Евгения Горская - Незримые нити

В небольшом, неярко освещенном зале стояло всего несколько столиков. В меню Ирена не посмотрела, от спиртного отказалась.

— А я, пожалуй, выпью, — решил Борис и заказал двести грамм водки. Еще заказал по эскалопу себе и Ирене и по салатику на усмотрение официанта.

— Ты здесь бывала? — спросил он, чтобы не молчать.

Ирена сделалась грустной, и ему хотелось ее развлечь. Ему нравилось, когда она смеется.

Она кивнула и закусила нижнюю губу.

— Улыбнись, — попросил Борис.

Ирена фыркнула, и молчание сразу перестало быть тягостным.

— Мы недавно отмечали здесь Светкин день рождения.

— А мы на все семейные праздники собираемся у сестры, — сказал Борис.

Серые Иренины глаза смотрели на него со спокойным интересом. Узкое лицо в кольцах черных волос казалось строгим и благородным.

Пожалуй, Ирена была даже интереснее красавицы Светланы.

— У меня первая жена очень рано умерла. Не представляю, что бы я делал без сестры. — Борис поймал себя на том, что впервые это говорит даже себе. — Это сестра фактически мою дочь вырастила. Я работал много, в командировки часто ездил. А теперь я сестре не помогаю совсем.

— Деньгами?

— Да нет. Она работает, с деньгами у нее все нормально. Просто… Не помогаю.

— А она нуждается в помощи?

— Мы все нуждаемся.

Он не предполагал, что может начать с кем-то откровенничать. И тем более не предполагал, что не будет испытывать от этого никакой неловкости.

— Я тебя отвезу, — когда ужин был съеден, сказал Борис.

Ирена вызвала такси. В машине они ехали молча, а когда Ирена скрылась в подъезде, ему сразу сделалось тошно. Как будто Лизино мелкое и необъяснимое вранье приблизилось липким туманом и окутало с ног до головы, а что-то необходимое пропало. Исчезло чувство свободы.

— Ты что? — Испуганный водитель такси пытался поймать Наташу за руки. — Ты что? Подожди, он сейчас выйдет!

Водителю было лет шестьдесят. Азиатского разреза глаза смотрели на Наташу неодобрительно.

— Пойдем, подожди в машине.

Наверное, он принял ее за сумасшедшую.

Наташа водителя оттолкнула, снова взялась за ручку двери. Дверь открываться не хотела.

Навалилась слабость. Захотелось опуститься прямо на грязное крыльцо.

— Пойдем! — Водитель потянул ее за руку.

Дверь открылась бесшумно, но резко, едва не сбив Наташу с ног. Молодой парень, с равнодушным удивлением посмотрев на Наташу, быстро пошел куда-то по покрытому снегом тротуару. Она еле успела ухватить дверь, пока та не захлопнулась.

— Семен! — закричала она, рванув внутреннюю дверь подъезда. — Семе-он!

Сбоку, под лестницей, стояли детские коляски, санки. Наташа бросилась к лестнице, схватилась за перила.

— Семе-он!

— Что? — спросил Семен, сверху свесившись через перила. — Что ты орешь?

— Семен… — Наташа привалилась боком к перилам. — Семен…

— Вот сволочи! — Он успел спуститься, и Наташа, отпустив перила, схватилась за рукав его пуховика. — Никого нет в квартире!

Сжав губы, он с шумом зло втянул воздух.

Наташа крепче схватилась за рукав, потерлась о него щекой. Она не отпускала коричневую ткань до самой машины и снова уткнулась в нее, когда Семен сел рядом.

— Домой! — бросил Семен водителю, достал телефон, набрал номер, подержал трубку у уха и снова сунул телефон в карман. — Номер недоступен. Вот…

Он хотел выругаться, но вовремя сдержался. Наташа приучила его не употреблять нехороших слов.

— Черт! Или бабка и вправду успела помереть?

Наташа не ответила. Она ответила только дома, когда за ними захлопнулась дверь и радостный Кузя запрыгал в прихожей.

— Никакой бабки не было. Это была засада.

Она рассказывала, как дважды видела машину с четками за стеклом у клиники и один раз около его дома. Семен смотрел на нее с усмешкой, но она знала — слушает он внимательно.

— Это была засада! Тебя хотели убить.

— Так уж сразу и убить! — улыбнулся он.

— Кончай! — разозлилась Наташа. — Что ты ухмыляешься?! Себя не жалеешь, меня пожалей! Я умру, если с тобой что-то случится! Или… инфаркт получу.

— Не получишь, — успокоил он. — Ты здоровая как… бык.

То, что он говорил, не соответствовало тому, как он на нее смотрел. Он на нее смотрел с любовью и еще немного с удивлением. Как Кузя.

— Очень смешно, — похвалила Наташа.

Семен поискал в кармане пуховика телефон, набрал номер, послушал.

— Недоступен?

— Да.

— Можешь больше не стараться, этот номер теперь всегда будет недоступен.

Семен покрутил телефон, поводил им по бороде.

— Почему сразу не сказала?

— Когда? — возмутилась Наташа. — Ты сейчас слушаешь и ухмыляешься! А раньше вообще бы слушать не стал.

Он подошел, притянул ее за плечи. Борода колола лицо, но Наташа к этому уже привыкла.

— Я, пожалуй, туда съезжу.

— Я с тобой!

— Нет!

— Да! — Наташа отодвинулась и заглянула ему в глаза. — Я поеду с тобой! Одного тебя не отпущу!

Она ему мешала, но он сдался.

Машины с четками у панельной хрущевки уже не было. На ее месте стоял «Форд» с поцарапанным боком.

— Я не ошиблась, — предупреждая вопрос, заверила Наташа. — Машина точно здесь стояла. И номер я перепутать не могла, у меня хорошая память. А в квартире тебя поджидали!

Семен смотрел на нее с сомнением, но она не обращала на это внимания.

— И не убили только потому, что ты приехал не один! — Это ей пришло в голову только сейчас. Жаль, что некому было похвалить за гениальность. — Ты приехал со мной, и ясно было, что я подниму панику, если ты не появишься. Окна квартиры выходят на эту сторону?

Семен подумал и кивнул.

— Ну вот! — с удовлетворением констатировала она. — Я спасла тебе жизнь!

Он засмеялся, обнял ее и прошептал в ухо:

— Ты спасла мне жизнь еще раньше.

— Когда? — прошептала Наташа.

— Не знаю. Просто спасла, и все. Я только с тобой начал жить. А до этого и не жил совсем.

В квартиру они звонили долго, но никто им не открыл. Звонить соседям было уже поздно, шел первый час.

На улице резко подул ветер, обдав лицо холодом. Семен потянул Наташу к машине, она, пригнув голову, нырнула в теплоту салона. Водитель, молодой русский парень, слушал новости. Семен попросил сделать погромче. Пробок уже не было, и домой они вернулись быстро, до окончания новостной программы.

Надо было спешить, Борис не мог торчать в этом городе до бесконечности. Всю ночь он проворочался, с тоской понимая, что сыщик из него получается никудышный. А под утро вспомнил, что Света, возможно, выйдет сегодня на работу, и пришло решение.

К половине девятого подошел к зданию администрации и принялся ждать, прогуливаясь мимо тяжелых темных дверей.

Дул заметный ветер. В сторону гостиницы Борис шел, наклонив навстречу ветру голову, у угла здания разворачивался и назад двигался нормально, с поднятой головой. Теперь ветер толкал в спину.