то он слишком нервный для советника. Такой насоветует!

— С детства боюсь уколов! — признался Атаров.

— Так ведь не вам же, — улыбнулась Люся, и Атаров от ее улыбки передернулся.

— А вы не хотите сделать операцию? — весьма бесцеремонно обратился он к Люсе. — Нельзя же так.

— Хочу, — спокойно ответила Шкребко. — Вы — пластический хирург?

Чего стоило вспыльчивой Люсе это спокойствие? Но она умела справляться с эмоциями, если собеседник вовремя прекращал проявлять внимание к ее внешности.

— Нет, — Атаров завозился на полу, пытаясь встать. Иван ему помог. — Я сейчас позвоню директору «Института красоты» Эмме Вещиковой, она вам все сделает в лучшем виде. Я договорюсь.

Люся молчала. Сперанская в разговор не вмешивалась. Она прислушивалась к ощущениям в организме. Иван снял манжету с руки Атарова, который, присев на банкетку, снова принялся давить на кнопки телефона.

Пока Иван проверял, как снижается давление у тещи советника Президента, тот дозвонился до Вещиковой.

— Эмма Михайловна?! Да, Атаров говорит! Приветствую! Нет, у меня все отлично. Эммочка! Вы можете помочь одной девочке? Что с ней? Нет не травма, не дэтэпе, нет. — Он повернулся к Люсе — Это у вас с рождения? — Люся кивнула. — Эммочка, у нее с рождения такое личико. Не описать, ну сама увидишь. Там все. Уши, зубы, нос… — он снова прикрыл микрофон ладонью, — Как ваша фамилия? Она вас запишет на прием, приедете, скажете от меня.

Люся назвала себя.

— Пиши! Шкребко Людмила Михайловна, Сколько вам? — обернулся он к Люсе, — да, двадцать четыре года. Она на «скорой» работает. Помогите ей, как медики медику!

Несколько минут он слушал что-то из трубки. Потом сказал:

— Я понял, подождите. — Положив трубку рядом с аппаратом, он строго посмотрел на Люсю, так, будто она его обманула. — Почему вы не сказали, что уже были у них?

— Вы не спрашивали.

— И что вам там сказали?

— Меня смотрел хирург Рудин, он объявил, что нужно десять тысяч долларов для коррекции ушей и пятьдесят для лица. Еще он объяснил, что в Америке подобные операции стоят в пять раз дороже. У меня таких денег нет. — Люся отвечала спокойно, но Иван по ее голосу почувствовал, что она готова разреветься.

— Виктор, девочке надо помочь! — потребовала Сперанская.

— А я что делаю!? — огрызнулся Атаров.

Он снова взял трубку.

— Эмма! Шкребко консультировал какой-то Рудин, объявил ей шестьдесят тысяч. Он издевается? Надо сделать скидку. А, ты видишь ее фотографии? Что скажешь? — он выслушал вердикт директора «Института красоты» и, попрощавшись, положил трубку. — Людмила, вы завтра поезжайте на Новый Арбат, там секретарю назовете свою фамилию, вас еще раз осмотрят и скажут окончательную сумму. Уверен, что она будет намного меньше суммы, объявленной профессором Рудиным.