Ирина Комарова - Список опасных профессий

— Так ведь опять на душегуба взялись работать! Ну, объясните вы мне, что вас вечно на такую публику тянет?

— Обижаешь, Володя, — добродушно возразил Баринов. — На душегубов мы никогда не работали, а вот доказывать невиновность людей, которых вы в убийствах подозревали, это случалось. И настоящих убийц мы, кстати, тоже находили, и тебе лично в руки передавали.

— Было, не спорю. — Стрешнев подсел к столу и цапнул с тарелки бутерброд. — Но сейчас — то — сейчас совсем другое дело! Сейчас у вас в клиентах настоящий убийца, пробы негде ставить!

Баринов и Гоша последовали примеру гостя и взяли по бутерброду, мы с Ниночкой тоже подсели к столу.

— Ты что имеешь в виду? — Я есть не хотела, да и чай себе налила просто за компанию. — Если ты насчет Паршина, то, во-первых, он нам не клиент, а вовсе наоборот…

— Вот именно, наоборот! — Стрешнев едва не подавился колбасой, но говорить не перестал. — Конечно, наоборот, раз он, Паршин, как раз и есть жертва преступления.

— Что значит жертва? — теперь поперхнулся и закашлялся Гошка.

— Паршина убили? — спросила я, вместо напарника. — Не может быть! И кто мог это сделать?

— Так я же вам и говорю, клиент ваш! Иван сын Антонов Алябьев — он и есть душегуб.

Несколько секунд мы все молчали, глядя друг на друга, потом Ниночка высказала общее мнение:

— Бред какой-то. Он не мог убить Паршина.

— А что он сам говорит? Алябьев? — осторожно уточнил Гошка.

— В том-то и дело, что ничего не говорит.

— Что, просто молчит, и все?

— По делу ничего не говорит. Вместо того чтобы облегчить душу и честно-откровенно ответить на наши вопросы, он твердит одно и то же: «Я клиент агентства „Шиповник“, я прошу встречи с Александром Сергеевичем Бариновым!» Не человек, а магнитофон какой-то!

— Теперь понятно, почему ты приехал, — не удержалась я.

— Между прочим! — Стрешнев ухватил последний бутерброд: — Никто не претендует? Тогда я съем. Так вот, между прочим, я здесь исключительно из уважения и хорошего отношения к вам. Я хочу знать, что связывает приятных мне людей с закоренелым преступником. Поэтому сейчас вы мне быстренько расскажете, зачем Иван Алябьев приходил в «Шиповник», чего он хотел и что было сделано?

— Не гони, Володя, — мягко остановил его шеф. — У нас лицензия. Отношения с клиентом являются доверительными, и мы не имеем права ничего рассказывать о его проблемах.

— Извините, Сан Сергеич, но с сегодняшнего дня Алябьев является фигурантом уголовного дела, следовательно, ни о каких доверительных отношениях речи быть не может. — Володя сделал строгое лицо и многозначительно повторил: — У вас лицензия.

Баринов хмуро посмотрел на кусок бутерброда, который держал в руке и задумался.

Нина немного наклонилась вперед и коснулась рукава Стрешнева, переключая внимание на себя.

— Может, все-таки это не Паршин убит? — спросила она.

— Паршин, не надейся. По крайней мере, его жена и сотрудники в этом уверены.

— Но кто его убил? Когда? Зачем?

— И при чем здесь Алябьев? — внесла свою лепту я.

— Нет, девочки, все будет совсем не так, — засмеялся Володя. — Кое-какой информацией я с вами, конечно, поделюсь. Но сначала я получу ответы на свои вопросы. Итак, повторяю: меня интересует все, связанное с Иваном Алябьевым. Сан Сергеич?

— Хорошо. Если говорить коротко, Алябьев пришел к нам, потому что опасался за свою жизнь. В данный момент идет процесс раздела имущества между ним и его компаньоном, Валентином Паршиным. И Алябьев получил предупреждение, что Паршин решил от него избавиться и сейчас ищет киллера. Ниночка!

Нина достала из ящика стола тонкую пластиковую папку, открыла ее и положила перед Стрешневым лист бумаги. Володя взял листок, прочитал единственную напечатанную на нем строчку.

— Это оригинал?

— Ксерокопия.

— Давай оригинал. — Стрешнев положил ксерокопию на стол и отодвинул ее в сторону.

Нина посмотрела на Баринова, дождалась подтверждающего кивка и выдала оригинал. Володя снова прочитал короткий текст, сложил листок вчетверо и убрал в карман.

— И что он в связи с этой бумажонкой от вас хотел?

