Валерия Вербинина - Осенний детектив

Входная дверь была не заперта. Лилиан зажгла лампу и поднялась по ступеням. В комнатах царил беспорядок, и Лилиан про себя улыбнулась. Она хорошо знала эту манеру Алексея разбрасывать вещи.

– Алеша!

Никого. На кухне не было продуктов, и Лилиан подумала, что Алексей заработался, забыл об ужине, а теперь, когда стемнело, поспешил в лавочку купить чего-нибудь съестного. Поэтому и дверь не запер – он никогда ее не запирал, если уходил ненадолго.

Что ж, она будет его ждать. Им есть о чем поговорить.

Она не сразу услышала, как сзади скрипнула половица. А когда поняла, что в комнате не одна, было уже слишком поздно.

Черт возьми, думал Алексей, подходя к дому, как же это готовят? Если сварить морковку, то может получиться недурной суп. Или не варить ее, а съесть прямо так? В конце концов, повар из него никакой, скажем прямо.

Он вошел в дом, захлопнул дверь, и тут до его слуха долетел тихий всхлип, от которого у Алексея кровь застыла в жилах. Он замер на месте, одной рукой придерживая купленные продукты – какие-то овощи, самые дешевые мясные обрезки, – а другой полез в карман, ища оружие. Но револьвера в кармане не оказалось.

– Кто здесь? – спросил Алексей.

Ответом был тот же сдавленный всхлип. Дорогин неловко поставил еду на стол, нащупал лампу и зажег ее. А когда зажег, едва не уронил.

На полу, в луже крови, корчилась Лилиан. Она не могла говорить, но по подергиванию ее век Алексей видел, что она еще жива. Он бросился к ней, поставил лампу на пол, стал щупать пульс…

– Лилиан! Ты… Что же это?! Боже мой! Я сейчас, сейчас…

Он вскочил на ноги. Врача, любого, и как можно скорее! Но тут дверь сама собой с тихим скрипом растворилась. Алексей отпрянул.

– Вы… Вы! Как хорошо! Тут у меня несчастье… С Лилиан что-то произошло, я не знаю, что…

Он осекся. В руке вошедший держал окровавленный нож.

– Добрый вечер, Алексей Егорович, – промолвил Стивен Джонсон с отменной вежливостью.

В его голосе не было даже намека на акцент, более того, говорил и держался он с пугающей уверенностью. Какие-то бессвязные обрывки мыслей пронеслись в мозгу у революционера, пока Стивен наступал на него, держа нож в руке. «Он не англичанин! Он не англичанин… Права была Фима, это провокация! Он хочет поссорить нас с товарищами, он убил Тадеуша, чтобы натравить на нас кружок Парамонова…»

– Это вы? – прошептал Алексей, не сводя взгляда с убийцы.

– Я, – очень спокойно ответил тот, кого он знал под именем Стивена. – Понимаю ваши чувства, но не волнуйтесь. Долго в любом случае это не продлится.

Было очевидно, что он говорит о Лилиан. Но у Дорогина в голове не укладывалось, как можно вот так говорить о Лилиан… Словно она была подопытным животным или чем-то еще хуже…

– Я не понимаю… – пробормотал Алексей. – Вы… вы убили их? Всех?

– Да.

С Барклаем, спокойно объяснил Стивен, ему не повезло: в тот день был сильный туман, и он видел только человека в пальто Дорогина. С Тадеушем вышло проще: он зарезал его вот этим ножом, как только представилась возможность. А Фима… Он просто пробрался в комнату и подмешал в один из ее порошков яд. После этого оставалось только терпеливо ждать…

– Провокатор… – пробормотал Дорогин. – Палач! Но она? – он кивнул на Лилиан, которая едва дышала. – Ее за что?!

Стивен усмехнулся.

– Я хотел посмотреть на ваше лицо, – сказал он. – Когда человек, которого вы любили, будет умирать на ваших глазах. Нет, если бы она не пришла, я бы ее не тронул. Но она пришла.

– Вы сумасшедший, – прошептал Дорогин.

– Нет, – очень просто ответил Стивен и бросил нож на пол между ними. – Узнаете?

Это был обыкновенный нож с очень острым лезвием. Дорогин всмотрелся, не понимая.

– Странно, что вам пришла в голову фантазия называть меня Степой, – меж тем продолжал странный убийца. – Ведь меня и в самом деле зовут Степан. Степан Иванов… А фамилию мне дали по имени отца.

– Почему вы считаете, что мне это должно быть интересно?! – в бешенстве спросил Алексей. Стивен вскинул на него глаза.

– Потому что моего отца звали Иван Степанович. Генерал Иван Степанович Саблин. И вы… – он оскалился, – вы зарезали его, вы… этим самым ножом… у меня на глазах!

Алексей смотрел, не понимая… И вновь на него обрушилось воспоминание о том дне, о генерале, упавшем на Михайловской площади, и голосящей торговке, ставшей свидетельницей… И гимназисте в сопровождении дамы… Он поглядел в глаза Стивену. Так вот кто был тот мальчик в веснушках, с пристальным взглядом…

– Так вы – сын…

– Да. Незаконный, конечно… Моя мать была англичанкой, гувернанткой у его дочерей. Но это ничего не значило… Он очень любил нас… меня… Мать пережила его всего на два года. Она так и не оправилась от того ужаса… А я выжил. Чтобы отомстить. И я все-все узнал о тех, кто его убил. Эта страхолюдная баба придумала весь план, Ковалевский ждал на козлах, а вы… Ну, вас я бы никогда не забыл. Даже если бы захотел.

– Послушайте… – прошептал Алексей. – Это была жертва во имя революции… Наше будущее…

Все это были жалкие слова, и он и сам понимал это. Степан вздохнул и вытащил из кармана револьвер, в котором Алексей признал свое оружие.

– Вы очень кстати оставили его дома, благодарю… Получится даже интереснее: из ревности зарезал любовницу и застрелился сам, – Степан усмехнулся. – Знаете, я всю жизнь мечтал об этой минуте. Мысль, что вы и ваши товарищи ходите по одной планете со мной, была для меня невыносима.

– Бросьте оружие! – прозвенел от двери женский голос.

Алексей обернулся. На пороге стояла баронесса Корф, и в руке у нее тоже был револьвер. Над плечом Амалии виднелось перекошенное от ужаса лицо Илларионова. Трясущимися руками он поправил очки.

– Я не знаю, кто вы и чего добиваетесь, но я вас предупреждаю…

– Не стоит, – холодно ответил студент и нажал на курок.

Два выстрела слились в один. Алексей болезненно вскрикнул и пошатнулся. Что же до Стивена, то он упал рядом с мертвой Лилиан и более не двигался.

– Боже! Боже… – лепетал Илларионов. – Алексей… Лилиан…

Не обращая на него внимания, Амалия прошла в комнату и ногой отшвырнула револьвер убийцы подальше.

– Кто это был? – спросила она у Алексея. Тот приоткрыл глаза.

– Его отец Саблин… Генерал Саблин.

– Вот как, – задумчиво проговорила Амалия. – Признаться, я подозревала нечто подобное… – Она посмотрела на труп Лилиан и осеклась.

– Это он вас привел? – спросил Алексей, кивая на Илларионова.

– Да… У миссис Гилкрист сохранился адрес дома, в который он переехал. Жаль, что мне пришлось долго убеждать его, чтобы он отвел меня к вам… Если бы не это, я бы не опоздала.

– Вы и так сделали, что могли… – пробормотал Алексей. Пятно на его животе становилось все больше и больше.