Евгения Горская - Незримые нити

А еще он только теперь понял, что пыталась утром объяснить ему Лиза.

И он, и Антонина, и Маша с Костей принадлежали к тем, кто не стоит за прилавком и не убирает чужих квартир. А Лиза вполне могла поменяться с Оксаной местами, если бы обстоятельства сложились чуть иначе.

Борису стало до боли жаль жену. Он притянул ее одной рукой, чмокнул в висок, чего раньше никогда не делал при посторонних. Ногой он случайно задел продолжавшую стоять у стены картину. Картина поехала вниз, упала с негромким стуком.

— Что это? — заинтересовалась Антонина.

Борис поднял холст.

— Я купила у знакомой художницы, — быстро сказала Лиза. — Нравится?

Антонина, взяв у брата картину, внимательно ее разглядывала, провела пальцем по двум буквам в правом нижнем углу.

— Нравится? — снова спросила Лиза.

Антонина, кивнув, снова прислонила картину к стене.

— Тоня, пожалуйста, будь с Лизой повежливее, — попросил Борис уже в лифте.

Сестра закусила губу и покивала — согласилась. Вид у нее был усталый и задумчивый.

Борису хотелось, чтобы она, как обычно, сказала бы что-нибудь веселое, остроумное. Раньше она сразу угадывала его настроение и умело его, настроение, поднимала. Раньше он заряжался от сестры оптимизмом.

От нее, да еще от Семена.

Антонина молчала и, только когда он уже сворачивал к ее дому, спросила:

— Ты знаком с художницей, у которой Лиза купила картину?

— Видел пару раз. Она дизайнер. Обставляла нам квартиру.

— Как ее зовут?

— Наталья. — Он с недоумением покосился на сестру. — А что?

— Она соседка брата Семена. Того самого, которого убили. У них двери рядом.

— Надо же! — равнодушно поразился Борис.

— Я случайно с ней познакомилась. — Антонина улыбнулась. — Никогда не думала, что смогу сразу узнать руку художника.

— Ты можешь ошибаться. Наталья — распространенное имя.

— Я не ошибаюсь! Я узнала не только руку, но и подпись.

Она снова замолчала.

— Убийцу нашли?

— Не знаю.

— Ты, кажется, собиралась предложить Семену свою помощь?

— Ему моя помощь не нужна. У него без меня есть помощник, — усмехнулась Антонина, вздохнула. — Ты с Машей давно разговаривал?

— Пару дней назад. А что?

— Так.

Борис остановил машину рядом со своим бывшим подъездом. Антонина открыла дверь, обернулась к нему.

— Зайдешь?

— Нет, — отказался он. — Я же только сегодня приехал. Устал. Спать хочу.

Он подождал, пока за сестрой захлопнется дверь подъезда, развернул машину, а у выезда из двора остановил. Достал телефон и снова набрал Ирену. На этот раз она не ответила.

Дольше тянуть было нельзя, и Наташа отправилась за подарками. Хотелось купить что-то оригинальное, необычное, а накупила, как всегда, туалетной воды и конфет в красивых коробках. Правда, воду выбирала придирчиво, подолгу принюхивалась к тонким бумажным полоскам, на которые брызгала из флаконов.

Вернувшись домой, она не успела переодеться, как в дверь позвонили.

Наверное, Лариса из соседней квартиры слышала, как Наташа хлопнула дверью. Жена Виктора была в темном трикотажном платье. Платье ей шло.

— Можно к вам? — печально улыбнулась новая соседка, чем-то неуловимым напомнив Елизавету.

Наташа поздоровалась, посторонилась.

— Не помешаю? — Лариса быстро оглядела прихожую.

— Нет, — заверила Наташа, проходя в комнату.

Комнату Лариса оглядела так же быстро и внимательно, как прихожую. Подошла к креслу и села, удобно откинувшись на спинку.

— Не знаю, почему Сеня так меня не любит, — грустно пожаловалась она, посмотрев на Наташу. — Он всегда меня не любил, с самого начала.

— Семен переживает из-за смерти брата. — Наташа подошла к окну, повернулась к Ларисе, прислонившись к подоконнику. — Вы с Виктором разошлись. Виктор из-за этого страдал…

— Мы с Витей любили друг друга! — перебила Лариса. — Очень любили. А разошлись… Молодые были, глупые. Поссорились из-за ерунды, вот и разошлись. Наш развод никакого значения не имел, мы продолжали друг друга любить!

Лариса смотрела на Наташу злыми сухими глазами, как будто та ей возражала. Наташа отвела взгляд.

— Сене трудно это понять. Он…

— Что он?.. — вырвалось у Наташи.

Теперь взгляд отвела Лариса, задумчиво провела пальцами по подбородку.

— У Сени и Вити есть еще один брат.

— Да, Семен говорил. Володя.

— Наверное, наследство придется делить пополам.

— Наверное, — подтвердила Наташа, чуть не ляпнув про завещание.

Хорошо, что сдержалась. Не ее это дело. Пусть Семен сам разбирается с бывшей невесткой.

— Странная у них была семья. Братья, а почти не общались.

Наташа скользнула рукой по подоконнику, рука наткнулась на горшок с белой орхидеей. Ее подарила Ксюша. Орхидея цвела почти полгода, и Наташа ждала, когда растение зацветет вновь.

— Я Витю заставляла собирать семью хотя бы на день рождения. Без меня они совсем бы потеряли друг друга!

Наташа потрогала пальцем грунт — орхидею не мешало полить.

— Я столько делала для их семьи!

Лариса закрыла глаза ладонями, отдернула руки.

— Витя Сеню любил. Тянулся к нему, а Семен… Ему только со своими больными интересно, а на братьев он плевал!

— Я так не думаю, — не сдержалась Наташа.

— Ты просто плохо его знаешь! — Гостья тряхнула головой. — С Вовкой Семен вообще не общался, никогда!

— Володя ему не совсем брат.

— Все равно родня! Сеня и Витю против Вовки настраивал! Я Володю видела всего пару раз, уже и не помню когда! Это все от Семена шло!

Наверное, оттого, что ей было противно слышать про Семена гадости, у Наташи вырвалось:

— Лариса, мы видели позавчера, как вы входили в подъезд к Володе.

Лариса замерла, повела головой и спокойно посмотрела на Наташу.

— Мне надо было с ним поговорить. Просто поговорить. Понимаешь?

Наташа кивнула — понимаю.

На самом деле она решительно не понимала, зачем нужно скрывать обычный разговор.

— Может быть, я зря это говорю, но… У Сени тяжелый характер. Тебе лучше это знать. Можешь сильно обжечься.

Наташе захотелось выставить соседку за дверь, но она не успела. Впрочем, она и делать такого не умела. Никогда раньше не приходилось.

— У Сени в жизни было слишком много подруг. И каждая считала, что он на ней женится. Извини, если тебе неприятно это слышать. Но такие вещи лучше знать заранее.

Лариса резко поднялась и, не посмотрев на Наташу, захлопнула за собой дверь.

Наташа заперла замок, повернулась к двери спиной и прошипела:

— Стерва!

Все оставшиеся до каникул дни у Антонины были свободными. Проснулась она, как обычно, рано, понежилась в постели, потом долго и с удовольствием пила кофе. И только тогда вспомнила, что Михаил в прошедшие выходные не позвонил. Это было странно, обычно они в свободные дни не только перезванивались, но и встречались. Впрочем, встречались не всегда.