Галина Романова - Свидетельницы зла

Она могла бы, конечно, успокоить его. Сказать, что Мария Кирилловна давно уже похоронена. Что из квартиры ничего не пропало. Она опечатана в присутствии участкового.

Но…

Но делать это ей категорически не хотелось. Пусть понервничает. К тому же она не знала, что ценного осталось в старухиной квартире после Нади. Картины, да, оставались. Это она видела. А еще? Что было и могло остаться меж старых простыней, пропахших нафталином, она знать не могла.

— Значит, старуха все же крякнулась, — пробормотал он озабоченно.

— Умерла, — поправила она.

— Давно?

— Две недели назад.

— Ого! А чего молчали? Или она не сама крякнулась? А ей помогли? И полиция тело не отдает? — развеселился он. — Она могла! Могла кого-нибудь достать! Выносить ее было сложно. Кто же ее угрел? Сиделка не выдержала, да?

— Ее давно похоронили, — оборвала она его веселье строгим голосом.

— Ага… Понял… — Он странно хрюкнул, обрывая смех. — А чего тогда звоните?

— Если я правильно понимаю, вы единственный ее наследник, — проговорила она почти с сожалением.

— Мне от нее ничего не надо было при жизни. И уж тем более после смерти. К тому же она могла завещать свою квартиру какому-нибудь клубу собачников. Она могла!

— Она не оставила завещания. И все наследуете вы.

— Что все? Что у нее было, кроме ссохшихся от возраста мозгов?! — Он начал раздражаться.

— У нее осталась квартира. Она в собственности. У нее остался дачный участок. Я не знаю, успела она оформить договор купли-продажи или нет. Вам следует узнать об этом дополнительно.

— Она что, его две недели назад продавала? И померла, не успела оформить?

— Не она померла. Покупатель. Насколько мне известно, там случилось что-то ужасное.

— Ужасное? — В голосе появилось беспокойство. — Насколько ужасное?

— Массовое убийство. Там расстреляли сразу пять человек, если верить средствам массовой информации и словам ее сиделки.

Надя ничего такого ей про дачный участок старухи не рассказывала. Она соврала намеренно. Чтобы плавно перейти к ее персоне в разговоре с наследником.

— Ничего себе, — как-то вяло отреагировал он. — И на кой мне тогда такая земля? С такой криминальной историей! Кто ее купит?

— Не могу знать. — Она удовлетворенно улыбнулась. — Квартира. То, что в квартире. Мы в присутствии участкового опечатали всё. Но…

— Но что?

— Но я не могу дать никаких гарантий, что там ничего не пропадет. В конце концов, что такое пломба? Просто бумажка с печатью. А в квартире оставались ценности, картины.

— Картины? Ценности?

Кажется, он был совершенно сбит с толку. Будто она рассказывала ему о жилье постороннего человека, а не его бабки.

— Какие ценности? Откуда картины?

— Простите, не могу знать. Но картины видела сама лично. Одна из них явно дорогая, — нехотя проговорилась она. — Да и ценности могли оставаться. Не так-то просто сиделка после ее смерти так приоделась и даже взяла расчет.

— В смысле! — Он почти взвизгнул. — Сиделка? Какая сиделка?!

— Наша сотрудница Надежда. Она ухаживала за Марией Кирилловной последние пять лет.

И она посмотрела на то место перед своим столом, где час назад стояла Надя, ласкающая пальцами ткань старенького зимнего пальто. Будто посылала ей мысленный привет. Мстительный привет.

— Координаты этой Надежды я могу узнать?

— Разумеется. Это ваше право. Но… — Ее губы расползлись в довольной ухмылке: — Сами понимаете. Любая информация сейчас…

— Стоит денег, — закончил он за нее с явным неудовольствием. — Понял я. Буду у вас через час.

— Майор Вишняков!

Подполковник Рябов гневно раздул ноздри, выдыхая. Тут же с шумом потянул воздух обратно.

— Прекратите истерить!

— Товарищ подполковник, совершенно точно установлено, что Ольга Королёва была похищена из собственной квартиры неизвестным.

Он еле сидел на месте. Ему хотелось соскочить со стула и бежать куда-нибудь, что-нибудь, да делать, а не сидеть в кабинете и не совещаться до посинения.

— С чего такая уверенность?

Рябов вытащил из канцелярской подставки три карандаша и принялся поочередно их подтачивать. Тонкая ажурная стружка падала из точилки прямо на полированный стол. Но Рябова это будто не заботило.

— С чего вы решили, майор, что она была похищена?

Рябов вдруг с некоторых пор принялся ему «выкать». Чем дольше шло расследование, тем чаще звучало его «вы». Дистанцировался.

— Мы просмотрели записи с камер, установленных на подъездах нашего дома.

— И что на записях?

Рябов зажал пальцами отточенные карандаши, поднес их к глазам поближе. Полюбовался острыми грифелями. Аккуратно поставил обратно в канцелярскую подставку. Перевел холодный взгляд на Вишнякова.

— Там совершенно точно видно, как Ольгу Королёву тащат по двору.

— Не тащат, а ведут, майор, — поднял указательный палец Рябов. — Существенная разница, не находите?

— Да, она будто идет сама, но ее поддерживают. И она едва ноги переставляет.

Вишняков нервничал. Он сильно пожалел, что не принял решение самостоятельно, а пошел на доклад к Рябову. И тот усадил его совещаться и держит уже полтора часа в своем кабинете.

— А вот тут, майор, вы в самую точку попали. — Рябов противно улыбнулся. — Еле переставляет ноги!

Повисла пауза, в течение которой Рябов пробовал острие карандашных грифелей подушечками пальцев.

— По словам некоторых ее соседей, Ольга Королёва частенько употребляла спиртное. И неоднократно именно таким образом передвигалась по двору. То есть еле переставляя ноги. Посему хочу осадить немного ваше рвение, майор… Пойдите сейчас и займитесь уже расследованием массового убийства в дачном поселке. Не тем, чтобы искать соперника, который увел из квартиры вашу пьяную подружку, а расследованием убийства.

— Товарищ подполковник. — Вишняков все же не выдержал и вскочил с места. — Ольга Королёва не моя подружка. И этот человек никакой мне не соперник!

— Да? В самом деле? — Рябов выразительно оглядел майора с головы до ног. — Считаете себя лучше всех? Считаете, что у вас не может быть соперников?

Вишняков едва не завыл. Словоблудие, в которое ударился Рябов, могло продлиться еще час. И могло завести их совсем, совсем не туда! А о судьбе Ольги так ничего и не известно. Она пропала!

— К тому же стыдно отрицать, что вас с вашей соседкой связывали романтические отношения.

— Это неправда!

— А вот ваша бывшая жена Тамара считает иначе. И рассказывает, что Ольга Королёва неоднократно навещала вас вечерами. И неоднократно навещала, будучи в подпитии и с бутылкой в руках. Что на это скажете?

Рот Рябова ерзал влево-вправо. То ли улыбался он так скверно, то ли пытался скрыть бешенство.