Вера Переятенец - Восемь дней в сентябре и Рождество в Париже. Антикварный детектив. Или детективная история, разгаданная экспертом

Но было и еще кое-что. Милейшая Клавдия Михайловна составила завещание. И, поскольку родственников у нее не оказалось, она все завещала Веронике. Так что, по версии милиции, у нее был еще и личный интерес убить старушку. Все утверждения о том, что об этом Вероника знать не знала, в расчет не брались. Так что выходило, что она вовсе не порядочная дама средних лет, а монстр какой-то.

Когда первый шок от услышанного прошел, Вероника стала потихоньку шевелить мозгами. Такое с ней часто случалось: во время очередного проявления судьбы в виде постукивания по голове в организме мобилизуются все интеллектуальные силы, и начинается лихорадочная работа извилин.

— Подождите, а украли-то что? Клавдия Михайловна была дама, конечно же, из состоятельных, но за годы становления нашего капитализма она продала почти все ценности. Я сама помогала ей кое-что пристроить. Конечно, квартира у нее богато выглядит, но не думаю, что бандиты белым днем выносили тяжеленные гарнитуры из красного дерева, а из картин там осталось всего-ничего. Да и потом, это уж очень специфический товар, просто так не скинешь. Деньги, которые она получила авансом в счет аукционных продаж, тоже уже почти все разошлись: она себе телевизор с холодильником купила и проплатила работу по протезированию зубов. А это о-го-го сколько.

— А что, разве антикварщики авансом платят за еще не проданные работы?

— Ну, такое редко, но бывает. Я думаю, что Анатолий Николаевич, понимая уникальность работ, решил как можно крепче привязать старушку и заплатил ей почти половину авансом. Я думаю, что он не прогадал, потому что, даже если картины уйдут по минимальной оценочной стоимости, то все будут в выигрыше: и антиквар, и старушка. Но так что же украли-то?

— Соседка по площадке, что нашла тело, сказала, что украли все.

— Это вдова Перовского, что ли? Так она откуда знает? Клавдия Михайловна ее терпеть не могла. Они последние годы только здоровались на лестнице. Это когда их мужья были живы и у Перовской вторая половина постоянно загуливала и запивала, то она так и кормилась на кухне у соседки, а последние годы, когда ее внуки выросли и бизнесом занялись, она совсем нос задрала, зазналась. И дружбы между ними особой не было.

— Да нет, она просто заявила, что, мол, обчистили, и показала, что Вы должны знать, что конкретно пропало. Так что мы сейчас поедем на квартиру к покойной.

— Ой, а там не страшно?

— Да нет, убийц нет, уже скрылись. Клавдию Михайловну уже увезли. Хоронить-то кто будет? Если Вы, то эксперт уже, наверное, заключение сделал, так что где-то в воскресенье уже можно. Сейчас машину вызовем, поедем на адрес.

— А что, обязательно машину ждать? Я могу отвезти.

— Отлично, быстрей уложимся. Так, Игорь, я тогда с Вероникой Васильевной на адрес, а ты тут все оформи, как надо, и в отдел; я, как освобожусь, — сразу приеду. Да, и реквизит забери. Тут «золотой» снял с себя цепи-браслеты и толстый свитер, достал из пакета легкую куртку и преобразился во вполне стандартного клерка.

В машине, чтобы как-то оживить общение, Вероника поинтересовалась:

— А что, вы специально в таком реквизите по антикварным салонам ходите?

— Да нет, мы тут по одному делу на Сенном рынке были, так чтобы не светиться особо, приоделись.

— А… тогда все понятно.

Дальше разговор как-то не клеился, тем более что он собирался перейти в несколько иное русло:

— А что, экспертам нынче так хорошо платят, что они на таких машинах разъезжают.

Объяснять, что она ездит на джипе по нескольким соображениям, не очень-то хотелось. Похоже, что у этого Сергея Сергеевича представления о любой машине идут, прежде всего, как о средстве передвижения, а все рассуждения о достоинствах сводятся к тому, что это иномарка или «Жигули», салон кожаный или велюровый, а то, что под капотом и как ты себя будешь чувствовать, если на тебя наедет какой-нибудь милый гастарбайтер, которых Вероника боялась больше всего на дорогах, — это еще не играло никакой роли. Она же ездила на джипах уже почти с десяток лет именно потому, что изначально боялась попасть в аварию и, потом, в них было удобнее перевозить картины, а это делать ей приходилось часто. Она не любила разговаривать на тему своих заработков, но все же пришлось:

— Да я вообще много чем занималась, но налоги заплачены, можете не переживать, а машину брала в кредит. Сначала был гонорар за книгу, потом кое-как выплатила. Родственники помогли.

— Ага, милое дело, когда родственники есть… — глубокомысленно произнес следователь и, не спросив разрешения, закурил сигарету. Люк в машине был открыт, так что Вероника, скосив на него взгляд, решила не обострять отношения. Перевоспитывать юношу было поздно, да и себе дороже.

Но тут какой-то умник на «девятке» решил перестроиться, не включив даже поворотники. Хорошо, что у Вероники отличные тормоза, крепкая нервная система успела среагировать, а то бы неизвестно, что с этим лихим дядей было. Когда-то начав водить, она твердо для себя решила: если кто-то подрезает и не прав, то пусть ему будет плохо, никуда вилять она не будет — только прямо, как танк. Однажды еще на предыдущей машине она такому умнику чуть по капоту не проехала. Вышел, пузырился, ручонками махал, а все равно пришлось ему ее разбитую фару, пластиковую накладку на бампер и покраску капота оплачивать. Не подставляйся куда не надо. Вообще народ осмелел не по чину. Вначале девяностых джипы с почтением за версту объезжали, а теперь так и норовят гадость какую-нибудь сделать.

— Может, тормознуть да разобраться?

— Да ничего, пусть едет. Я всех уродов пропускаю, слава Богу, торопиться мне особо некуда, да и самоутверждаться в том, что я крутой водитель, тоже не надо.

— С такой машиной точно… — И закурил еще одну сигарету, и опять без спроса.

Но вот, миновав самое пробочное место, свернули в сторону Мариинского театра, потом пронеслись мимо позолотевшей от кленовых кустов Новой Голландии и въехали в тихий и по нынешним временам вполне ухоженный дворик. Парадная этого дома, где когда-то обитали многие петербургские знаменитости, конечно, уже подрастеряла лоск, но была еще вполне приличной, по крайней мере, из-за отсутствия поблизости магазинов и точек общепита здесь не несло общественным туалетом и не присутствовали явные следы пребывания наркоманов в виде сладковатого дыма марихуаны и пустых шприцов. Правда, былое великолепие, когда здесь дежурил консьерж и драили полы дворники, такие же лимитчики, как когда-то Вероника, — уже кануло в Лету вместе с роскошными витражами в окнах парадных, наверное, украшающих теперь чью-то дачу с прямого попустительства начальника ЖЭКа и местного ГИОПа. А что, очень удобное объяснение: мол, наркоманы разбили и хулиганы, и ответственности никакой. Тем более что очевидные свидетельства их присутствия в виде хулиганского граффити имелось.