Дэй Кин - Миссис убийца: Сборник

Я снова закрыл дверь и повернулся к девице в кровати. Она снова плюнула на пол.

— Убирайтесь отсюда!

Она. произносит это по-своему. Я не могу оставаться здесь, но не могу и уйти. Неизвестно, станут ли флики просматривать все комнаты, но совершенно ясно, когда приедет Джим, он заставит их сделать это. И проследит, чтобы сделали тщательно. Я посмотрел в окно. Не очень далеко от окна есть лестница. Она доходит до крыши и спускается на асфальтированный двор. Сомневаюсь, чтобы она выдержала мой вес.

Я совершенно зря отошел от двери. Девица выскочила из кровати и стремительно бросилась к двери на цыпочках,- все время глядя на меня через плечо. Я .наставил на нее свой револьвер и предупредил:

— Нельзя, либхен.— Ее остановили скорее мои слова, чем оружие. Она поворачивается ко мне:

— Вы говорите по-немецки?

Я встал между ней и дверью,

— Немного.

Она извергла лаву слов. Я уловил только несколько,

— Вы лжете,— продолжала она по-английски, задыхаясь от злости.— Вы только пытаетесь... как это говорится? Представиться симпатичным.

Неожиданно девица обнаружила, что она почти голая и попыталась закрыться руками.

— Немедленно убирайтесь отсюда! Если сейчас придет Ганс, он убьет нас обоих!

Я прижал ухо к двери и стал слушать, что делается снаружи. Приехали инспекторы. Внизу, этажом ниже, Джим Пурвис говорит кому-то:

— Нет. Никаких журналистов. Я отлично знаю, что они за птицы.

Он поднимается по лестнице, и голос его приближается.

— Какой ужас! Проклятое дело! Герман ясно сказал, что он собирается сделать, и вот оно свершилось.

Корк был с ним. Он говорит:

— Послушай, Джим, не приходи в ярость. Нам только известно, что Герман искал Симона в этом квартале, ничего другого мы не знаем;

— Да,— ответил Джим,— и теперь Симон мертв..

Я стараюсь увязать две мысли. Самое лучшее—открыть дверь, выйти на порог и сказать: «Вот и я, друзья».

Но если я сделаю это, Пат пропала. Да и я тоже. Суд не поверит в ее историю. И еще менее — в мою. Ее осудят за убийство Лила Кери, а на мне повиснет труп Симона. А Хенлон и рыжая девица, которая в течение шести месяцев выдавала себя за Пат, будут торжествовать, видя, что затея их удалась, что, несмотря на осложнения, они все же добились своего.

Шаги Джима и Корка слышались в направлении комнаты 201. За ними немедленно, последует полицейский врач и, возможно, ввиду серьезности обстоятельств, пожалуют инспектор Греди и помощник прокурора Хаверс. Мне все больше и больше жаль Джексонов. Их свидание будет стоить им ночи, полной всяческих неприятностей.

Немка никак не может заставить меня выйти из комнаты. Она подошла ко мне, смотрит, взгляд тяжелый. Проводит языком по губам, стараясь сделать вид, что хочет понравиться мне.

— Вы находите меня красивой?

Я отвечаю, что да, но думаю не об этом. Она что-то говорит мне. — И я понимаю — она благодарит меня. Я спрашиваю: за что?

Можно подумать, она получает удовольствие. Она улыбнулась и продолжила по-английски:

— Правда, что вы говорите по-немецки? — Она сделала шаг по направлению ко мне, потом подошла так близко, что я почувствовал запах ее кожи, надушенной и напудренной.— Может быть, я смогу вам помочь?

Отворотом рукава я вытер пот на щеках.

— Вы можете это сделать.

Она подошла еще ближе. Теперь наши тела почти прикасаются друг к другу,

— Как вас зовут?

— Герман.

У нее вырвалось изумленное восклицание.

— Это красивое . немецкое имя.— Она очень порывисто стала дышать, желая показать волнение, которого у нее не было.

— Хочешь, чтобы я сказала, что здесь никого нет, когда они постучат сюда?

Я спрашиваю себя, куда она метит. Она положила левую руку на мою правую и изо всех сил толкает меня навалившимся телом к- двери. То, что я принял за жир, оказалось мускулами. В ее теле не было ни грамма жира. Она погладила мою руку кончикам» пальцев и прошептала:

— А потом, когда полиция уйдет, мы могли бы быть счастливыми.

Ее пальцы продвигаются дальше. Тут я понял, что она подбирается к моему револьверу, и поинтересовался:

—А что скажет Ганс?

Ее рука сжимает мой кулак. У нее удивительная для женщины сила. Она перестала улыбаться и ругает меня по-немецки. И, сжимая мою руку, которая держит револьвер, она открыла рот, собираясь закричать.

Я погружаю пальцы своей подруги в область ее желудка. Она не смогла закричать, у нее перехватило дыхание. Ее ногти царапают мне лицо, оставляют на нем кровавые полосы. Она отступает и ногой сильно ударяет меня, точнее собирается ударить в то-место, где мне будет больнее всего. Но я избегаю удара, поймав ее .ногу и опрокинув на спину, Она хотела кричать, но я не дал ей времени. Я зажал рукой ее рот и поволок в ванную!

Ее сила,которая меня так поразила, оказалась еще больше. К тому же она знакома с различными приемами и трюками. Ей удалось ударить меня коленкой, укусить за руку. Я пытался сдержать ее, но борьба с ней — сплошной кошмар. Это угорь, у которого острые когти, и который не дается в руки.

Я убрал руку с ее рта и тыльной стороной ладони ударил по лицу. Головой она ударилась о перегородку ванной. Мускулистое тело вытянулось и повисло мертвым грузом на моих руках. Я посадил ее на пол ванной, прислонил к кабине, потом нашел сырое полотенце и завязал ей рот, а другим полотенцем- связал руки и ноги.

Она едва не упала на пол, но я подхватил ее и аккуратно уложил на пол, проверив, хорошо ли связаны ее голые руки и ноги. ...

Когда я закончил возиться с ней, вся моя одежда была пропитана потом.

Пот стекал на глаза и слепил меня. Я вытер его рукавом и вдруг увидел себя в зеркале над умывальником. Я совсем не похож на Германа, ничтожного детектива,который имел так мало успеха. Вокруг глаз синие круги, а рот мокрый от крови и пота. Это я еще могу исправить, но я не- могу заставить исчезнуть царапины.

Я посмотрел на девицу, лежащую на полу. и остался собой недоволен. Она спокойно спала и дожидалась своего любовника, когда я ворвался в комнату. Ее прозрачная рубашка разорвана. Я здорово испортил ее. Возвращаясь в комнату, я мысленно приносил извинения бедной девочке.

Джим отдел распоряжение осмотреть все комнаты, начиная с комнат по соседству с 201-й. Я слышу, как стучат в комнату в конце коридора. Стук в дверь сопровождается обычными словами: «Полиция, капитан Пурвис. Откройте. Мне нужно с вами поговорить».

Обычная в таких случаях процедура, но теперь я нахожусь в западне. Я повернул в замке ключ. У двери нет засова: Я думаю и действую в замедленном темпе. Я поискал сигареты, закурил и вернулся в ванную комнату, не зная, что мне делать. Девица пришла в себя. Она сверлит меня злобными глазами и дергает босыми ногами.

Я закрыл дверь в ванную и подошел к открытому окну. Залитый асфальтом двор кажется в темноте очень далеким от меня! Я посмотрел на железную лестницу.