Инна Балтийская - Пропавшие без вести, или Дама в белом

— Тогда завтра пошли ему фото погибшей дочери у реки. Уверена, он порадуется. А потом напиши 80 тысяч! И пока все.

— Хм. — усмехнулся Оскар. — Мысль неплохая. Думаешь, решит, что его киллерша шантажирует?

— Да пофиг, что он там решит. Главное, чтобы с ней связался! Только надо ему на телефон жучок прикрепить. Сможешь?

— Да не вопрос, завтра вызову на допрос, все сделаем. — кивнул Оскар. — Вот только осталась ли у него с киллершей связь?

— Конечно. — уверенно ответила я. — Он же квартиру пока не продал, и страховку не получил еще, значит, не мог с ней рассчитаться. Вряд ли два таких сложных убийства, да еще и спектакль длиной в месяц она тысяч за пять-десять устраивала, верно?

В теории все выглядело гладко. Получив страшные фото, Моринский перепугается и вызовет даму в белом для объяснений. Вероятно, какой-то канал связи у них предусмотрен для окончательного расчета. Вот и пускай задействует, не дожидаясь выплаты страховки. Мы прослушаем их разговор, и появятся хоть какие-то зацепки для доказательства преступного сговора. А еще лучше, чтобы озадаченная наемная убийца на внеплановую встречу прихватила бы что-то из своего богатого арсенала. Тут уже после обыска и улики появятся. И совсем хорошо, если она решит убрать спятившего клиента, но на это серьезно рассчитывать было глупо. Если он ей должен тысяч 50, то она будет беречь и успокаивать его до последнего.

Прослушку во время допроса установили легко — Оскар просто потребовал выдать ему телефон для проверки многочисленных сообщений от разных экстрасенсов, посадил Артема писать очередной отчет о поисках, и спокойно засунул в корпус крошечный чип. На следующий вечер Моринский получил обе фотографии с дочерью — в багажнике и возле реки. А вот дальше отлично продуманный план дал сбой. Похоже, Моринский просто не знал, как связаться с киллершей. Он заметно нервничал, то выбегал из дома, то вбегал обратно, то зачем-то съездил к «Белым парусам» и поднялся в свою, давно выставленную на продажу, квартиру. Пробыл там минут десять, вновь спустился на парковку, выехал из комплекса, прокатился пару кругов, вернулся обратно. Поднялся, спустился, на машине вернулся домой, снова по лестнице сбежал вниз. поехал в «Паруса»… Двое наружников, не отрывающиеся от него ни на шаг, уверяли, что так они давно не суетились.

— Говорят, его словно бешеная блоха укусила. — устало рассказывал Оскар вечером. — Мечется, как ошпаренный. Видимо, киллерша сама должна была с ним связаться для окончательного расчета.

— Ничего, посылай требование денег, и что-то он обязательно придумает. — обнадежила я, лихорадочно размышляя, не послать ли подсказку. Ладно, пару дней подождем, если так ни до чего и не додумается, придется дать наводку.

Но Моринский додумался сам. Еще через день наружка доложила, что он отправился к адвокату, который принимал в нашей высотке на восьмом этаже. Чувствительный маячок в его телефоне транслировал его разговор на звукозаписывающее устройство. Мы с Сашей прослушали запись вечером, в уютной гостиной Маши и Оскара. Раскинувшись на мягких креслах, мы пили необыкновенно вкусный капсульный кофе, и на миг показалось, что я слушаю запись из старого-престарого черно-белого кино. Настолько далекими, практически нереальными казались в этот момент наемные убийства, отравления, похищения детей…

— Вадим Витальевич, вы меня помните? Я у вас был… давно еще, когда думал о разводе?

— Да-да, я нашел запись, конечно же. — раздался в ответ бархатистый баритон. — Вас интересовал вопрос алиментов? Я подготовил свои предложения, но вот тут записано — во второй раз вы не пришли. С тех пор ничего не изменилось, ваш вопрос в силе?

— Да нет, многое изменилось… вы не читали в газетах?

— В газетах? — в баритоне послышалось недоумение. — Вы меня простите, но мне как-то не до прессы, хотя я ее очень уважаю.

— Да-да, это вы простите… У меня убили и жену, и дочку.

— Сочувствую. — в баритоне опять прибавилось меду. — Теперь, я так понимаю, во весь рост встал вопрос наследства?

— Нет, я единственный наследник. Это все неважно. Скажите, ваша прежняя секретарша еще у вас работает? А то незнакомая девушка возле кабинета сидит.

— Не понял вопроса. — бархатный голос стал жестче. — Я решаю возникающие проблемы тет-а-тет, без секретарши.

— Но она обещала помочь, та, что была в прошлый раз!

— Вам нужен адвокат? — теперь в голосе звучал металл. — Если нет, вот чек за консультацию, и не смею вас больше задерживать.

Раздались глухие шаги, затем голос Артема произнес:

— Девушка, а вы совсем недавно тут работаете?

— Простите, но на личные вопросы не отвечаю — раздалось возмущенное девичье сопрано. — У вас есть вопросы по делу?

— Но не так давно тут была другая, намного старше! — в голосе Моринского явственно слышалось отчаяние.

— Мужчина, прошу покинуть помещение, иначе вызываю охрану! — голос девушки взлетел наверх, грозя вот-вот сорваться.

— Все-все, ушел.

Оскар остановил запись и торжествующе посмотрел на меня:

— А теперь внимание. Вот оно, то, ради чего мы затеяли эту историю!

— Артем? — глухо звучал в телефоне приятных женский голос. — В чем дело? Мы же договаривались встретиться через два месяца?

— Ты мне послала фотки?

— Спятил? А… фотки Ники… Они случайно попали в полицию, мой прокол. Не обращай внимания, они тебя берут на понт.

— Ты сдурела? — мужской голос сорвался на визг. — Фото с места убийства случайно попало в полицию? А что еще туда попало? Мои отпечатки?

— Договор, подписанный кровью. — раздался смешок в трубке, а я лишь поразилась крепости нервов дамы в белом. — Но твоя душа мне пока не нужна. Успокойся, выпей водочки. Все норм, главное, не паникуй. Кстати, пойди в полицию, устрой там кипиш, мол, кто-то прислал фото, моя дочь убита, караул! Вы плохо работаете! Или в газеты сходи, ты ж любишь пиариться.

— Ладно, понял. Извиняй, че-то я разнервничался зря.

— Нервишки подлечи. — наставительно посоветовал голос. — И ни о чем не волнуйся. Проблем не будет.

Оскар выключил запись и снова заходил по комнате.

— Теперь мы знаем, что связь у них односторонняя. На этом можно сыграть. Как его снова вывести из себя?

— Да как угодно. — адреналин у меня зашкаливал. — Можешь сказать, что запросил дело о гибели Евгении, поскольку появились сомнения, что найдено ее тело. Скажи, что появились подозрения: в клинику ходила другая женщина.

— Хм… — Оскар с разбегу остановился. — Но туда как раз ходила настоящая Моринская!

— Да неважно. — отмахнулась я. — Нервишки-то у Артема сдают, он пожиже оказался, чем напарница. Мы почти полгода верили его спектаклям, а теперь перестанем верить даже правде.