Георгий Ланской - Синий лед

— Не знаете, как они проникли в дом? — спросил Кирилл. — Я, конечно, дело подниму, но так, поверьте, быстрее будет…

Вдова покачала головой.

— Я плохо помню уже. На тот момент у нас даже сигнализации не было, тем более, я на тот момент находилась дома, так что все равно бы отключила. Кажется, выбили окно на веранде. Мы только въехали, ограда не была такой неприступной… Где-то перелезли… Простите, я, правда, не в курсе. Муж разбирался сам, а я даже нападавших не разглядела, они в масках были.

— Можете ли вы сказать что-то про врагов вашего мужа? — спросил Кирилл, возвращая беседу в нужное русло. — Ведь они наверняка были и есть?

— Конечно, были. Например, Виктор Осипов. Он тоже занимается строительством. В свое время муж очень выгодно купил участок земли, на который претендовал Виктор Павлович, и тот никак не мог ему этого простить, даже убить грозил. Тогда мы и правда жили как на пороховой бочке. Без конца звонили какие-то люди, угрожали, у Олега даже заместителя похищали. Я тогда полгода провела в Бангкоке, на родину было страшно возвращаться, да и муж говорил: сиди там, пока все не утрясется.

— Утряслось?

— Кажется, да. Осипову не нас сейчас, он ведь под следствием, насколько я знаю…

Она снова поскучнела лицом, бросила недокуренную сигарету в пепельницу. Кирилл смотрел на нее во все глаза.

Бывает же такое. Вроде смотришь: баба как баба. Не особо красивая, совершенно не яркая, неинтересная, неживая, а потом, приглядишься, и видишь нечто совершенно иное, потаенную прелесть и благородство, где-то даже аристократизм. Неудивительно, что покойный Панарин не бросал жену ради своих цыпочек, которых пользовал в хвост и в гриву. Цыпочки, они так, для тела, а такое сокровище следовало держать при себе.

Теперь предстояло самая неприятная часть беседы, и Кириллу, которому до смерти не хотелось расстраивать эту женщину, все-таки пришлось произнести слова, от которых порой даже у него замирало сердце.

— Ирина Витальевна, вам придется проехать с нами для опознания. Понимаю, насколько вам это тяжело, но это необходимо. И, вероятно, нам придется осмотреть кабинет вашего мужа, если вы не против…

Панарина теперь не просто побледнела: она буквально посинела, и с трудом пролепетала:

— Сейчас?

— Если можно, да. Мы отвезем вас. А кабинет мы осмотрим немедленно.

Она апатично махнула рукой.

— Ищите что хотите… Мне нужно одеться. Извините…

Ирина вышла из гостиной. В дверях ее мотнуло в сторону, и она схватилась за косяк, но потом, вздернув голову, двинулась дальше. Миронов проводил ее взглядом.

Истинная леди. Красавица.

— Дамочка-то не слишком взволнована, — фыркнул бесчувственный Олжасик, на которого чары Панариной, видимо, не подействовали. — В первый момент побледнела, а потом ничего, отошла.

— Ну, она же сказала: с мужем была в приятельских отношениях… — сказал Кирилл. В этот момент в коридоре что-то загромыхало, зазвенело и покатилось: — Чего это там?

Они выскочили в коридор. Ирина, раскинув руки, как подстреленная птица, лежала на полу среди барахла, вывалившегося из опрокинутой тумбочки. По паркету катились рассыпанные бусинки из порванного жемчужного ожерелья. Из рассеченного виска струилась кровь. Кирилл торопливо подбежал к ней и приподнял голову, отметив, что ссадина, к счастью, не опасная.

— Блин, она без сознания. Олжик, «скорую» вызывай! — воскликнул он и добавил с досадой. — Вот тебе и отошла…

Олжас суетливо выудил из кармана сотовый, и вызвал медиков, но помощь, похоже, была не нужна. Ресницы Ирины затрепетали. Взгляд ее васильковых глаз уткнулся в лицо Кирилла.

— Что случилось? — прошептала она слабым голосом.

— Ничего страшного, — успокаивающе произнес он, — только не поднимайтесь. Вы просто упали в обморок. Сейчас врач приедет.

Ирина попыталась повернуться и застонала.

— Никогда не падала в обморок, — прошелестела она. — Надо же… А тут все как-то закружилось, завертелось… Как теперь жить-то? Бедный Олег, бедный Олег…

Естественно, ни о каком опознании речь уже не шла. Кирилл и Олжас аккуратно перенесли Панарину в спальню, и пока та приходила в себя, Кирилл знаками велел Олжасу осмотреть кабинет покойного. Тот понятливо кивнул и смылся.

Спальня, большая, в серо-синих тонах, дорогой мебелью, поразила Кирилла неубранной постелью, контрастирующей с идеальным порядком. Уложив Ирину в кровать, Кирилл бегло оглядел комнату и, неловко потоптавшись, вышел, оставив ее дожидаться врача. А что делать? Сидеть рядом и держать за руку? Панарина лежала, прикрыв ладонью глаза, тяжело и часто дышала, отчего ее внушительная грудь вздымалась и опадала, словно парус.

На улице Кирилл закурил. «Скорая» все не ехала. Из дома, с другой стороны, вышел охранник.

— От пункта охраны сообщили, что к нам врачи едут, — сказал он и поинтересовался: — Что с хозяйкой?

Кирилл протянул ему пачку сигарет. Охранник выудил одну, прикурил, прикрывая огонек зажигалки от ветра. Под расстегнутым форменным бушлатом виднелась черная майка с изображением Человека-паука, в его темном воплощении. Кириллу стало смешно. Надо же, какой лось здоровый, кулачищи пудовые — и маечка с супергероем! Хотя, судя по туповатой физиономии, комиксы — максимум, на который тянет его интеллект.

— Ничего страшного, — ответил Кирилл. — Сплохело ей немного после известий. Скажи, кто вчера дежурил?

— Я, — ответил охранник и суетливо протянул руку. — Меня Евгением зовут. Должен был напарник, но мы сменами поменялись, у него дочка замуж выходит. А я что? Мне не сложно. С Панариными хлопот немного, сиди себе, книжечку почитывай, или вон, как вчера, по магазинам прокатись. Непыльная работка, а платят хорошо. Еще и ништяки всякие перепадают. Хозяин в прошлый раз вискаря подогнал на Новый год. И шмотье они отдавали совсем новое.

Евгений нахохлился, как будто сообразил: со смертью хозяина рог изобилия сразу оскудеет. Кирилл наблюдал за его корчами без особого интереса, а потом поинтересовался:

— Вчера Панарина все время была с тобой?

— Ну, — Евгений почесал лоб, — почти. В туалеты и кабинки переодевания я не заглядывал. В салонах я тоже на процедурах ее за руку не держал, но там выход один. Вы ее подозреваете?

— Мы всех подозреваем. Значит, говоришь, она почти всегда у тебя была на виду?

— Ага.

— Хозяин вчера на машине уехал?

— Конечно. Будь его воля, он бы и по дому на машине раскатывал.

— Что за тачка?

Евгений, для разнообразия, почесал стриженый затылок.

— Черный мерседес-бенс джи эль.

— А система навигации на нем была установлена?

— Обижаете, — протянул охранник. — Конечно. А что, не нашли машинку-то?

— Не нашли пока. Ты мне номерок ее напиши, и компанию, которая обслуживала Джи пи эс.