Алексей Наст - Наказать беспредельщиков

Стеклова, нервно сжимая губы, кивнула на место рядом с собой. Миша присел.

— Как вы нашли меня? — спросил он хрипло.

— Мне надо поговорить с вами. Поговорю и уйду… Как мой муж?

Миша пожал плечами:

— Честно — не знаю.

— Вы спасли меня. Спасибо… Догадываетесь, зачем я вернулась в город?

— Месть.

— Они убили моих стариков. — Стеклова отвернулась, долго смотрела на «шевроле», в котором сидели ее сопровождающие. Когда повернулась, Миша увидел в ее глазах слезы. — Вы посадили меня в поезд. У меня был один адрес, где я могла найти пристанище и защиту. Приехала, пришла к нему. Рассказала о своей обиде… Обо всем. Он авторитет. До замужества я несколько лет была его подстилкой. Удивляетесь, что я так о себе? А как еще? Когда хотел — имел меня сам, когда не хотел или был зол на меня — отдавал друзьям. Потом его посадили… надолго. Я уехала в другой город. Осела здесь у родителей, вышла замуж. У мужа все не получалось заработать, чтобы жить достойно. Занялись водочным самопалом. Начались наезды братвы. Голубая Молния подмял всех, а нам велено было завязать с алкоголем (слишком проблемный бизнес) и заняться контрафактной минералкой. Она и выгоднее любого алкоголя оказалась… После той расправы… Вы ведь были тогда там… Кто вы? Вы не бандит.

— Я друг.

— Так вот, мой авторитет напоил меня водкой с дороги, отымел сначала, по старой памяти, как хотел… Он позвонил Астраханову — есть здесь один такой.

— Был. Его убили вчера.

Стеклова потупилась.

— Астраханову велели вызнать, как можно прижать людей Оргункова. Он отказался помогать. Сказал, что давно завязал с прошлым. Отказался наотрез. Мы решили действовать наобум. Я вернулась сюда с помощниками. По городу шел слух о юбилее в драмтеатре. Сделали налет. Сявок постреляли, а главари ушли… как всегда. — Стеклова грустно улыбнулась.

— Одного из налетчиков захватили.

— Где он? — Стеклова напряглась, в глазах загорелся интерес.

— Голубая Молния лично задавил. Этот человек сказал, что налет организовал Астраханов.

— Это он так отомстил ему за отступничество… Не ваши, так эти убили бы.

Миша испытал сожаление — выходит, дядю Ваню убили за честность. Не захотел помочь старой братве и поплатился жизнью.

— Лена, я слушаю вас, но не верю.

— Чему не верите?

— Что ваш авторитет, у которого вы были давным-давно всего-навсего штатной сексуальной игрушкой, по первой же вашей жалобе ввязался в войну с очень сильной организацией Оргункова. В городе в свое время бушевали большие криминальные войны с большой кровью, и во всех Оргунков взял верх. Если он вычислит вашего авторитета, установит его причастность к гибели своих людей, вашего покровителя убьют, где бы он ни находился. Потому «правильные» оставили Оргункова в покое: никто не желает умирать из-за маленького криминального рынка, каким является наш городок… За мной следили?

— Да, по моей наводке.

— Что узнали?

— Ничего опасного для вас. Наблюдали за вашими перемещениями и контактами. Перед налетом на драмтеатр вас предупредили, чтобы вы не пострадали. Предупредили по моей просьбе.

— Понятно. Так зачем вы назначили эту встречу?

— Вы должны организовать свидание с Голубой Молнией.

— Кто с ним будет говорить?

— Эскимос.

— Эскимос?! — Миша знал этого авторитета. Эскимос был грозой большого региона, но для полиции оставался неуязвим. — Он в городе?

— Информация закрытая. Сообщите Голубой Молнии о желании Эскимоса переговорить с ним. Ответ — послезавтра, на этом же месте, в это же время. Все.

— О чем будет разговор?

— О деле. О прибыльном деле.

— Но Молния — отщепенец для «правильных». «Правильные» не могут иметь дела с такими…

— Встречу санкционировала сходка.

— Для чего тогда были налет и стрельба?

— Если бы удалось убрать Молнию и верхушку его организации, разговора уже не потребовалось бы — с мертвыми не делятся. Но не вышло. А воевать с ним не хотят. Все, мне пора.

— Скажите, Лена, кто убил Пашку Хрена и Хорька?

Стеклова улыбнулась.

Миша торопился:

— Вы или нет?.. А Еврея?

Она ушла, не дав никакого ответа. Но Миша и так знал, что не она повинна в смерти отморозков. Войну с бандой Оргункова вел кто-то другой. И две намеченные версии требовали тщательной проработки: убивал кто-то из отчаявшихся предпринимателей или чем-то недовольные члены самой банды.

Миша тряхнул головой, он слишком стал увлекаться построением теорем, которые требовали доказательств. Он не для того внедрен в банду, чтобы расследовать преступления против «молниеносных», он обязан взорвать банду изнутри, а поиск убийц — это дело Коростылева и прочих оперов и следаков.

«Шевроле» со Стекловой и «правильными» уехал. Миша пошел к своей машине. Когда сел за руль, сзади вдруг возник пассажир, в отсутствие Миши тихо влез внутрь и ждал его, лежа на заднем сиденье. Старый прием, а Миша на него попался. Но пассажир не приставил к его затылку ствол пистолета.

— О чем говорила с вами Стеклова? — спросил мужик.

— Ты кто?

— Привет от Севастьянова. Три, шесть, ноль. Миша расслабился. Это человек Севастьянова — иногда он посылал к нему своих людей, те называли пароль, и Миша отвечал на их вопросы. На каждый день недели у Севастьянова был свой код, сегодня — три, шесть, ноль.

— Я расскажу Саше все сам.

— У нас нет времени. Саша ждет вас в ГУМе, а мы ведем то «шевроле». В разговоре упоминался авторитет Эскимос?

Миша опешил. Ишь ты, он пересек линию ФСБ. Видно, Эскимос затеял крутое дело, если его пасли фээсбэшники.

— Просят встречи с Оргунковым.

— Эскимос в городе?

— Неизвестно.

— Когда ваша следующая встреча со Стекловой для передачи ответа Оргункова?

— Послезавтра. Здесь же, в это же время.

— Понятно. Не смею задерживать. Кстати, меня зовут Петр. Можно Петя. Фамилия Загин.

— Меня — Миша.

— Я знаю. А теперь выйди из машины, открой настежь заднюю дверцу, потом подними капот — я выскользну незаметно.

— За мной следят?

— Был один хвост.

— Кто?

— Ты же его видел — «семерка». Некий Бомбей. Который убил старика Астраханова. Его взяли десять минут назад, пока ты беседовал со Стекловой в сквере. Но береженого бог бережет. Итак, расстанемся.

Миша выполнил указание фээсбэшника, постоял в задумчивости, глядя в нутро заднего багажника, где лежали запасное колесо, набор гаечных ключей, пластмассовые канистры с водой и маслом. Когда закрыл крышку багажника, в салоне уже никого не было.

К ГУМу он подъехал в состоянии легкого оцепенения. Он совсем не угадывал ход событий. Это плохо. Раньше, как ему казалось, он хоть что-то понимал. Стеклова всплыла сама, открылась правда бойни в драмтеатре, пойман Бомбей, но пойман не бравым Коростылевым и родным УВД, а ФСБ… ФСБ в деле — это настораживающий сигнал. Еще более настораживающий — появление авторитета Эскимоса. Что это за прибыльное дело такое, если из-за него «правильные», не гнушаясь, идут на соглашение с петушней Оргункова?