Александр Макаров - Повесть о Сашке

— Ужас.

— Так вот командование приказало любыми средствами задержать ее движение к Ленинграду, а лучше уничтожить.

— А вы?

— Мы заминировали часть железнодорожного полотна. Но немцы впереди состава пускают дрезины. Так вот одна дрезина и взорвалась. Это всего-то на час остановило движение, а мы потеряли одного человека, а второй был ранен. Теперь же немцы станут вдвойне осторожны, а контактные мины совершенно бесполезны. С воздуха к ним тоже не подобраться, с платформ небо прикрывают несколько зенитных батарей.

— Но вы что-то придумали?

— Да но у нас нет бикфордова шнура для отсрочки взрыва.

— Так вам нужен бикфордов шнур?

— А что ты можешь его сделать?

— Конечно.

— Но нам нужен он уже завтра.

— Успею. Мне нужна лишь селитра и бечевка.

В 16—30 у переезда в двух километрах от села Преображенка появился литерный поезд. Командир роты охраны переезда обер-лейтенант Пауль Штрек в бинокль увидел приближающийся паровоз и возвышающийся на платформе ствол наиболее ужасного орудия второй мировой войны.

— Я слышал, что «Большую Дору» должны вести два специальных тягача, а не паровоз, спросил обер-лейтенанта стоящий рядом гауптман.

— Это касается только передвижения во время стрельбы. Сейчас же орудие тащат два паровоза, один впереди, а другой толкает сзади. И все равно они эту громаду не смогли разогнать больше чем на тридцать километров в час.

В этот же момент на дороге к переезду метрах в трехстах появилась потрепанная русская грузовая машина без дверей. Из машины вышел человек с белой повязкой на рукаве.

— Кто это? — спросил гауптман.

— Какой-то местный полицейский.

— Что он делает?

Пауль Штрек навел бинокль и сказал:

— Курит.

Действительно «полицейский» курил. Затем не вынимая изо рта самокрутки, достал из под сиденья березовую чурку. После этого парень зажег от самокрутки несколько веревочек свисающих из кузова. Веселые искорки побежали по бечевкам. Шофер подпер деревяшкой педаль и машина двинулась под уклон, постепенно набирая скорость. Парень перепрыгнул придорожную канаву и со всей мочи запустил в сторону леса.

Немцы с ужасом смотрели на приближающийся автомобиль смерти. Когда машина была в десятке метров от переезда, гитлеровцы открыли по ней ураганный огонь. Но поздно. Машина и поезд приближались к переезду одновременно. Машина, пробив шлагбаум, врезалась в поезд. В первую секунду казалось, что ничего не произошло, и громада поезда просто откинет в сторону грузовик. Но он перекувырнулся — взлетел вверх. А затем находясь в воздухе — искорка в его кузове передвигающаяся по бечевке, наконец-то достигла взрывателя перовой динамитной шашки. Шашки рвались одна за другой как гигантские праздничные хлопушки, пока от них не сдетонировал главный русский подарок — полуторатонная авиабомба в кузове автомобиля. Паровоз подкинуло вверх — как майского жука от щелчка великана. Он упал поперек состава. Вагоны и платформы с зенитными орудиями полезли друг на друга. Платформа с Большой Дорой наклонилась как бы раздумывая и нехотя повалилась вбок. На нее налетел вагон с боеприпасами. Один из семитонных снарядов, призванных пробивать восемь метров бетона, от удара сдетонировал, через секунду раздался гигантский взрыв, потом еще один. С самым мощным орудием Третьего рейха было покончено. И все это благодаря двенадцатилетней ленинградской девчонке и пучка бечевок, которые она нарвала из старых мешков.

Глава 21

После диверсии на железной дороге, немцы активизировали антипартизанские действия. Каратели преследовали отряд Вольского по пятам. Михаил Петрович предвидел это и применил свою излюбленную тактику — скрылся в отдаленных лесах. Они сменили базу — перебрались в другой район в двадцати километрах южнее. Землянки там были вырыты еще давно. Но там оказалось очень плохо с продовольствием. Две ближайшие деревни были сожжены гитлеровцами, а в той, что была чуть дальше, стоял большой полицейский отряд и были построены два дота, из которых простреливались все подступы к деревне. К тому же несколько подвод с продовольствием отряд потерял во время стычки с карателями. Не смотря на то что было лето, порции пищи которые давали партизанам пришлось урезать.

— Как ты думаешь, стоит ли нам отойти еще южнее? — спросил Михаил Петрович у начальника разведки.

— Не знаю. Этот район для нас будет совсем новый. Партизанской базы там нет.

— Надо послать в ту сторону разведку. Пусть пройдутся по тем местам, осмотрятся и доложат.

— Хорошо. Сегодня же пошлю.

— А кого?

— Попрошу пойти Юрку с Сашкой. Возьмут корзины и пойдут в ту сторону собирать грибы — ягоды. На ребятишек грибников внимания будет поменьше. Снабжу их хорошей «легендой».

— Правильное решение. Заодно и пополнят наши запасы. Только пусть малышню с собой не берут, им придется километров десять — пятнадцать по лесу от шагать.

— Само собой.

Через несколько минут ребята стояли перед начальником разведки.

— Выворачивайте карманы, — скомандовал Михалыч.

— Это еще зачем? — взвился Юрка.

— В разведку пойдете. Хочу чтобы ничего лишнего у вас с собой не было, — сказал Михалыч вытаскивая из-за пояса парнишки револьвер.

Юрка сердито на него покосился, но промолчал.

— А что это, Кондрашова, за склад таблеток у тебя в карманах?

— Это активированный уголь, это сульфидин, а это перманганат калия, а то…

— Я конечно уважаю твои химические способности и ты у нас как бы героиня, но тебе все придется сдать мне.

— Почему же? А вдруг во время разведки медицинская помощь понадобится?

— Деревенская девочка не может иметь с собой столько аптечных лекарств. Это подозрительно. Все сдать.

— А вдруг ногу или палец пораню?

— Обмотаешь его листом подорожника.

— А что же я за грибник-то без ножа? — спросил Юрка.

— Будет тебе нож, — сказал Михалыч вручая парнишке вместо его наборной финки, ржавый столовый нож с обломанным до середины лезвием. Юрка от такого «подарка» скривился.

Начальник разведки еще раз критически оглядел ребят и попросил:

— Ну-ка попрыгайте.

Те, с недовольными лицами, прыгнули пару раз.

— Хорошо. Ничего не звенит. Теперь вы готовы.

Ребята тронулись в путь. За спиной у каждого висел мешок, в просторечии называемый «сидор», в котором было полбуханки деревенского хлеба, пара луковиц,

несколько картофелин, бутылка с водой и соль. В руках корзины. Через километр пути они натолкнулись на земляничную поляну. Ребята наелись ароматных ягод сами и еще немало собрали в корзины. Потом потянулся еловый лес. Даже в жаркий солнечный день там было сумрачно. Сильно пахло хвоей. Где-то в стороне дятел постукивал по старой сосне. Но, ни грибов, ни ягод там не было. Они нашли-то всего две сыроежки.