Ирина Комарова - Список опасных профессий

— Нет, если вы, Сан Сергеич, считаете, что с Алябьевым нужно поговорить… хотя, зачем? Просто чтобы поставить точку в наших отношениях?

Баринов не ответил. Он прошелся от окна к двери, потом остановился передо мной.

— Рита, как ты считаешь, Алябьев застрелил Паршина?

— Не знаю. — Я беспомощно развела руками. — Помните, когда он у нас был, как он себя вел? Как он переживал, что друг оказался на подлость способен? И мне кажется, что Алябьев до конца не верил, что Паршин собирается его заказать. Он надеялся, что это клевета и что мы это докажем. Все улики против него, но мне не хочется в это верить.

— Угу. — Шеф повернулся к Ниночке: — А ты что скажешь?

— То же, что и Рита. Алябьев мне понравился. Если бы его не взяли с поличным, я бы тоже не поверила.

— Угу. Гоша, твое мнение?

— Я уже сказал. В маленьких зеленых человечков с Марса я не верю, а Паршина кто-то застрелил. Есть труп, есть мотив, есть свидетели, есть пистолет. Десять лет назад свидетелей не нашлось, вот Алябьев и выкрутился. А сейчас… Стрешнев прав, дело чистое, хоть завтра в суд передавай.

— Угу.

Шеф снова прошелся по комнате и остановился у окна. Мы молча ждали. Но, прежде чем Александр Сергеевич заговорил, в дверь постучали.

— Да-да, заходите, пожалуйста, — автоматически откликнулась Ниночка.

Дверь приоткрылась, и в приемную вошла невысокая женщина в бежевом драповом пальто с круглым норковым воротничком. Женщина остановилась, обвела неуверенным взглядом наши хмурые лица и, не здороваясь, спросила:

— Вы уже знаете, какое у нас несчастье случилось?

— Простите, вы… — Ниночка встала из-за своего стола.

— Галина Алябьева, я жена Ивана. Он вчера был у вас, а я… на самом деле, я просто не знаю, что теперь делать, куда обратиться?

— Вы правильно сделали, что пришли к нам. — Внешне шеф был абсолютно спокоен, но глаза его заблестели. — Проходите, присаживайтесь. И снимайте пальто, у нас тепло.

Галантный Гошка тут же вскочил и помог Галине снять пальто, я придвинула ей стул, а Ниночка тем временем налила чашку чая. Шеф дождался, пока вся это суета закончится, потом присел рядом и предложил:

— Рассказывайте.

— На самом деле я ничего не понимаю. Я знаю только, что случилось ужасное — Валя убит, а Ивана арестовали. Но это просто нелепо, Иван никогда никого ни при каких условиях не смог бы убить, а тем более Валю! Они ведь столько лет дружили, еще с института, а Иван — человек верный.

— А Паршин? — Шеф взял со стола красивую сувенирную ручку и зажал ее в кулаке.

— Валя? Вы спрашиваете, верный ли он человек? — Галина замялась, подбирая подходящие слова. — Я ведь Валентина тоже много лет знаю, почти столько же, сколько Иван. И Валентин, он на самом деле славный, но как бы это объяснить… Понимаете, он очень зависимый. Если вокруг порядочные благородные люди, то он и порядочный, и благородный, и на подвиг готов. А если он попадает в окружение людей с гнильцой, то и от него можно ожидать всякого. Подлость становится допустима, понимаете?

— Вплоть до преступления? До убийства?

— Не знаю. — Она взяла чашку с чаем, но пить не стала. Просто держала в руках, словно грела ладони. — Я не знаю, где у Валентина проходит граница и есть ли она. Но в последние годы он очень изменился.

— Сменилось окружение?

— Валентин женился. И его жена имеет на него огромное влияние.

— Вот как? — не удержался Гошка. — Вы хотите сказать, что супруга господина Паршина не отличается порядочностью?

— На самом деле… — Алябьева поставила чашку и стряхнула со стола несколько крошек. Потом кашлянула и заявила твердо: — Да, не отличается. Я Светлану не люблю. Может, я несправедлива, но я ее очень не люблю. И я думаю, что о порядочности тут даже говорить не приходится.

— Вы давно ее знаете?

— Да, еще со школы. Мы со Светланой учились вместе, а с Иваном жили в одном дворе, получилась такая общая компания, понимаете? Потом и Валентин появился. Светлана ему сразу понравилась, но это было движение в одну сторону. Она не обращала на Валентина внимания, ее интересовали люди более состоятельные. А Валя что — ни кола, ни двора, ни богатого дядюшки в перспективе. Но когда у Ивана с Валентином бизнес начал налаживаться, а ничего лучше на горизонте так и не появилось, Светлана, так сказать, снизошла. Валентин был счастлив. И его не смущало то, что дружба с нами почти сразу дала трещину.

— Почему?

— Ну-у… как правило, семьями дружат тогда, когда это поддерживают женщины. А мы со Светланой… мы и в юности-то не особенно дружили, а со временем и вовсе потеряли охоту общаться.

— Она пыталась отбить у вас мужа? — догадалась Нина.

— Не то чтобы пыталась… — Галина скупо улыбнулась. — Иван ей всегда нравился, но я же говорила, Светлане нужен был человек состоятельный. А когда Иван начал соответствовать ее высоким стандартам, у нас уже старшему сыну два года было. Пришлось ей ограничиться Валей. И Светлана сразу начала его настраивать против нас. По-моему, она и замуж за Валентина выходила с мыслью, что поссорит его с Иваном и приберет к рукам большую часть фирмы.

— А что вам известно о проблемах с разделом бизнеса?

— Практически ничего. Иван не любит дома говорить о делах, я от знакомых больше узнаю, чем от него. От того же Вали, например, или от его жены.

— Значит, вы с ними все-таки общались?

— Конечно, не так, как раньше. Но Валентин к нам забегал, и со Светланой мы тоже встречались. Мы же цивилизованные люди. Но я хочу сказать, что, если бы не Светлана, ребята до сих пор вместе работали бы. И если Валентин на самом деле решил Ивана убить, то это он не сам придумал, я уверена. Это ему Светлана подсказала.

— Но убили как раз Паршина.

Галина снова взяла чашку и сделала глоток остывшего чая.

— Да. Знаете, до сих пор не могу поверить. Но, вы помните: «Не рой другому яму»? Я не хочу сказать, что мне все равно, что меня не волнует смерть Вали, но в данный момент для меня важнее судьба моего мужа. Человек, который убил Валентина, очень ловко подстроил так, чтобы подозрение упало на Ивана.

— Это не просто подозрение. Все улики на него указывают. Кстати, скажите, вы когда-нибудь видели у вашего мужа пистолет?

— Пистолет? У Ивана? Что вы, откуда? Иван оружие не любит и не интересуется им.

— И никогда не интересовался? Даже когда мальчишкой был?

— Не знаю. Я ничего такого не замечала.

— Расскажите, как прошло сегодняшнее утро.

— Обычно. Встали, позавтракали, разбежались. Дети в садик, мы с Иваном на работу.

— Он говорил вам, что собирается на встречу с Паршиным?

— Нет. Я же сказала, он редко говорил со мной о работе. И потом, утро у нас в доме всегда довольно суетливое. Мы все любим поспать, встаем в последний момент, и нам не до разговоров.