Вячеслав Мусиенко - Три цвета белой собаки

Залаял Шарик — не просто от нечего делать, а требовательно, явно на чужого; старик поднялся и со словами «Гляну, кто там, а ты пока поешь» — вышел из хаты. Я отложил вилку. Очень хотелось ущипнуть себя за ухо, и я ущипнул. Ухо немедленно отозвалось болью. Протянул руку и прижал большой палец к белому гороху на боку заварничка. Горячо, очень горячо! Выдержал пару секунд, отдернул палец: подушечка покраснела и щемила.

Марк, кончай дурить. Ты не спишь.

Похоже, до сих пор у меня еще сохранялась надежда, что все фантасмагории прошлого визита были результатом перегрева на жаре и излишней впечатлительности. Все-таки родина предков да плюс общение со священниками, вот и расчувствовался, вот и случилось что-то вроде синдрома Стендаля, когда перевозбужденные от обилия впечатлений туристы впадают кто в транс, кто в истерику. Собираясь к деду Луке во второй раз, я, кажется, надеялся получить подтверждение, что мне все померещилось. А тут на тебе — такая фантастика, что куда там синдрому Стендаля!

Впрочем, почему фантастика? Я представил, что пересказываю Нине разговор с Лукой, используя термины «квантовая психология», «точка бифуркации», «расщепление пространства», «нелинейность времени». И окончательно и бесповоротно осознал: все это правда. Все, что наговорил мне мой родич, так и есть. В моем, разумеется, времени и пространстве.

Поговорить обо всем этом, не рискуя быть поднятым на смех, я мог только с Ниной. Именно от нее я однажды услышал о многомирии Вселенной, причем поводом вырулить на эту тему стал примечательный эпизод. Мы с Ниной сидели в лобби киевского отеля и ждали продолжения конференции. Нина была бледной до зеленоватого цвета и, постанывая, терла правый висок: разыгралась мигрень. Обычные болеутоляющие препараты не помогали, а свое лекарство Нина забыла дома — какие-то редкие таблетки, которые можно было купить лишь по рецепту, да и то не в каждой аптеке.

Было видно, что ей плохо. К счастью, о мигрени я знал понаслышке, однако вид приятельницы был куда как красноречив. Прикидывая, кому из знакомых медиков можно позвонить, я просматривал номера в телефоне. Нина ушла в дамскую комнату. Через десять минут вернулась и положила на стеклянный столик блистер с тремя ярко-голубыми таблетками. Кто-то оставил его на полочке в дамской комнате. Это было то самое лекарство, которое помогает Нине при мигрени.

Само собой, я поразился чудесному совпадению, однако Нина не сочла это совпадением. Она сказала что-то вроде: «Не удивляйся, Марк. Во Вселенной уже существуют все варианты решения наших проблем. Самое важное и самое сложное — сделать выбор». Честно говоря, первое, о чем я подумал, — что Нина увлеклась эзотерикой и прочим шаманизмом, однако она совершенно не была похожа на экзальтированную восторженную тетеньку, которые ездят на край света за просветлением, едят только сырые овощи и призывают мыслить исключительно позитивно.

Голосом, лишенным эмоций (головная боль уходила медленно, Нина чувствовала себя обессиленной), моя подруга поведала о физике и математике Хью Эверетте, который отстаивал множественность миров. «Ты веришь в параллельные миры?» Я здорово удивился тогда. И Нина сказала: «Это не детская фантастика, Марк. Если бы ты был внимательней, ты бы заметил, что твоя реальность все время меняется. Ты переходишь из одной реальности в другую — в зависимости от выбора, который делаешь. Зачастую ты даже не воспринимаешь этот выбор как судьбоносный».

Нина объяснила чудесное совпадение (я по-прежнему продолжал считать это совпадением) с лекарством так: будто бы она столь сильно хотела избавиться от головной боли, такой мощной энергией напитала это свое желание, что переключилась на ту реальность, в которой кто-то забыл в туалете нужный препарат. А когда мигрень совсем отпустила мою приятельницу и мы, выпив по стакану яблочного сока, пошли в зал заседаний слушать очередной доклад, Нина приглушенным голосом сказала: «Марк, а ведь в какой-то реальности мы с тобой — муж и жена, я чувствую». Я тогда счел это женским заигрыванием и неловко отшутился в том смысле, что до этой реальности — рукой подать, по крайней мере, до первой брачной ночи. Нина лишь улыбнулась.

Разумеется, я не от Нины впервые услышал о теории множественности миров, о которой рассуждали еще Демокрит, Циолковский и другие интересные личности. Однако заинтересовался темой именно после того разговора в отеле. Почитал статьи в мировых изданиях, познакомился с аргументами «за» и «против», и мы с Ниной еще пару раз зависали на телефоне, споря и отстаивая свою точку зрения. Я был против множественности миров, Нина — «за». Но приятельницу не смущала моя жесткая критика ее квантового мира. «Погоди, Марк, ты просто еще не дошел до точки бифуркации», — смеялась она.

Что ж получается — вот теперь я дошел до точки бифуркации? Именно сейчас мне открывается реальность, которую я вначале посчитал бредом разогретого жарой мозга, именно сейчас я получаю возможность… Стоп! А какую же я возможность получаю? Старик ведь ясно сказал: не пущу в будущее. Да и как теперь понять, где оно, будущее? В каком из вариантов счастливое, а в каком — не очень? В том, где черный пес, или в том, где рыжий? Умом можно тронуться. Я машинально взял вареник, откусил, прожевал ароматную сладость, налил заварки и, не разбавляя, выпил горький настой.

Как написали бы в дамских романах? «Он потрясенно осознал, как судьба занесла над ним свой благосклонный перст». А с чего я взял, что благосклонный? Но ведь Лука сам сказал, что я смогу получить ответы на «муляющие» вопросы. К тому же во мне крепло ощущение, что все идет как надо. Все неспроста, все снова сходилось в одной точке — Нина с ее увлечением квантовым мироустройством; Оксана с ее красноречивым молчанием и не менее красноречивым криком в моем сне; груша, подпертая жердями. Прав дед Лука: человеку нужна поддержка, иначе ветви могут сломаться.

— Соседка приходила груш набрать. — Дед вошел в хату, вопросительно посмотрел: — Ты что-то заволновался, Марк?

— Лука, вы когда-нибудь слышали о квантовой физике? — ляпнул и тут же пожалел: нашел время и место экзамен старому человеку устраивать. Но все еще казалось: а вдруг старику рассказал кто-то из заезжих студентов о параллельных реальностях и парадоксах времени и он, истолковав услышанное по-своему, теперь меня разыгрывает?

— Какая физика, о чем ты! А чего спрашиваешь?

Я смутился. Наколол вилкой еще вареник, стал есть, причмокивая: вкусно! С набитым ртом спросил:

— А можно заранее заказать себе… ну, сон заказать? Например, чтоб я перенесся по внутреннему времени в студенческие годы?

— Заказать нельзя, это по заказу не работает, — строго ответил дед. — Я ж сказал: попадешь туда, где тебя что-то царапает. А вот что с этим делать, поймешь на месте.