Дженнифер Роу - Агнец на заклание [litres с оптимизированной обложкой]

У подножия лестницы она остановилась. Дверь слева вела во двор. Сквозь застекленную панель пробивался слабый свет. Берди вытянула шею, чтобы разглядеть, откуда он исходит. Из квартирки над гаражом. Значит, Сью Суини тоже еще не спит. Минуту Берди размышляла, не зайти ли к Сью. Было бы неплохо пообщаться хоть с кем-нибудь. Или даже выпить вместе чаю. Но сообразила, насколько нелепа эта затея. Во-первых, Сью наверняка в постели – может, читает. Или даже заснула, не выключив свет. Во-вторых, даже если она не спит и готова поддержать компанию, Джуд наверняка вернется сразу, как только Берди разговорится с ней. Такое и раньше уже случалось.

Торопливо отвернувшись от двери во двор, Берди погасила свет на лестнице. Если Сью не спит и заметила его, возможно, сама придет выяснить, в чем дело. В темноте Берди повернула в сторону фасада здания, ведя пальцами по правой стене коридора. Она уже знала, что за дверями слева находится кладовая и кабинет Цикады. Кухня справа. На ощупь Берди нашла дверь и скользнула внутрь. Потом притворила дверь, и только тогда включила свет.

Кухня была старомодной, но чистенькой. Берди знала, что Цикада сам готовит здесь себе еду. А иногда вместе с Сью жарит картофель для посетителей паба. Но, судя по всему, сегодня вечером ничего существенного тут не готовили. О том, что кухней пользовались, свидетельствовала единственная перевернутая кастрюля на сушилке возле раковины. Отложив телефон, Берди осмотрелась, прошлась по кухне, стараясь не шуметь, разыскала чайники для воды и заварки, чай, кружку, приготовила чай, порыскала в поисках печенья и нашла жестяную коробку в одном из шкафов. К узкому столику возле раковины был придвинут жесткий деревянный стул. На него Берди и села, чтобы выпить чаю, придвинув коробку с печеньем поближе к себе.

Было совершенно тихо. Полная тишина. Никакого шума транспорта. Вот именно. Ни света, ни машин. Берди прихлебывала чай и грызла печенье, сидя за столом в углу освещенной кухни. За ее спиной и дверью кухни не было ничего, кроме темноты. Впереди за окном – тоже. Мир сжался. Кухня казалась маленьким островком. Будто не существовало ничего, кроме нее.

Шли минуты. Берди налила себе еще чашку чаю. Выпила. Вымыла чашку. Убрала в кухне. Посмотрела на часы. Без десяти два. Что теперь? Вообще-то она знала что. И собиралась сходить и выяснить, что случилось в хибарке. Ждать дольше Берди не могла. Она и без того ждала слишком долго. Десять минут ходу туда. Двадцать минут на разговор с Тревором. Десять – обратно. Итого сорок. Ну ладно, пятьдесят. Или даже час, если Тревору захочется поболтать. Но не два же часа. Это слишком долго. Чересчур.

С бьющимся сердцем Берди схватила свой мобильник, быстро добралась до кухонной двери, распахнула ее и застыла в нерешительности. Нужно ли ей выходить в темноту одной? Даже без фонарика? Может, разбудить Бейкера? Попросить проводить ее? Или Сью?

«Они решат, что я спятила. Чокнутая пугливая горожанка, которая извелась только потому, что ее знакомый опоздал на час. А если ничего не случилось? А если я вызову подкрепление, мы заявимся в хибарку и увидим, что Тревор с Джудом копаются в компьютере или просто решили выпить и поболтать? Мне еще несколько дней здесь торчать. Нельзя допустить, чтобы они приняли меня за идиотку».

«Позвони мне. Если что-нибудь случится…»

«Ничего не случилось».

Быстро, чтобы снова не передумать, Берди вернулась в кухню, к шкафу, где нашла коробку с печеньем. Там же она видела свечи и спички, приготовленные Цикадой на случай, если отключат свет. Ну что ж, можно считать, что света нет. Берди взяла свечу, уже вставленную в старинный с виду подсвечник. «Со свечкой я буду выглядеть как Крошка Вилли Винки, – мелькнуло у нее в голове. – Зато подсвечник защитит пальцы от капель горячего воска». Она зажгла свечу и сунула в карман полный коробок спичек. Потом снова вышла из кухни и погасила свет.

Пламя свечи замерцало, отражаясь в стойке бара, зеркале, бутылках, пивных кранах, пока Берди медленно двигалась к входной двери. При мысли, что дверь придется оставить незапертой, она ощутила укол совести, но выбора у нее не было. И, в сущности, маловероятно, что паб успеют ограбить за время ее отсутствия. Все местные знают, что ночью двери паба заперты. А чужак сюда если и явится, то наверняка на машине. Приедет по дороге, прогромыхает досками моста, разорвав ночную тишину. Цикада услышит его. И Сью Суини тоже.

Берди подняла засов на двери, вышла на веранду и плотно прикрыла дверь за собой. Ветра нет – значит, дверь не распахнется. С дороги она выглядела запертой, как обычно.

«А чужак сюда если и явится, то наверняка на машине».

Обвинитель на суде над Тревором Лэмом придал этому обстоятельству большое значение. Никто не смог бы явиться в Хоупс-Энд на автомобиле так, чтобы его не увидели и не услышали в пабе, в какое бы время это ни случилось. И даже чужака, пришедшего пешком, обязательно заметили бы в те часы, пока паб открыт. Поэтому выдвинутое адвокатом Тревора Лэма предположение о бродяге, который замыслил кражу, а в итоге совершил убийство, звучало абсурдно. А это значит, что…

Берди перешла через дорогу и зашагала вдоль деревьев к малозаметной прогалине между ними, откуда начиналась тропа к дому Тревора Лэма. Деревья высились мрачной стеной. Язычок свечи едва заметно дрожал. Здесь, снаружи, он почти не рассеивал темноту. Но все-таки это было лучше, чем ничего. Гораздо лучше.

Она прошла мимо машины Джуда и направилась дальше. Звуки: журчание воды; тихие шорохи и треск в подлеске; трепет крыльев над головой, и где-то вдалеке – лай собаки.

Впереди показалось начало тропы. В кромешной темноте. Одной рукой Берди держала перед собой свечу, в другой сжимала гладкий и твердый телефон. Свернув на тропу, она двинулась по ней. Деревья обступили ее, сомкнулись над головой, заслоняя звезды в небе. Она шагала медленно, внимательно глядя под ноги. Тропа тянулась впереди. Воздух был нагретым, неподвижным и спертым, как в туннеле. Он повис вокруг, застывший и грузный, насыщенный запахами сырой земли, листьев, какой-то живности и медлительной реки. В подлеске хрустнула ветка – совсем рядом с тропой, где-то слева. Берди остановилась. Прислушалась. Подняла свечу повыше и увидела, как дрогнула рука – настолько резко, что крошечный язычок наклонился, покачнулся, заплясав среди тьмы, не в силах разогнать ее. Звук дыхания гулко отдавался в ушах. Слишком громко. Горло перехватило. Сердце билось все быстрее и сильнее.

Она здесь не одна. Рядом кто-то есть. Кто-то другой, совсем близко, прячется в подлеске. И дышит. Берди с трудом заставила себя сдвинуться с места. Колени подгибались и дрожали. Она смотрела прямо перед собой и напрягала слух, ловя каждый шорох. Еле уловимый звук послышался сзади и слева. Легчайший шелест, словно кто-то сменил позу, расслабив сведенную мышцу. Берди обернулась.