— Получив предупреждение о грозящей ему опасности, — Александр Сергеевич слегка выделил последние слова, — Алябьев забеспокоился. Он не был уверен, что это не розыгрыш и что Паршин действительно собирается его убить. Поэтому Алябьев просил работников агентства сыграть роль киллеров.

— И поймать Паршина с поличным? Сериалов насмотрелся? — живо откликнулся Володя. — Так что, удалось вам чего-нибудь добиться?

— Удалось. Вчера днем Рита встретилась с Паршиным и предложила услуги посредника для поиска киллера. Причем конкретно сказала, что речь идет о партнере Паршина по бизнесу. Вечером Паршин позвонил ей и выразил согласие. Записи разговоров имеются. Ниночка!

Из той же пластиковой папки Нина извлекла диск в бумажном конверте и положила перед Стрешневым.

— Оригинал?

— Копия. Володя, у тебя аппаратуры нет, чтобы такие кассеты слушать.

— Ладно, все равно эти записи для суда не годятся. — Он подбросил диск на ладони, словно прикидывая вес, и убрал в тот же карман, что и лист с предупреждением. — Но что за народ эти бизнесмены! Не люди, а пауки в банке — кто кого первый сожрет!

— Думаешь, что Алябьев просто успел первым? — Гошке эта версия явно не нравилась. — Ты уверен, что это он убил Паршина? Сомнений нет?

— Какие сомнения, если десяток свидетелей показания дали? — Он повернулся ко мне и погрозил пальцем: — И не говори мне, что у этого Алябьева глаза добрые и он убить не мог! Мужика взяли практически с поличным!

— Что значит «практически с поличным»? — тут же прицепился Гошка. — Это «практически» или «с поличным»? И откуда свидетели?

— Практически с поличным — это означает, что Алябьева застали с пистолетом в руке над трупом Паршина. Причем Паршин был еще теплый. А свидетелями являются сотрудники фирмы — на выстрел, сами понимаете, все сбежались.

— Это точно, — согласилась я, — народ у нас любопытный. Если где стрельбу услышит, сразу бежит посмотреть. Но я правильно понимаю, из всех этих свидетелей никто конкретно не видел, как Алябьев в Паршина стрелял?

— Того, что вашего клиента через тридцать секунд на месте убийства застукали, да с пистолетом, из которого Паршина убили, тебе недостаточно? Ладно, у обвинения есть еще один свидетель, жена Паршина.

— А она каким образом там оказалась?

— Я же говорю, Паршина убили в офисе, в его собственном кабинете. А Светлана Паршина трудится в той же фирме главным бухгалтером. И кабинет ее находится рядом с кабинетом мужа, причем между комнатами имеется внутренняя дверь. Госпожа Паршина сейчас, конечно, находится в растрепанных чувствах, но первые показания дать смогла. Она рассказала, что сегодня, около десяти часов утра, услышала доносившийся из кабинета мужа голос его бывшего компаньона, Ивана Алябьева. Алябьев и Паршин обсуждали раздел имущества, и разговор шел на повышенных тонах. Поскольку Паршину эта тема тоже волнует — она, как-никак, не только жена одного из компаньонов, но и главный бухгалтер фирмы, мадам прислушалась и даже подошла к двери. Как она объяснила — чтобы вмешаться, в случае необходимости. Но понять, о чем собственно спорят Алябьев и ее муж, Паршина не успела. Валентин Паршин неожиданно вскрикнул, послышался странный, очень громкий хлопок и сразу такой звук, словно кто-то упал. Паршина подумала, что мужчины затеяли драку, открыла внутреннюю дверь и вошла в кабинет, чтобы прекратить безобразие. Но в кабинете она увидела бездыханное тело мужа и Ивана Алябьева, который стоял над ним с пистолетом в руке. Алябьев повернулся и направил пистолет на Паршину. Мадам, естественно, заорала, завизжала, хлопнулась в обморок — в общем, исполнила весь полагающийся в таком случае репертуар. Больше она ничего не помнит, но к этому времени на грохот и вопли набежали представители трудового коллектива, которые теперь дружно утверждают, что наблюдали ту же картину: вашего клиента, размахивающего пистолетом над трупом Паршина, которого он только что застрелил. И должен вам сразу сказать, дорогие мои друзья, те улики, что вы мне сейчас в рамках добровольного сотрудничества со следствием передали, — Стрешнев похлопал себя по карману, в который убрал листок с предупреждением и диск, — никакой роли не играют и судьбу вашего клиента не облегчают. Даже если Паршин и собирался заказать своего компаньона, то это было только намерение. А у нас не Америка, у нас за намерение не судят. Сам же Алябьев своего компаньона реально пристрелил.