Джесси Болл - Стоит только замолчать [litres]

Тут царь просыпается – уже утро. Придворные оседлали коней. Иди к нам, говорят они, иди, давай ускачем отсюда. И царь встает из-за стола, за которым спал, и идет туда, где привязан его конь. Из хижины выходит каменотес и заглядывает в лицо царю. То, что в этот момент происходит между ними, – выше разумения придворных, выше разумения сказителей. Кто может сказать, что значит быть кем-то одним, а не кем-то другим? Когда они вернулись в город, царь стал делать все не так, как делал раньше, и под его руководством в царстве началась новая эпоха, которая теперь уже позабыта. От нее нам осталась только эта повесть.

инт.:Раньше у вас было ощущение, что все неизбежно, что ничего сделать невозможно. Но когда вы это прочитали, вы увидели, что существует некий рубильник? Что все действительно можно изменить, причем это подвластно даже одному человеку?

какудзо:Именно. Я почувствовал, что мог бы быть каменотесом.

инт.:Но царя не существует. Даже если бы вы могли стать каменотесом, не понимаю…

какудзо:Царь – это обобщенный день сегодняшний. Царская власть – власть обобщенного человека. Она – то, что люди принимают безропотно.

инт.:И значит, чтобы изменить их взгляды, вам потребовалось бы…

какудзо:Мне требовалось сказать что-то всем сразу.

инт.:Но вы были молоды и только искали дорогу в жизни. Как вы разрабатывали свой план? Как приступили к его осуществлению? Была середина 70-х. Может быть… или о социально-правовых условностях никто даже не задумывался?

какудзо:Да нет. Некоторых из нас они заботили. Казалось, Японии выпал шанс сделаться тем, чем никогда не была и с тех пор не сделалась ни одна страна, – страной подлинной справедливости. Вот чего мне хотелось больше всего на свете. Я – человек по-своему… я бы так охарактеризовал себя, хотя другие наверняка со мной не согласятся, я бы сказал, что я…

инт.:Человек высоконравственный? Патриот?

какудзо:Возможно, не в том смысле, как те, кто следует за императором, как те, кто отдает все ради чужой цели. Я отдал все, но ради своей цели.

инт.:Отдали? Или убедили Сотацу отдать все в ваших интересах?

какудзо:Его жизнь – это был ноль. У него не было бы никаких свершений. Зато теперь – сами видите: некий человек пишет об этом книгу.

(Смеется, сплевывает на пол.)

инт.:Я не…

какудзо:Я вернулся домой из большого города. Заново свел знакомство с девушкой по имени Дзито Дзоо. Мы жили вместе. За несколько лет до этого она была моей девушкой, но тогда у нас что-то не срослось. Я уехал. В общем, теперь, когда я вернулся, мы снова сошлись. Ода Сотацу был моим старым другом. Я начал с ним видеться. Мы все испытывали одни и те же чувства, чувства, что руки у нас скованы, мы страшно негодовали. Мы с Дзоо, бывало, целыми ночами сидели и обсуждали, что можем сделать, чтобы бежать от этого, каким способом можно все переделать. У меня было несколько друзей, которых посадили в тюрьму, и я возмущался судебной системой. Я чувствовал, что мы сильно отстали от того, как она устроена в других якобы цивилизованных странах.

инт.:Значит, так появился замысел признания?

какудзо:Отчасти да. Отчасти так, а отчасти просто от негодования.

инт.:Вам кто-то помогал составить признание?

какудзо:Один друг из Сакаи, не буду называть его имя, юрист. Он помог составить черновой вариант. Так, чтобы оно имело юридическую силу, до какой-то степени. Конечно, наделить его подлинной юридической силой было нелегко. Но та юридическая сила, которой мы могли его наделить… ее мы обеспечили.

инт.:И вы с самого начала положили глаз на Сотацу? Вы знали, что это будет он?

какудзо:Я полагал, и не я один, – я полагал, что моя роль организатора слишком важна, чтобы я стал тем, кого посадят. Я не считал, что это входит в мои обязанности.

инт.:Вы считали, что это входит в обязанности Сотацу?

какудзо:Он для этого хорошо годился. Я знал, что в нем есть порядочность, что в нем есть огромная внутренняя сила. Я также знал, что у него сформировалось крайне, даже не знаю… крайне мрачное мировоззрение. Во времена, когда я вернулся, он был не особо счастлив. Когда он согласился, меня это ничуть не удивило.

инт.:Я должен сказать вам, что при изучении этой темы разговаривал с множеством самых разных людей. В том числе со всей семьей Ода и с Дзито Дзоо.

какудзо:И с Дзоо тоже?

инт.:Да.

какудзо:Поосторожнее – думайте, кому можно доверять. У всякого своя версия, и почти все – ошибочные. Строго говоря, я могу вам уверенно заявить: ошибочные – все. Я могу помочь вам разобраться, что происходило. Поймите, господин Болл: мир состоит почти исключительно из скотов и сентиментальных дураков.

инт.:А вы кто из двух?

какудзо( смеется ).

инт.:Если честно.

какудзо:Сентиментальный скот, наверно. Намерения добрые, но к другим – ни малейшего сочувствия.

[ От инт. Тут Какудзо дал мне запись вечера, с которого все началось, – самую настоящую запись тех минут, когда Сотацу уговорили, склонили к признанию. Я испытал шок. Вначале мне было трудно поверить в ее подлинность, но, прослушав ее, понял, что она может быть только подлинной. В ней было много странного и чудесного, например, то, как отличались голоса Какудзо и Дзоо от их голосов во времена, когда я разговаривал с ними лично, – да, отличия были, но почти неуловимые, возникшие под грузом времени, всего времени, которое миновало со дня записи, и под грузом всего произошедшего тоже.]

[После того, как Какудзо передал мне материалы, он не пожелал больше давать интервью. Он просто отдал мне запись того первого разговора и ряд заявлений. Заявления я привожу ниже, дословно (без малейших изменений, за вычетом тех, которые упомянуты в моем вступлении к ним). Заявления были из самых разных времен, некоторые даже предшествовали произошедшему. Ниже я привожу их с моей собственной нумерацией.]

[ От инт. Заявления представляли собой ксерокопии оригиналов, хранившихся у Какудзо. Некоторые слова в некоторых местах мне было трудно разобрать. В таких случаях я стремился к наиболее четкому смыслу и выбирал наименее нелепый или наименее странный вариант расшифровки. Некоторые заявления были на каких-то клочках бумаги. Другие – на листках побольше, напечатанные на пишущей машинке, с диаграммами и пояснительным текстом. Здесь я не стал приводить все это целиком, поскольку некоторые куски имели, мягко говоря, весьма косвенное отношение к рассматриваемой теме.]