Ольга Невзорова - Мы были чуть знакомы…

— Чушь! Если бы она меня вылечила, я бы это почувствовал.

Настя присела перед ним на корточки и доверительно заглянула в глаза.

— На этой неделе она проведёт с тобой последние процедуры. Именно они всё решат.

— Неделю я ещё продержусь, но оставаться здесь дольше не вижу смысла. — Андрей накинул на плечи Насти плед. — А теперь марш в избу, пока совсем не окоченела!

Несмотря на суровый северный климат, местные жители в один голос твердили: весна в этом году выдалась ранней и на удивление дружной. Может, действительно, во всём виновато (как это модно сейчас считать) глобальное потепление? Впрочем, какой бы на самом деле причиной это ни было вызвано, быстро тающий снег и весёлое щебетание воробьёв поднимали настроение даже самым безнадёжным пессимистам.

Как обычно, в половине шестого утра Настя растолкала спящего Андрея и принялась хлопотать по хозяйству. Скоро к Дарье Алексеевне потянутся первые посетители, и до появления первого клиента ей необходимо было управиться с основными делами. Девушка налила в умывальник воды, умылась, почистила зубы. После чего сунула ноги в валенки и, набросив на плечи куртку, пошла на двор — выносить ведро, которое служило им унитазом.

Пока Андрей готовил нехитрый завтрак, Настя успела наносить воды из колодца и заполнила стоявший в углу избы бак. Его объёма вполне хватало на небольшую стирку и мытьё полов. Дарья Алексеевна строго следила за чистотой своего жилища, поэтому влажная уборка дома после приёма пациентов была обязательным условием.

Андрей знал о Настиных вкусах. Девушка любила блины, и он частенько готовил их для неё на завтрак. Получались они, без ложной скромности, превосходно. Тонкие, румяные, с деревенской сметаной, блинчики просто сами таяли во рту. Благо недостатка в продуктах они не испытывали. Дарья Алексеевна редко брала деньги со своих пациентов, но в знак благодарности люди несли ей всё, что только могли. Мясо, яйца, творог, сметана, молоко, фрукты и овощи никогда не переводились в доме. Всем этим хозяйка щедро делилась с Настей и Андреем. Впрочем, его блинчики оценила даже она.

Омрачал кулинарный процесс только один недостаток — стоявший под потолком дымный смрад. Кто пёк блины на электрической плитке, хорошо знает, какое это «грязное дело»! Вот и сейчас, чтобы не задохнуться от гари, Андрей настежь распахнул входную дверь — пока Настя где-то ходит, комната успеет немного проветриться. Он наливал в чайник воду, когда услышал Настины шаги. Вот и отлично — теперь они смогут спокойно позавтракать.

— Настенька! — неожиданно долетел до ушей Андрея голос хозяйки. — Подожди.

Настины шаги затихли, а потом стали удаляться.

— Я здесь, Дарья Алексеевна, что вы хотели? — спросила она.

— Сегодня приёма не будет, так что завтрак мне не готовь.

— Вы уходите?

— В церковь собираюсь — хочу успеть к началу службы. Сосед Егорыч меня отвезёт.

— Ах да, — спохватилась Настя. — Сегодня ведь суббота! Я и забыла, что вы по субботам всегда в церковь ходите. Меня не возьмёте с собой?

— В другой раз, — кряхтя, ответила Дарья Алексеевна, и Андрей понял, что она спускается вниз по ступенькам со своей половины избы. — Сегодня мы баню топить будем для твоего сокола. Наноси побольше воды из колодца. Скоро Борис приедет — он тебе поможет.

— Хорошо, Дарья Алексеевна, всё сделаю, не беспокойтесь!

Хозяйка спустилась с крыльца и заглянула в распахнутую дверь.

— Здравствуй, Андрюша! Оладьи делаешь? Молодец!

— Доброе утро, Дарья Алексеевна. — Андрей вежливо улыбнулся. — Присоединяйтесь к нам!

— Сейчас нельзя — мне ещё службу стоять. — Она неторопливо застёгивала пуговицы на пальто. — Вы мне лучше оставьте немного.

Она повернулась к стоящей позади неё Насте:

— Сходи-ка, возьми у меня молока. Вчера Клавка Бутранова целую банку трёхлитровую притащила. Поешьте.

— Спасибо.

— Ладно, пойду. — Дарья Алексеевна направилась во двор.

Настя переступила порог, закрыла за собой дверь и скинула куртку.

— Ну, шеф-повар, угощай скорее! От твоих запахов уже слюни на пол капают!

Андрей разложил горячие блинчики по тарелкам:

— Приятного аппетита.

Они расправились с блинами за пять минут, оставив только нетронутыми несколько штук — для Дарьи Алексеевны. Облизывая жирные пальцы, Настя допила чай.

— Как всегда, всё было очень вкусно! Однако мне пора. — Она встала из-за стола, надела куртку, шапку. — Ты посуду помоешь?

— Конечно, — ответил Андрей, накрывая тарелкой бабушкину порцию блинчиков.

— Андрюшка, ты прелесть! — прощебетала Настя и выпорхнула за дверь.

Андрей остался один. Не спеша убрал всё со стола, вымыл тарелки, тщательно протёр клеёнку. Теперь, пока никто не мешает, можно заняться любимым делом. Он достал тетрадь, ручку и с головой окунулся в другой, одному только ему доступный мир вымысла и фантазии.

Голова сегодня работала чётко и ясно, слова сами складывались в стройные предложения. Всё шло по плану. Позвякивание вёдер и шаги за дверью воспринимались им как фон, на который он не обращал внимания. Полтора часа пролетели, как один миг, но потом вдруг дело застопорилось.

Мысль не шла. Пока он вымученно искал подходящее слово, нить рассуждений окончательно ускользнула. Он неожиданно поймал себя на том, что не может отделаться от странного, витающего в воздухе неуловимого ощущения тревоги. Именно это чувство мешало ему сосредоточиться, отвлекало, путало мысли. Он поднял голову и только сейчас понял, что же не давало ему покоя.

К будничному шуму за дверью теперь примешивались едва различимые голоса. Андрей прислушался. Один из голосов был явно мужской. А ведь собираясь в церковь, Дарья Алексеевна предупреждала, что приедет Борис. Помня о недавней с ним ссоре, Андрей бросил авторучку на стол и быстро, насколько только мог, подкатил к двери: кто его знает, этого Борьку? В последнее время он совсем потерял стыд — с таким типом лучше держать ухо востро.

В приоткрытую дверь слышимость стала гораздо лучше. У Андрея отпали последние сомнения: это был Борька, и он явно что-то задумал. Голоса доносились с половины Дарьи Алексеевны, и звучали они совсем не по-дружески.

Чуя неладное, Андрей широко распахнул дверь и крикнул в пустоту:

— Ася!

Наивный! Разве может отпугнуть Борьку беспомощный писк инвалида? Скорее подольёт масла в огонь. Представляя, чтó сейчас творится в соседней части дома, Андрей застонал от бессилия. Вот ведь мерзавец!

— Ася! — снова громко позвал он и прислушался.

Ссора наверху набирала обороты. Теперь даже не напрягая слух можно было разобрать, как дрожит женский голос, умоляя о пощаде. Пальцы Андрея до боли впились в подлокотники кресла. Бедная Настя — она столько всего для него сделала, а он даже не может ей помочь!