Георгий Ланской - Синий лед

— Эти встречи были связаны с женщинами. А на свидания соглядатаев не берут.

Теперь от слов Панариной веяло холодом. Она резко встала, схватила со стола сигареты, закурила и нервно выдохнула сизое облако. Оглянувшись на брошенную на пол накидку, Ирина торопливо подняла ее и закуталась, передернув плечами то ли от холода, то ли от отвращения.

— Вы считаете, что у него была любовница? — спросил Кирилл.

Ирина отошла к окну, открыла створку и помахала рукой, разгоняя дым. Выдержав паузу, она ответила безразличным тоном.

— Единственное число тут не уместно. У мужа было много женщин. Так что если к одной из них он поехал за город… Что ж, в этом нет ничего удивительного.

В финале этой фразы ее голос сорвался и дал петуха. Ирина всхлипнула и быстро вытерла слезинку рукой.

— Ничего удивительного, что он поехал к ней на электричке? — спросил безжалостный Олжас. Ирина обернулась и впервые посмотрела на него, как на отдельную личность, а не как приложение к Миронову. Нахмурившись, она помолчала, а потом с сомнением произнесла:

— Да, это, пожалуй, странно. Сильно сомневаюсь, что он знал, где находятся железнодорожные пути. А чтобы билет купить… Нет, я уверена, тут что-то не так.

— Имена женщин, которых… навещал ваш супруг вы знаете? — спросил Кирилл.

— Я не уверена, что он сам их помнил. Они все для него были маси, пуси, киски, рыбки. Даже в телефоне записывались именно так. А я не пыталась узнать, как звали пусь и мась на самом деле.

— И что же? Вы нисколько его не ревновали?

Ирина странно искривила губы, но быстро овладела собой и холодно ответила:

— Почему же? Поначалу ревновала, но быстро поняла, что это бесполезно. Я, знаете ли, пережила серьезную операцию по женской части. Секс после этого мне опротивел, а у мужа, как на грех, началась вторая молодость. Конечно, мне было неприятно. Но ему удалось убедить меня, что это — всего лишь физиология, как поесть, попить, сходить в туалет. Эти женщины ничего для него не значили. Поэтому он не утруждался их даже как-то отметить, кроме этих мась, пусь. Или, вот, была у него такая — Жанна Дикая, одна из постоянных. Единственное, о чем я его просила — никогда не рассказывать о своих похождениях мне. Собственно, из-за Жанны этой и просила, она совершенно неадекватная. Как-то позвонила с его телефона и потребовала, чтобы я подала на развод. Я, конечно, не ответила, но мужу высказала. После этого больше не было никаких попыток. Эта Жанна у нас даже стала чем-то иносказательным, семейной шуткой. Если муж меня раздражал, я посылала его к ней… Олег меня щадил, и поэтому на свидания охрану с собой не брал, чтобы ни у кого не было соблазна сообщить мне детали его амурных походов. Это… это…отвратительно, понимаете, когда от чужих людей…

Кирилл старательно записал и про болезнь, и про бешенную Жанну, а потом небрежно поинтересовался:

— Имя Натальи Богаченко вам о чем-то говорит?

— Нет. Кто она?

— Ее тоже убили. Их нашли вместе.

— Очередная цыпочка? — равнодушно спросила Ирина.

— Боюсь, на цыпочку она не похожа. Наталье было сорок пять лет. И проживала она за городом. Не у нее ли ваш супруг купил шкатулку?

— Не знаю. Он ничего не писал по этому поводу, вы же видели.

— А на чем он ездит?

— У нас «мерседес» и «инфинити». На инфинити» обычно езжу я, а вторая машина у мужа. Только марку я не помню. Джип. Могу поискать документы.

— Поищите, — согласился Кирилл. — Только чуть позже. Скажите, Ирина Витальевна, чем вообще занимался ваш муж?

— Строительством. Строительная компания «Ренессанс». Многоквартирные дома, таун-хаусы, офисы.

Что-то знакомое промелькнуло у Кирилла в голове: сюжеты в новостях, давнишние газетные публикации, в которых действительно всплывала фамилия Панарина, но сейчас ухватить эту мысль не было возможности, и потому он брякнул наобум:

— Это не с его ли фирмой недавно были связаны какие-то скандалы с обманутыми дольщиками?

— Что-то такое было, я не вникала, — вяло произнесла Ирина, и на ее лице вдруг прорезались морщины. Она раздавила в пепельнице сигарету и тут же закурила новую, выдохнув облачко дыма с вишневым ароматом.

— То есть, враги у вашего мужа были? — предположил Кирилл.

— Наверное.

— Он не рассказывал о проблемах? Может быть, вы слышали какие-то звонки? Никто не пытался угрожать ему, или вам?

— Нет.

— Ирина Витальевна, как же так? Вы живете в большом доме, ваш супруг проворачивает сделки с недвижимостью, которые оказываются, уж простите, грязными, в доме присутствует охранник… И все это — для декорации?

Панарина нахмурилась, по ее лицу пробежала тень, словно она вспомнила о чем-то неприятном. Выдержав паузу, она неохотно ответила:

— Олег обратился в охранную фирму три года назад, когда наш дом ограбили, а меня бандиты заперли в погребе. Я боялась оставаться одна надолго. Иногда муж уезжал на сделки с охранником, иногда брал даже двух. Он сам звонил в агентство и сообщал, сколько ему нужно человек, но в доме всегда неотрывно находился кто-нибудь. Поначалу мне было дико все время бывать в компании посторонних, но потом привыкла.

— Охрана в доме всегда одна и та же?

— Они работают посменно, график лучше уточнить у них.

— Вчера вы весь день были дома?

Ирина растянула губы в невеселой улыбке.

— А я-то ждала, когда же вы начнете меня подозревать.

— Работа у нас такая, Ирина Витальевна, — миролюбиво произнес Кирилл и даже глупо неубедительно хохотнул. — Вы сами сказали — у мужа были любовницы, а стало быть, у вас был мотив — ревность. Ну, и после смерти супруга вы остаетесь богатой вдовой.

— Да, я поняла, — кивнула она. — Но боюсь, что разочарую вас, майор. Я не сидела дома безвылазно. Проснулась поздно, позавтракала, а потом позвонила подруга, и мы поехали на шопинг, зашли в СПА, потом в ресторан. Даже в кино собирались, но потом передумали. Меня видела куча народа: подруга, массажистки, маникюрша, стилист, продавцы, не говоря уже об охраннике, который таскался за нами весь день. Не думаю, что успела бы убить мужа.

— Да и я не думаю, — согласился Кирилл, — но проверить надо, чтобы с чистой совестью отмести вариант… Простите за нескромность, но все-таки, в каких вы с мужем были отношениях? Он изменял, вы терпели…

— Скорее в приятельских, без всяких там сцен. Мы ведь пятнадцать лет вместе, столько пережили, что, наверное, простили бы друг другу все. А секс… что секс. Это такая малость. Нельзя же обижаться на человека за то, что ты ему не можешь дать.

— Когда вас пытались ограбить? Вы обращались в полицию? — вмешался Олжас. Ирина взглянула на него с неудовольствием.

— Разумеется. Но толку не было. Никого не нашли. Таскали каких-то малолеток, почти школьников, но ничего не доказали, и награбленного не нашли, хотя там было что искать. Одних только драгоценностей унесли на пятьдесят тысяч долларов.