Константин Веснин - Незабываемое лето, или Женитьба полковника

— Здесь мы оказываемся в области догадок, — Евгений на минуту задумался, затем продолжил, — мотив, вы говорите… Ксения, очевидно, что вам желали зла. Вы не догадываетесь, почему?

После некоторого замешательства Ксения попыталась что-то сказать, но закашлялась и закрыла лицо руками.

— Надо похлопать ее по спине, — среагировал Евгений.

— Ничего, мне уже лучше…

…Они вели беседу и не могли себе представить, чем был в эти минуты занят отставной полковник.

Вирсавий Легонтович после разговора со «следователем Лобовым» поспешил на поиски Зоси, которую и обнаружил в ее номере. Его трясло от страха. Он понимал, что их с Зосей преступный замысел раскрыт, и тюрьма своим страшным черным зевом улыбается им широкой улыбкой.

Пока он бежал к Зосе, в его голове родился единственный спасительный план и от того, как воспримет этот план Зося, теперь зависела его жизнь.

…Хоть бы она согласилась. Я умру, если она скажет — нет…

Трясущимися руками он постучал в дверь. Зося открыла ему. Он вспомнил, что весь день они не виделись. Он просто не хотел ее видеть, избегал даже случайной встречи с ней, так как все его мысли были только о Ксении.

И теперь, стоя на пороге ее номера, от неожиданности он отшатнулся к двери. Перед ним стояла жгучая брюнетка. Он лишился дара речи, только нечленораздельные звуки вырывались изо рта и в голове проносились мысли:

…Предсказание гадалки… я буду страстно хотеть жениться на брюнетке…

— Что с вами, Вирсавий Легонтович? А, вы насчет цвета моих волос… так я сегодня утром покрасилась. Захотелось поменять что-нибудь в своей жизни, вот я и начала с волос… — нотки грусти звучали в ее голосе.

Вирсавий Легонтович ворвался в номер и запер за собой дверь.

— Зося, все пропало! Мы раскрыты! Скоро за нами придут, и есть только один путь к спасению, только один…

Зося презрительно смотрела на трясущегося перед ней мужчину, в котором страх заглушил последние остатки мужественности.

— …только один. Нам надо пожениться! Иначе преступление, совершенное в сговоре, карается гораздо строже…

Невольный вскрик сорвался с губ Зоси. Она поднесла руку ко рту, хотела что-то сказать, но Вирсавий Легонтович опередил ее:

— Я знаю, что говорю. Когда мы будем мужем и женой, то у нас будет право хранить молчание и не давать никаких показаний по краже. Это закреплено законом, где сказано, что муж и жена не могут свидетельствовать друг против друга. Я молю вас, дайте ваше согласие… твое согласие, Зося, дорогая… иначе нам грозит тюрьма, а это — смерть!

Вирсавий Легонтович упал на колени и обнял ноги Зоси.

Ксения зябко поежилась:

— Становится холодно, а я такая мерзляка.

— Звучит, как призыв идти в номер, — в отличие от Ксении, Кира любила ночные прогулки у озера и не желала возвращаться в пансионат. — Кстати, костюмчик на вас, товарищ следователь, как-то мешковато сидит… у меня закрались сомнения относительно вашей личности…

— Мой институтский друг сейчас служит в полиции. Я его ввел в курс дела, и мы сообща разработали план действий, ну, и для убедительности, он мне одолжил полицейский пиджак и фуражку. Но с условием — не надевать, а держать в руках. Для усиления эффекта воздействия на предполагаемые преступные элементы. Я еще захватил свое удостоверение на право проведения лабораторных работ с электричеством по физике, — с этими словами Евгений достал уже знакомые красные корочки, на которых крупными буквами было выведено «Удостоверение». — Правда, оно мне не понадобилось. Все мне верили на слово. С помощью своего друга-полицейского я напечатал бумагу — результат криминалистической экспертизы осмотра машины Вирсавия Легонтовича, где взял на себя смелость указать на наличие в багажнике вышеупомянутого транспортного средства отпечатков пальчиков Зоси, ее волос и песка с дорожек, ведущих к танцевальному залу санатория «Голубая волна». Но, увы, от чтения этой бумаги означенные преступные элементы также воздержались…

Они помолчали, сказать больше было нечего, а спрашивать никому ничего не хотелось.

— Мне кажется, что звезды светят сегодня особенно ярко и за время нашей беседы стали чуточку ближе…

— Евгений, вы такой романтик, — в темноте глаза Ксении отражали звездное небо. — Спасибо вам за все, что вы сделали для нас и… в особенности, — для меня.

Евгений немного смутился:

— Феба сегодня такая яркая!

— Кто-кто? — переспросила Кира.

— Феба, она же — Селена, Латона, Диана-охотница…

— Кира, не удивляйся, Евгений интересуется древнегреческой мифологией. Я сама ему подбирала книгу на эту тему. Так вот, все это — другие имена Луны, их у нее много…

Они продолжали наслаждаться грандиозной картиной ночного неба и озера, пока Евгений не вернул всех к реальности:

— А теперь мне нужно решить важную задачу — куда отправиться ночевать? В пансионате показываться нежелательно, чтобы не вызвать подозрений у наших преступных элементов. Придется звонить таксисту Василию и отправляться в Заозерск. Если я не успею на последнюю электричку, то пойду в отделение полиции проситься на ночлег…

Он не успел закончить свою мысль, когда раздался звонок телефона Ксении.

— Звонит Алевтина Николаевна. Да, да, Алевтина Николаевна, я вас слушаю… Да вы что!.. Не может быть!.. Ой, просто камень с плеч! Вы так нас обрадовали!

Ксения отключила телефон. Ее лицо светилось радостным возбуждением:

— Ни за что не догадаетесь, что мне сейчас сообщила Алевтина Николаевна!

— Почему же? — усмехнулся Евгений. — Меня назначили начальником Заозерской полиции…

— Вы почти правы, Евгений. Вернее, скорее всего, они так и сделают. Наш полковник в отставке досрочно прервал отдых и, прихватив для компании Зосю, отбыл в неизвестном направлении, оставив прощальное письмо, в котором снимает все свои иски и претензии. Алевтина Николаевна просит нас заглянуть к ней на чашечку чая. Евгений, вы можете легализоваться.

— Могу, если преодолею в этой кромешной тьме все камни и корни деревьев…

— У меня есть фонарик, — пришла на помощь Кира.

— Конечно, ты же у нас любительница ночных походов на понтон, — ввернула Ксения.

После холодного вечера тепло и мягкий свет комнаты администратора с горячим чаем, источающим волшебный аромат, казались пределом уюта и блаженства. Алевтина Николаевна разливала чай в маленькие чашечки.

— Какой у вас душистый чай, — не удержался Евгений. — Интересно, из чего вы его завариваете?

Ему на помощь пришла Ксения:

— Фирменный чай от Алевтины Николаевны. Если я не ошибаюсь, там присутствуют листья смородины, малины и мята с душицей…

— Ты права, Ксюшенька.

Кира нарезала кекс, а Ксения разламывала плитку шоколада.