Журнал «Искатель» - Искатель, 2019 № 01

Белый Абдулла зловеще усмехнулся и нажал на спусковой крючок снайперской винтовки.

Соколов был уверен, что перехитрит Григория: архиважная информация, которую он выдавал, уйдете Григорием в мир иной. Как он и предполагал, эта информация не могла не заинтересовать следователя, не расслабить его и не притупить его бдительность. Но он не учел одного очень важного обстоятельства. Того, что жизнь каждого человека зависит от судьбы, ниспосланной свыше. А судьбе было угодно, чтобы в тот миг, когда пуля из снайперской винтовки полетела точно в висок Григория, он резко откинул голову назад, намереваясь подняться. Все это произошло в скоротечные доли секунды.

Разбив стекло, пуля ударила в бетонную стену, с визгом срикошетила в висевшую над электроплитой сковороду, а от нее в кадку с пальмой, стоявшую в коридоре. При этом пуля пролетела в двух-трех сантиметрах от головы Соколова: он услышал ее смертельный свист возле самого уха.

На выстрел оба среагировали быстро. Григорий кинулся к стене, а Василий Андреевич, как хорошо обученный солдат, распластался на полу.

— Как тебя понимать, гражданин Барон? — с придыханием спросил Григорий и тут же произнес про себя: «Зеленая аура, я в опасности». Глаза его загорелись зеленым светом, который вновь заполнил помещение кухни. — Что, в рот воды набрал? Ты ведь говорил, что пришел ко мне с добром. Что прикажешь теперь делать с тобой?

Вспотевший от провала тщательно спланированной операции и от страха за свою жизнь, Соколов все же нашелся и севшим голосом пробормотал:

— Гришенька, ты ошибаешься, это не в тебя стреляли, а в меня.

— Вот даже как! — удивился Григорий явной лжи, которую, к сожалению, опровергнуть было нечем. На что и надеялся Соколов. В уме и изворотливости ему нельзя было отказать.

— Да, это так, Гришенька, — уже более уверенно вымолвил Соколов и по-пластунски пополз из кухни в комнату. — Хотят убрать меня как свидетеля. Наверное, поняли, что я даю тебе показания.

— Ну и жук ты, Барон! — покачал головой Григорий. — Ладно, допустим такое и продолжим нашу беседу в комнате. Но знай, что никакая твоя новая уловка больше не пройдет.

— Гришенька, да я клянусь… — начал было Соколов, но Григорий резко его оборвал:

— Хватит, гражданин Барон! Ты продемонстрировал, с чем пришел ко мне. Теперь твою заблудшую душу спасут только чистосердечные признания и раскаяние. Да ты вставай, опасную зону уже прополз.

Выключив в кухне свет, Григорий прошел в комнату, где Соколов понуро сидел на краю дивана.

— Впредь зеленую ауру убирать не буду, — твердо сказал Григорий, — до тех пор, пока не покончу с мафией в столице.

— С мафией? — вымученно усмехнулся Соколов. — Ты, Григорий, большой оптимист. Мафия бессмертна..

— Ты уверен?

— Не сомневаюсь. Пока существует человеческое общество, будет существовать и мафия. Эти два понятия органически связаны. Навсегда. А произошло это оттого, что нет среди людей материального равенства. Но его и не может быть.

— Почему?

— Да потому, что одни рождаются умными, другие средних умственных способностей, а третьи дураками. Но хорошо жить хочется всем. Дурак тоже стремится иметь материальный достаток в таком объеме, каким обладает умный. Но умственных способностей у дурака не хватает, чтобы честно добиться высокого материального положения, и он пытается добиться его нечестным, криминальным путем. Чтобы легче и быстрее достичь заветной цели, криминальные особи объединяются в группировки. Вот тебе простейшая схема возникновения преступности. Как известно, мафия — наиболее организованная форма преступности. В борьбе с ней можно добиться только локального успеха, но уничтожить ее невозможно. Она есть во всех странах, и будет всегда. Неужели ты сам до сих пор не понял этой прописной истины?

Григорий проигнорировал ехидный вопрос Соколова и, сев напротив него на стул, не без грусти произнес:

— Скажу тебе прямо, Василий Андреевич, мне все еще не верится, что глубоко мною уважаемый начальник следственного отдела оказался махровым уголовником со сложившейся концепцией о неизбежности существования преступного мира и о тщетности борьбы с ним.

— Тебе меня не понять, — вздохнул Соколов и стал смотреть в сторону. — У тебя детей не выкрадывали, а затем не угрожали ужасной расправой над ними на твоих глазах. Здесь на самого лешего согласишься работать. Да о чем говорить, молодой ты еще.

— И тем не менее это не может служить тебе оправданием.

— С точки зрения закона — да, — согласился Соколов и, ссутулившись, стал смотреть в одну точку на полу. — Я, Гриша, себя не оправдываю. Но повторись та ситуация, когда я вынужден был дать согласие работать на Харакири, я бы вновь сделал выбор в пользу своих детей. Так что давай не будем об этом. Я готов нести ответ перед судом. Если, конечно, доживу до него. Босс никому не прощает разглашения секретов организации.

— Ладно, перейдем к делу, — сказал Григорий и включил диктофон. — Так на чем ты остановился, гражданин Барон? Кстати, мы еще не записали на пленку подтверждения, что твоя кличка «Вася-Барон».

— Я и не отказываюсь от такой малости, — отозвался Соколов, — да, я, Соколов Василий Андреевич, действительно ношу прозвище Вася-Барон. Если бы только в кличке было дело… — Он обхватил голову руками и в отчаяний закачал ею. Ему вдруг стало страшно от тех последствий, которые ждут его последами показаний. Солгать он также боялся, так как немедленное наказание со стороны черного квадрата страшило его еще больше. Глубоко в душе он надеялся лишь на то. что Григорию не удастся довести дело до суда и лаже провести расследование его преступной деятельности. Он надеялся на смертельное действие мальтийского яда, которым была смазана обойма с патронами в его пистолете. Пистолет у Григория, и не может быть такого, чтобы тот хоть раз не вынул обойму из рукоятки.

— По-моему, разговор наш оборвался на подпольных заводах, производящих фальшивую водку, — напомнил Григорий. — Где они находятся?

— Один — не доезжая пяти километров до Мытищ, второй — перед Балашихой.

— А поточнее?

— Я нарисую подробные карты мест их расположения и принесу тебе вместе со схемой сигнализации в логове босса.

— Неужели нужны карты?! — заметил Григорий с сомнением. — Разве нельзя объяснить на словах?

— Заводы под землей, а потому рассказывать о них без карт и схем электронной защиты равносильно тому, что рисовать прутиком на воде.

— Допустим, — согласился Григорий, — принесешь завтра, то есть уже сегодня, тогда и потолкуем подробнее. Скажи, Василий Андреевич, вот ты, если бы был честным начальником следственного отдела, с чего бы начал собирать доказательства преступной деятельности кокаиновой организации Харакири?