Алексей Наст - Распутницы

Вошли мимо камер с пухлыми сумками, вышли обратно с пухлыми сумками. Сразу никто не хватится.

— Да, может быть.

— Слушай дальше. Ондатра убили, дело у тебя забрали, но передать в суд не успели — Игошин в камере СИЗО загадочным образом взрезал себе вены.

— Гнилая история. Но он убил сотрудника полиции, и могли ему таким образом «отомстить». Дело чести, так сказать… Хоть и трясли охрану СИЗО из отдела внутренней безопасности, но ничего криминального не нашли. Так всё и спустили — взрезал вены, и слава богу!

— Хренатень это. Он сдох под пыткой.

— Пыткой?

— Ваш начальник Ассаров к тому времени уже знал, что находится в спрятанной сумке Игошина.

— То есть?

— Двоюродный брат Ассарова служил тогда в ФСБ. Стукач в организации Ондатра поведал своему «опекуну» о проколе Ондатра с деньгами и что они в сумке Игошина. Ассарову о твоих затруднениях с Ондатром рассказала Лиза. Не всё рассказала, а то, что на тебя давят, требуя выдать Игошина.

— Лиза? Рассказала? Как она могла?!

— Она думала о тебе. Это был единственный шанс спасти тебя от скандала, не знаю уж какого, но она мне сказала, что был бы суперскандал… Но лишнего она никому не говорила, уж поверь… Ассаров дал добро на «сговор» с Малофеем и на устранение Ондатра. Он помог тебе избавиться от компроматов, и ты, успокоенный, передал Ассарову дело Игошина, не пытаясь закусить удила. Он лично его пытал.

— Ассаров?

— Да, Ассаров и его подручные. У меня все фамилии.

— Ты хочешь такое напечатать? — ужаснулся Геннадий.

— Это политический заказ, старик. За статью я надеюсь получить бабки, которых хватит мне на подержанный «мерседес».

— Не в деньгах счастье.

— А в их количестве. Правильно. Всё дело в том, что Ассаров расколол Игошина… За гибель Игошина Ассаров слетел со своего кресла. Ты помнишь, он ведь не расстроился, потеряв пост замначальника областного УВД, — уволился на гражданку. И сразу купил себе крутую квартиру, зарегистрировал охранную фирму — у него несколько автостоянок и кафе, в том числе это, где мы сейчас сидим.

— Он нашёл деньги Игошина. Он нашёл хренову бандитскую кассу!

— Да, Геннадий. Он нашёл сумку Игошина с бандитскими деньгами.

— Знаешь что, Костик? Я тебе советую забыть о такой статье.

— Я уже согласился её написать. Ассаров выставил свою кандидатуру на должность мэра районного центра, но есть люди, которых это не устраивает. Его прижмут и посадят.

— Понятно.

Приехав домой, Геннадий первым делом прошёл в комнату отца — он теперь жил в семье, но основное время ещё проводил в своей комнате, лежал на застеленном диване, читал, кое-что записывал в толстую большую тетрадь.

— Как дела, папа?

— Хорошо, Гена, не беспокойся обо мне. Лекарства пью вовремя. Спасибо, всё хорошо.

— Я очень рад.

Андрей Андреевич, улыбнувшись, кивнул:

— Всё наладится, Гена.

— Я знаю, папа. Так и будет.

Геннадий встал у окна, долго смотрел на улицу. Он знал, что дальше будет, после выхода разгромной статьи. Политическая карьера Ассарова не состоится, не станет он мэром, да и бизнеса лишится — «оборотень в погонах» понесёт заслуженное наказание. Журналист Костик получит всё, что хотел, — справедливость и крупный гонорар, на который купит вожделенный подержанный «мерседес». Лиза Одоева, скрывающая свою болезненную чувственность, в конце концов «угомонится», родит Костику сына и будет очень счастлива в браке. Машка выйдет замуж за поэта Самсонова и тоже родит ему сына — Петьку Самсонова. Геннадий будет ходить к ним в гости и будет говорить по душам с зятем за бутылочкой водочки. Самсонов бросит увиваться за бандитами и писать восхваления к дням рождениям братков и их паханов, откроет сайт в Интернете, станет популярным блогером, огребая порядочные деньжищи за рекламу. Он, Геннадий Егоров, пойдёт на повышение, его помощник Ребров, как и мечтал, займет его место и стол, а Андрей Андреевич всё-таки закончит свой эротический роман про беспутную баронессу, умудрится его хорошо продать, а некий продюсер из Германии даже снимет фильм по его мотивам (фильм, конечно, для взрослых!). В общем, сплошное исполнение желаний… Вот так как-то!