Евгения Горская - Незримые нити

— И все-таки ты разговаривал с Ларисой плохо, — прошептала Наташа, чувствуя на себе его руки. От блаженства она даже закрыла глаза. — Ты ей грубил и хамил.

— Черт с ней. — Семен отпустил Наташу и отвернулся к окну. — Я хорошо помню, как Витька приехал ко мне ночью, когда застал с кем-то эту шлюху. Он пил водку и плакал. Здоровый мужик сидел и плакал! А потом месяц у меня жил вместо того, чтобы выгнать ее из собственного дома к чертовой матери!

Наташа подошла, прижалась к его спине.

— Не говори о ней больше!

— Не буду.

Утреннего солнца за окном больше не было, снег и небо казались одинаково серыми.

Рядом с аптекой находилась «Пятерочка». Антонина пожалела, что не заглянула в Оксанин холодильник, но решила, что продукты в любом случае не помешают, решительно свернула к дверям магазина и вышла оттуда с тяжелой сумкой.

Оксана спала. Антонина не стала ее будить, принялась варить бульон из куриных ножек, пожарила только что купленные котлеты, а на гарнир сварила картошку. Она нашлась в холодильнике. Антонина несколько раз подходила к спящей Оксане, прислушивалась к тихому дыханию. Наконец не выдержала, тронула девушку за плечо и с облегчением выдохнула, когда Оксана открыла глаза.

— Будем принимать лекарства, — пропела Антонина голосом профессиональной сиделки.

В каком-то старом детективе за больной молодой девушкой тоже ухаживала заботливая сиделка, а потом оказалось, что она пыталась погубить пациентку. Ни названия, ни автора Антонина не помнила, но детектив захотелось перечитать.

Антонина принесла теплого чаю с лимоном, протянула Оксане таблетки. Девушка такой заботы стеснялась, но на это Антонина внимания не обращала.

Потом она просто сидела рядом с Оксаной, просматривая через телефон электронную почту и читая новости. Ничего интересного не было ни там, ни там.

Несколько раз звонил Оксанин телефон. Девушка брала аппарат в руки, смотрела на экран и сбрасывала вызов.

— Степа? — не выдержала наконец Антонина.

Оксана молча кивнула и тихо заплакала. Антонина протянула ей пачку носовых платков.

— Любое событие может иметь самое простое объяснение. Ответь ему, — посоветовала Антонина после очередного звонка.

Оксана молча покачала головой и в который раз принялась уговаривать Антонину уехать.

Пожалуй, девочка была права. На умирающую она не походила, а сидеть без дела Антонине было тошно.

— Померяем еще раз температуру, и поеду, — согласилась Антонина.

Снизившаяся пару часов назад температура опять поднялась почти до тридцати девяти. Уезжать было решительно невозможно.

Антонина знала, что Семен на вызовы не выезжает. То есть выезжает, но крайне редко, когда понимает, что необходима именно его помощь, а не помощь «Скорой» или неотложки. Но больше посоветоваться ей было не с кем, и она позвонила ему.

— Да! — недовольно буркнул Семен, а выслушав Антонину, так же недовольно решил: — Сейчас приеду. Диктуйте адрес.

Антонина на это не рассчитывала и так обрадовалась, что в ожидании доктора простояла у кухонного окна. Во-первых, Семену она доверяла больше, чем утренней даме, а во-вторых, пусть он решает, уезжать ей или оставаться. Пусть хоть раз в жизни кто-то решит за Антонину.

Желтая машина с шашечками на боку остановилась как раз напротив окна. Еще прежде Семена из машины выбралась девушка, о чем-то заговорила с вылезающим Семеном. Девушку Антонина узнала не сразу, а узнав, похвалила себя за догадливость. Недаром ей казалось, что соседка Виктора Наташа смущается, говоря о Семене.

В квартиру Наташа, конечно же, не пошла. Потопталась около машины и залезла внутрь. А Антонина отправилась отпирать Семену дверь.

День тянулся медленно. Маленькой Маше, когда дочь капризничала и жаловалась, что ей скучно, Борис объяснял, что скучно бывает только тупым и ленивым, а нормальный человек, если он не идиот, всегда способен найти себе занятие. «Читай, — говорил дочери Борис. — Рисуй. Посмотри мультики».

Сейчас он мог и почитать, и посмотреть любой фильм, а не делал ни того ни другого. Взял том истории Первой мировой войны, потому что тот попался ему под руку, открыл посередине и, улегшись на диван, положил книгу себе на грудь. Лиза, занимаясь чем-то в другой комнате, слушала тихую музыку.

Она возникла перед ним неожиданно, шагов он не слышал. Жена села рядом, он погладил ей пальцы.

— Боря… — Лиза наклонилась к нему. — Как я соскучилась!

Нежные губы скользили по щеке. Он повернул голову, быстро ее поцеловал. Провел рукой по груди. Впервые от ее близости он не чувствовал ничего.

Абсолютно ничего. Как будто она была не живой молодой женщиной, а манекеном.

Подвинув жену, он сел, положил тяжелый исторический том на стоящий рядом столик.

— Позвоню Антонине.

Лиза ласково улыбнулась, вышла.

Сестра ответила не сразу. А когда откликнулась, в трубке слышался шум.

— Ты на улице? — спросил Борис.

— Еду в такси. Рядом с твоим домом, между прочим.

— Может, зайдешь? — вырвалось у него.

— Ты приехал? — равнодушно удивилась сестра.

— Да. Сегодня утром. Зайди, я тебе деньги для уборщицы отдам, а то потом неизвестно когда встретимся. — Ему захотелось, чтобы сестра оказалась рядом. Чтобы они о чем-нибудь заспорили и тяжелая скука, которая мучила с самого утра, хоть ненадолго отступила. — Кстати, ты ей заплатила?

— Заплатила. — Антонина поразмышляла и согласилась: — Ладно, сейчас зайду. Я видела у тебя новые книжки по схемотехнике, дашь почитать?

— Не дам, — засмеялся Борис.

Антонина появилась через несколько минут. Такси действительно находилось где-то рядом, когда он звонил.

— Антонина Александровна! — удивилась и обрадовалась Лиза. Жена смотрела на золовку робко и приветливо. Раньше это вызывало у Бориса прилив нежности. — Чаю?

— Нет, спасибо. — Сестра бросила пуховик на пуфик, решительно направилась в комнату.

Антонина не скрывала, что Лизу не любит. Это ненормально, с сестрой надо поговорить.

Он пошел вслед за Антониной, остановился, наблюдая, как она снимает книги с полки.

— Возьму на недельку.

— Хоть на год. Если они тебе нужны, могу подарить.

— Спасибо. Свои девать некуда.

Антонина совала книги в сумку. Книги не помещались, Антонина недовольно морщилась. Борис, вспомнив про деньги, сходил за бумажником, протянул сестре купюры.

— Хочешь, я отвезу тебя домой?

Он вдруг почувствовал себя беспомощным, как когда-то давно, после смерти Ольги. Он тогда послушно выполнял все, что сестра говорила, и только рядом с ней понимал, что жизнь продолжается и горе он сможет и должен пережить.

— Хочу, — кивнула Антонина.

Лиза вышла их проводить, опять робко и ласково смотрела на Антонину, а сестра только молча кивнула, стараясь не замечать невестку. С этим нужно что-то делать, с тоской понимал Борис. У Лизы в этом городе ни подруг, ни родных, он просто обязан сделать так, чтобы жена комфортно себя чувствовала хотя бы в присутствии его собственной сестры.