Дамир Берхеев - Эра водолея [СИ]

Бурчание напарника спасало Фитцжеральда от порции страха и паники. Если бы замолчал и он, то Алекс не смог бы разобрать в каком из миров он находится: в реальном, где пахло протухшей сыростью или в мире, созданном иллюзиями его сознания, от которого можно было ожидать чего угодно.

Добравшись практически до стены, детектив решил развернуться и обратиться к напарнику. За ярким светом фонарика мобильного телефона помимо Митча Алекс разглядел тень. Она была гораздо выше Томсона. Возвышаясь над ним, стояла, ничего не предпринимая. Это один из ярких моментов в жизни детектива, запомнившийся ему до самой смерти. Он так и стоял не в силах ничего сказать, предупредить Митча об опасности, будто его настиг паралич.

— Алекс, с тобой все в порядке? — спросил Томсон, видя в глазах напарника ужас.

Тень в этот момент подняла длинную руку наверх, по черному силуэту можно было разглядеть что-то похожее на нож, но он не спешил с ударом. Тень наслаждалась парализовавшим страхом Фитцжеральда, словно питаясь этой отрицательной энергией. Тяжелое дыхание, быстрый ритм сердце отпустили на мгновение от поразившего состояния детектива, и он словно упал на Митч, оттолкнув напарника в сторону.

Тень едва успела нанести удар в воздух, не причинив вреда служителям закона. Затем она, будто сделав свое дело, направилась медленной походной в недосягаемую для взгляда зону.

— Да ты что мать твою творишь? — вспылил Митч, упавший на сырую поверхность земли. — Ну, вот теперь с тебя химчистка моего плаща.

— Туда! — указывая пальцем в сторону уходящей тени, вскрикнул Фитцжеральд.

— Да подожди ты, — дотягиваясь, до отлетевшего на несколько ярдов телефона, ответил Томсон.

Детектив все еще видел уходящую вдаль тень, но как только свет мобильного телефона упал в ту сторону, ничего кроме мрака напарники не увидели.

— Да что с тобой? Опять глюки?

— Скорее всего, да… — дыхание снова стало умеренным, сердце успокоилось, но чувство страха все еще подкашивало ноги.

Однако бросив взгляд на стену, до которой можно было буквально дотянуться рукой, порция тошноты подкатила к горлу. Он увидел висящие на стенах тела. Причем куда доставал слабый свет телефона, он насчитал около десяти человек. Каждый из них был неплохо одет, не покрытый плесенью, Алекс даже разглядел цвет их розоватой кожи. Это явно были не тела умерших, а уснувшие люди. Дрожащей рукой он отобрал телефон у своего напарника, который был больше обеспокоен состоянием своего плаща. И проходя вдоль стен, количество тел не уменьшалось. Настроив телефон по максимуму яркости камеры, от одного освещения взору открылись сотни тел, прикованных железными кандалами к стенам.

Алексу это напомнило еретиков из средневековья. Такие же усталые и измученные, без шансов на дальнейшую жизнь, они молча ожидали исхода.

— Твою мать! — снова завопил Томсон.

— Что ты видишь? — спокойно спросил Алекс.

— Ты, что, мать твою, слепой? Да тут не меньше двух сотен американцев. Нужно срочно позвонить нашим патрулирующим отрядам и в скорую.

— А я думал и это мне мерещиться.

Подойдя к одному из прикованных, детектив нащупал на шее сонную артерию и добавил:

— Они еще живы.

— Что? — удивился Митч.

— Пульс есть. Скорее всего, их накачали наркотиками или снотворным, — открыв веки заключенного, он смог разглядеть, что от света его зрачки сузились. — Я думаю, они нужны были для очередного обряда по пополнению душ преисподней. Но кто ответственный за все это? Вопрос на миллион.

— Алекс, я вижу, что подобные места тебя вдохновляют, но, может, позовем оставшихся федералов и предложение по вызову скорой помощи все еще актуально.

— Ты как всегда прав, мой друг.

Из полицейского департамента Алекс вызвал такси до Бродвея. Причуды сознания пока не давали о себе знать, но рисковать не стоило. Хватило одного раза, и этот урок трагическим отпечатком остался в памяти детектива. Сейчас он ехал по ночному Нью-Йорку с желанием быстрее оказаться в своей двухкомнатной квартире и, сняв с себя пропитанную сыростью одежду, рухнуться в постель.

Часто проезжая на своем «Dodge», или возвращаясь домой на общественном транспорте, или просто прогуливаясь, Алекс наслаждался видом города. Нью-Йорк никогда не засыпал, он просто сбавлял свой темп, продолжая гражданам любить и ненавидеть, дарить и отнимать, блюсти закон и переступать его, жить и умирать. Этот город огней и тьмы имел свою душу. Даже если брать последний случай с нахождением более двухсот людей, прикованных цепями в подвале, даже это говорило, что жизнь здесь бьет ключом.

«Эти чертовые психопаты никогда не закончатся. Они подобно раковой опухоли на теле родного города. Тогда я буду просто доктором, делающим операцию. Я тот самый миллионный счастливчик, который получает удовольствие от своей работы, который знает, что нужно делать и знает конечную цель».

Сейчас же Фитцжеральд и впрямь был похож на доктора после двенадцатичасовой операции. Расплатившись с таксистом, он медленно поднимался к себе домой с вопросом: «Принять душ прямо сейчас или оставить эту затею на завтра? Ладно — завтра».

Налитые свинцом ноги, шаркая, довели его до двери квартиры. Очередным поворотом ключа он оказался уже дома. На удивление дома кто-то был. Возможно очередная галлюцинация, накатившая новой волной. Фитцжеральд снял плащ, повесил шляпу, от снятий ботинок, нахлынуло чувство, будто он избавился от кандалов. Дойдя до кухни, он увидел ее…

Редкий мужчина помнит подобные даты, как год знакомства, день первого поцелуя, место первого свидания. Кухню освещали свечи, печальной фигурой тающие на торте. По центру накрытого красной скатертью стола находилась ваза с белыми лилиями, заполнившими резким запахом всю комнату. Алекс никогда не любил их запах, но цветы выглядели просто шикарно. Бордовое вино с закупоренной деревянной крышкой, два пустых бокала, нарезки из сыра, ветчины и коробка шоколада. Алекс бросил взгляд на плиту и увидел внутри курицу, завернутую в фольгу.

Милена такая же усталая, как и он уже, не в силах дождаться любимого мирно спала на стуле. Ее волосы черным водопадом спадали на белые плечи. На ней было черное платье, на тонкой шее висел золотой кулон ее знака зодиака. Под пламенем свечей золото блестело по-особому прекрасно. Проходя мимо торта, Алекс заметил надпись: «С годовщиной знакомства любимый».

За горизонтом пробуждался рассвет, через несколько часов нужно будет уезжать на работу. От поцелуя в губы, Милена поежилась и улыбнулась, но так же оставалась в мире снов. Алекс задул свечи и, усевшись напротив, сомкнул веки, а затем так же погрузился в сон.

«И тебя с годовщиной, любимая».