Анна Данилова - Стану рыжей и мертвой, как ты

— Дима, что мне делать? — Я говорила, глотая слезы. Мне бы спросить его, что именно произошло, добиться, чтобы он хотя бы намекнул, что там случилось, но я не сделала этого. Да что бы там ни случилось, если я выиграю время и успею до приезда Дождева встретиться с Гурвичем-старшим, может, и выкарабкаюсь?

— Никуда не уезжать из Москвы и дожидаться меня. Поняла?

— Да, хорошо.

Я не могла поступить иначе. Мое согласие на приезд Дождева гарантировало мне его поддержку.

— Целую тебя, — сказал он на прощанье, и я отключила телефон.

Меня трясло. Я так перенервничала, что меня вырвало — я едва успела добежать до туалета. Если так и дальше будет продолжаться, меня надолго не хватит. Еще чего доброго заболею, и что будет тогда? Кому придется разгребать все эти завалы?

Марина бросилась ко мне:

— Таня, так нельзя! Тебе нужно поберечь себя! Я понимаю, что ты сильно переживаешь, подозреваю, что не спишь после всего, что случилось, так пойди к доктору, пусть он выпишет тебе какие-то сильные препараты, чтобы ты хотя бы выспалась, отдохнула, набралась сил. И почему тебя вырвало? Щи свежие… Что и где ты еще ела?

— Не знаю, не помню… Но, пожалуйста, не говори про еду!

— Это нервы. Танечка, милая, пожалуйста, позаботься о себе. Нам с тобой еще Улю поднимать. Ты понимаешь?

Я не успела ей ответить — снова зазвонил телефон. На этот раз это был Лева Гурвич. Если его отец отказался встретиться со мной, то что дальше? Искать каких-то других его знакомых с помощью Левы?

— Лина, я договорился с отцом. Он ждет нас сегодня в семь.

Лева едва сдерживался, сообщая эту отличную новость. Его голос радостно дрожал, и я, представив себе его счастливое лицо, улыбнулась.

— Спасибо тебе, Лева, ты — настоящий друг!

— Как? Только друг? — Он шутил, он тянул время, чтобы подольше поговорить со мной. — А я думал, что больше, чем друг.

— Конечно, больше!

— Лина, я влюблен…

Он продолжал звать меня Линой! Может, не поверил в историю с погибшей подругой, но, скорее всего, я у него просто ассоциировалась именно с этим именем. Как и у Дождева, промелькнуло в моей голове.

— …Должно быть, я схожу с ума… Я хочу увидеть тебя прямо сейчас. Это возможно?

— Но ты же сказал — в семь, а еще только утро.

— Но я не доживу до семи, я просто сойду с ума! Приезжай ко мне. Прошу. Знаешь, я так виноват перед тобой, отпустил тебя и даже не спросил, есть ли у тебя деньги… Ведь ты, чтобы познакомиться со мной, потратила все свои сбережения, я полагаю, на мои дурацкие акварели! Короче, Лина, теперь всю финансовую сторону твоей жизни я беру на себя, ты поняла? Смело бери такси и приезжай ко мне, я заплачу. Потом ты сообщишь мне номер своей карты, и я переведу тебе деньги.

Надо же! Как все просто. Где же ты был раньше, Лева, подумала я, вспоминая, как тяжело мы с Линой жили, как считали каждый рубль, и когда нам действительно нужны были деньги, и мы остро нуждались и ели одну гречку, что-то не попался на нашем пути такой вот благодетель типа Левы. Все одни мошенники, пройдохи…

— Ты волшебный, — расчувствовалась я. — Хорошо, я приеду. Только денег мне никаких не надо.

— Ты хочешь бросить меня?

— Почему?

— Я не знаю… Но от этой твоей фразы вдруг повеяло таким холодом… Разве мы теперь не вместе?

Господи, какой наивный мальчик! А я и не знала, что такие еще встречаются!

— Лева, поговорим при встрече. Хорошо?

— Ты когда приедешь? Сколько времени тебе нужно, чтобы ты собралась? Полчаса?

— Наверное.

— Приезжай быстрее, пожалуйста.

— Но что случилось?

— Да просто мне нужно убедиться в том, что ты мне не приснилась.

У меня не было опыта общения с подобными мужчинами. С одной стороны, взрослый уже, тридцатилетний мужчина, профессиональный художник, зарабатывающий себе на жизнь. С другой — восторженный влюбчивый мальчик, вообразивший себе, что мы уже пара.

Пожалуй, самым удивительным в этой ситуации было как раз то, что я-то была не против Левы, больше того, я и сама почувствовала себя влюбленной, очарованной им. Но разве такое бывает? Жизнь учила меня как раз другому: никому не верить, особенно мужчинам, которые в первый же день признаются тебе в любви.

Еще у него дома я испытала это странное чувство какой-то родственности, сладкой расслабленности, словно я встретила мужчину, который подошел мне по всем параметрам. Я, всегда искавшая в мужчинах признаки хорошего семьянина, вот только сейчас поняла, что нашла то, что искала. Но именно это-то и настораживало. А что, если меня разыгрывают? Если надо мной хотят посмеяться? Разве такое бывает, чтобы вот так взять и встретить свой идеал?

Хотя, с другой стороны, для большинства женщин он таким, безусловно, не являлся. Чисто внешне он представлял собой настоящий образчик такого хорошего, пока еще здорового инфантилизма. Нет-нет, так невозможно играть. Он влюблен в меня. Но почему же мне тогда так неспокойно, тревожно? Быть может, я боялась в тот момент, что он так же быстро меня и разлюбит? Но какие же они разные — мужественный и суровый Дождев и нежнейший Лева!

Я поцеловала спящую Ульрику, обняла Марину, сказала, что у меня хорошие новости, после чего вышла из квартиры с сумкой, в которой сосредоточилась вся наша жизнь, все наши надежды и планы, и спустилась к поджидавшему меня такси.

А что, если Гурвич-старший в сговоре с таксистом и меня сейчас оглушат чем-то тяжелым и отберут сумку?

Ну вот она, клиническая картина быстро развивающейся паранойи. И что, теперь так всегда будет?

Я попросила водителя открыть окно и, задыхаясь от собственных сомнений и страхов, принялась жадно глотать воздух.

— Вам плохо? Может, остановимся? — спросил водитель, и я замычала, замотала головой: нет, нет, все в порядке!

Лева дожидался моего приезда во дворе своего дома. Он подошел к машине, помог мне выйти, расплатился с таксистом, и мы поднялись к нему.

— Господи, Лина, как же я счастлив!

Он принялся осыпать меня поцелуями еще в подъезде. Не будь я в таком взвинченном и напряженном состоянии, я бы, может, и сама пожелала всего этого, и отдалась бы чувствам, расслабилась бы. Но только не в тот день. Конечно, разве мог Лева предположить, насколько важна для меня была эта встреча с его отцом и как много надежд я на нее возлагала.

Я не знала, как мне быть. До семи часов оставалось еще много времени, и я должна была его провести с Левой. Причем не допустить ссоры, чтобы не сорвалась встреча. Но и разыгрывать страсть, обманывать его я тоже не могла.

— Скажи… А ты всегда такой с девушками?

— Какой? — Он пытался расстегнуть на мне блузку, и зрачки его, я видела, расширились, он на глазах превращался в какого-то одержимого желанием зверя.

— Тебя как заколдовали…