Галина Романова - Свидетельницы зла

— Так, уже неплохо. Что с остальными?

— Остальные между собой не общались, но… — Вишняков намеренно сделал паузу, дождался, когда Рябов насторожится, и сказал: — Но у каждого в мобильном обнаружились странные звонки с одного и того же номера. У кого-то было по одному звонку. У кого-то по два, а то и по три, как, к примеру, у погибшего Калина.

— Установить, кто звонил, конечно же, не удалось?

— Почему? Удалось. Но вот тут начинаются странности.

— Докладывай! — проскрежетал Рыков.

— Сим карта зарегистрирована на некоего Кирилла Власова, двадцати шести лет от роду. Местный.

— Так найдите его. Притащите его сюда. Вытряхните из него все, что только можно!

— Ищем. Найти не можем. Да и не мог он звонить погибшим, к примеру, месяца два назад. И даже пять недель назад не мог он им звонить, а такие звонки есть во входящих у погибших.

— Как это?

— Сидел он, товарищ подполковник. Отбывал срок наказания. Был осужден шесть лет назад за соучастие в жестоком убийстве подростка.

— Ничего себе! Ничего себе!

Теперь поворот Рыкова показался ему плавным, почти вальсирующим, и он снова еле удержал в себе улыбку.

— И какой срок он получил?

— Шесть лет лишения свободы.

— За жестокое-то убийство? — усомнился Рыков.

— Его роль оказалась незначительной по материалам дела. Стоял на «шухере», пока его компания измывалась над подростком. За это и получил шесть лет. Но! — Вишняков поднял вверх указательный палец. — Вины своей Власов так и не признал. И до последнего момента, пока суд не удалился на совещание, утверждал, что своих подельников не знает. Что увидел их впервые на очной ставке.

— А что подельники?

— А что они? Там наркоманы какие-то отмороженные, товарищ подполковник. Один из них даже до суда не дожил, умер в камере. Второй на зоне скончался.

— Выжил один Власов? — Рябов прошелся по кабинету и медленно, словно нехотя пошел к своему рабочему креслу за столом. — И когда точно вернулся? Попадает в подозреваемые?

— Так точно, товарищ подполковник. Он вернулся из мест заключения за неделю до убийства.

— Вот! Чего ждем?

— Он как сквозь землю провалился. Его родители утверждают, что он вернулся, сумку бросил, наелся, принял ванну, отоспался пару дней и исчез. По их утверждениям, он никому не звонил и ему никто не звонил.

— Родители! — недоверчиво фыркнул Рябов. — Неужели скажут: наш сын вернулся и снова взялся за старое?!

Вишняков промолчал.

Честно? Он не особенно верил в причастность Власова к убийству. Шесть лет тот провел на зоне строгого режима. И звонить оттуда не мог. Майор немного был знаком с порядками на той зоне. Там все было строго. Если и случались у кого-то какие-то телефонные звонки, то не с такой периодичностью, как они совершались с телефона Власова. К тому же родители уверяют, что сын телефон потерял еще до ареста.

— Со следаком по его делу не говорил?

Рябов поскреб щетину на подбородке. Вдруг вспомнил, что сегодня не побрился. И жена за завтраком ничего не сказала. Не заметила или не захотела замечать? Что-то у них в последние месяцы как-то все идет не так. Она сделалась скрытной. Он раздражительным. Надо бы выяснить, откуда ноги растут. А то как бы к ним и рога не добавились!

— Что он о Власове рассказывает? — вытряхнул из головы посторонние мысли Рябов.

— Не могу знать, товарищ подполковник. Следователь, который вел это дело, из органов уволился. По его месту жительства сказали, что он выбыл.

— Оп-па! — Взгляд Рябова застыл на переносице майора. — Это как?! Это на что такое намекает, майор?

Вишняков промолчал. Хотя мог бы сказать, что человека могла достать тяжелая работа, он уволился и просто уехал. Из их сумасшедшего города уехал, и всё. Разве такое невозможно?

— Когда он уволился? Уточнил, надеюсь? Не сразу после судебного процесса над Власовым и его подельниками?

— Почти сразу, — кивнул Вишняков. — Через месяц.

— Та-ак… Та-ак… И ты мне еще говоришь, что здесь нет никаких совпадений!

А он ничего такого и не говорил. Он вообще-то молчал и размышлял о том, что Рябов мог бы предложить ему присесть. И они сообща порассуждали бы на тему: а был ли уволившийся следователь причастен к тому, что Власова осудили несправедливо, по ошибке? Или тот все же сел за дело?

— А Власов теперь вернулся и мстит. Потому и найти его нигде не могут, — радовался Рябов, как ребенок, представившейся перспективе доложить руководству о прорыве в ходе следствия. — Потому что скрывается. Надо объявлять его в розыск, Вишняков.

— Товарищ подполковник, мне кажется, что действия эти немного преждевременны.

Он знал, что за этим последует, но все равно осмелился выговорить это вслух.

И он не ошибся. Рябов так разорался, что левая щека у него начала опасно подергиваться.

И работать-то они не умеют. И повыгонять их всех надо к чертовой матери. И все ему одному, все ему одному приходится делать. А они-то тогда ему зачем?!

Гневался он привычно, Вишнякова это уже почти не удивляло. Поэтому он терпеливо ждал, когда тот выдохнется, и сказал:

— Власов может быть вообще не при делах, товарищ подполковник. Он только-только вернулся из мест заключения, а мы его сразу в розыск. — Вишняков поморщился. — А если он в самом деле не причастен? Ни тогда, ни сейчас? В этом деле еще очень много белых пятен, товарищ подполковник.

— Ты которое дело имеешь в виду, майор? Теперешнее, — Рябов выложил на стол обе ладони и тут же сместил их влево сантиметров на десять, — или то, шестилетней давности?

— Наверное, оба. Связь прослеживается. Очевидная связь.

— Да-а-а, — почти мечтательно протянул Рябов, откидываясь на спинку кресла. — Не просто так их там собрали всех. Не просто. В общем, поднимай то дело шестилетней давности. Изучи детально. К вечеру доложишь, кто, что, как. Да, и попытайся все же найти следователя, который вел это дело.

— К вечеру? — Желваки на скулах Вишнякова заходили. — Все к вечеру? Я правильно понял, товарищ подполковник?

— Можно к утру, — недовольно покосился Рябов. — И… Не умничай тут! Понимаю, объем большой, но время, время, майор, поджимает. Все, иди!

Вишняков медленно шел по коридору к своему кабинету, впечатывая в каждый свой шаг беззвучное ругательство. Попутно проклинал свою неустроенную жизнь. Он который день забывал купить соли и ел все пресное. К примеру, сегодня позавтракал несоленым омлетом. Ужинал вчера несолеными макаронами. Может, это было и полезно, но очень отвратительно. А утром еще и кофе с сахаром закончились. Забег в супермаркет требовался безотлагательный. А когда?! К вечеру необходимо доложить о материалах дела шестилетней давности. К утру отыскать следы следователя, который его вел.

Начать, конечно, следовало со второго пункта. Найдет следователя, узнает подробности из первых уст. Это все же лучше, чем старые папки листать. А для этого надо было ехать в архив. А до него…