Ирина Комарова - Список опасных профессий

— Минуточку. — Я, словно в школе, подняла руку. — Все твои свидетели утверждают, что Алябьев Паршина застрелил. Но ни сотрудники, ни жена Паршина своими глазами ничего такого не видели. Да, они видели мертвого Паршина, видели Алябьева и видели пистолет. Но никто не видел, как Алябьев стрелял в Паршина.

— Даже не надейся, Риточка. — Стрешнев с жалостью посмотрел на меня. — Этой соломинкой вам мужика вытащить не удастся. Тем более с его репутацией.

— А чем тебе его репутация не нравится? — заступилась за клиента Нина. — Если ты насчет убийства его брата, то по результатам следствия Иван был полностью освобожден от подозрений.

— Ни-и-иночка! — укоризненно протянул Володя. — Ладно Ритка, она человек с тяжелым педагогическим прошлым, но ты-то знаешь, как такие дела делаются. Через добрых людей и безвозмездную спонсорскую помощь можно и с серийного маньяка-убийцы все подозрения снять.

— Тем не менее… — медленно произнес Баринов. Помолчал немного и повторил: — Тем не менее…

— Вот, и я точно так же думаю! — энергично поддержал Гошка. Мы с Ниной тоже покивали головой.

— Да о чем вы говорите! — возмутился Володя. — Дело ясное, как три копейки! Хоть сейчас в суд передавай!

— Тем не менее. — Александр Сергеевич слегка наклонился вперед и тихо спросил: — Устроишь мне встречу с Алябьевым?

— Зачем? — подозрительно спросил Володя.

— Не для того, чтобы помочь ему сбежать, — коротко хохотнул Гошка. — Ты пойми, Алябьев наш клиент, мы работали, а если его посадят за убийство, то гонорара нам не видать.

— Гоша шутит, — слегка поморщился шеф. — Но Алябьев действительно пока остается клиентом «Шиповника», и я хотел бы это странное дело прояснить. Тебе ведь несложно встречу организовать: вызови Алябьева на допрос, а я случайно в это время к тебе загляну.

— Сан Сергеич! — Стрешнев прижал руку к сердцу. — Вы же знаете, я для вас с дорогой душой, всегда, что могу! Но это ведь нарушение всех служебных инструкций!

— То есть ты хочешь знать, что ты с этого будешь иметь, — язвительно прокомментировала Ниночка.

— Вообще-то, если говорить о том, кто кому должен, то счет в нашу пользу, — напомнила я.

— Я не это имел в виду, — немного смутился Стрешнев. — Я же знаю, за вами не пропадет. Я про то, что подготовить все надо. Вот вернусь в управление, организую.

— Сегодня успеешь? — уточнил Баринов. — Часа в четыре?

Володя посмотрел на часы, наморщил лоб, пошевелил губами и кивнул:

— Постараюсь.

— Вот и хорошо, договорились. А кстати, ты еще не рассказал, что Алябьев говорит? Как он все это объясняет — и труп, и пистолет?

— Да нелепо объясняет. Утверждает, что еще вчера договорился с Паршиным о встрече — надо было дела обсудить. Договорились на десять утра. Алябьев приехал в назначенное время, зашел в кабинет, а там мертвый Паршин и пистолет рядом на полу валяется. Он, Алябьев, подумал, что Паршин застрелился, поднял пистолет, а тут супруга покойного дверь открыла, завизжала, народ набежал. В общем: «Я тут случайно, мимо проходил». Но ничего, возьмет хорошего адвоката, тот ему объяснит, что гораздо умнее будет сделать ставку на непредумышленное убийство в состоянии аффекта. А что, во время ссоры хотел попугать партнера, вытащил пистолет, а тот оказался заряжен…

— Кстати о пистолете! — вспомнила я. — Откуда, по-твоему, у Алябьева пистолет?

— А разве я не сказал? Это наградное оружие Ильи Алябьева. Сейчас пистолет на экспертизе, но я на сто процентов уверен, это тот самый, из которого десять лет назад застрелили Алябьева-старшего. Так что посмотрим, может, мы вашего клиента не на одно, а сразу на два убийства раскручивать будем.

Стрешнев встал и отряхнул крошки с брюк.

— Спасибо вам, девочки, за чай, за бутерброды. Побегу я, работы много.

Мы с Ниной ничего не ответили. Не знаю, почему молчала она, а я была выбита из колеи новостью о пистолете Алябьева.

— Так ты не забудь, Володя, насчет моей просьбы, — негромко напомнил Баринов.

— Все-таки хотите поговорить с ним? А смысл? Хотя ладно, дело ваше. Я позвоню.

— Спасибо, — вежливо наклонил голову шеф.

— Не за что. — Стрешнев посмотрел на нас, ухмыльнулся и отсалютовал: — Всем счастливо!

Когда дверь за ним захлопнулась, Александр Сергеевич встал и, потирая поясницу, прошелся по приемной.

— Ну, что скажете, молодежь?

Я, как обычно, высказалась первой. Хотя с тем же успехом могла и промолчать.

— Ничего не понимаю! Если это Алябьев убил Паршина, то зачем он приходил к нам? Зачем затеял всю эту историю с тем, чтобы Паршин заказал его подставным киллерам? Не понимаю!

— Дымовая завеса? — предположил Гошка. — А что, если бы мужика не повязали на месте преступления, то могло и прокатить. Дескать, вот, связался господин Паршин с бандитами, они его и укокошили.

— Допустим, Алябьев убийца, — недовольно согласилась я. — Допустим. Но не идиот же. А он словно специально сделал все так, чтобы его именно поймали и именно на месте преступления. Если Алябьев решил убить Паршина, он что, более подходящего места не мог найти? Да вчера, на улице, около салона красоты — пожалуйста! Или около спорткомплекса — там вообще место тихое, никого нет! Стреляй — не хочу! Я не понимаю, зачем Алябьеву нужно было убивать Паршина в офисе, где кругом полно народа! Даже если бы жена Паршина в своем кабинете их не услышала, кто угодно мог в дверь заглянуть, рабочее же время.

— Может, Алябьев и не собирался убивать? — Нина взяла из вазочки печенье, осмотрела его и вернула на место. — Хотел просто поговорить.

Разговор перешел в ссору, он разозлился, достал пистолет… Гошка, ты почему смеешься?

— Потому что именно эту версию, по рассуждению Стрешнева, должен посоветовать нашему клиенту умный адвокат.

— Но согласись, версия совсем не плохая. И, в общем, все объясняет.

— Кроме того, как у Ивана Алябьева оказался пистолет, который уже послужил орудием убийства десять лет назад. — Александр Сергеевич продолжал прогуливаться по комнате. — Очень мне это не нравится.

— Получается, что Паршина застрелил тот же человек, который убил Илью Алябьева? — Очевидный вывод, но мне он дался с большим трудом. — Хотя за это время пистолет мог несколько раз сменить хозяев.

— Ясное дело, мог, — согласился напарник. — А теперь прикинь вероятность того, что, переходя из рук в руки, через десять лет пистолет вернулся в ту же семью.

— Ноль процентов, — печально признала я.

— Как хотите, а по всему получается, что это Иван убил своего брата, — подвела итог Нина. — А через десять лет и Паршина застрелил. Очень неприятно, но другого объяснения нет.

— М-да-а… — Гошка почесал в затылке. — И что теперь, спрашивается, нам делать?

Вопрос повис в воздухе.