Инна Балтийская - Пропавшие без вести, или Дама в белом

Узнав об этом, Оскар написал около десятка протестов в разные инстанции, но его уже никто не слушал. На заседание должны были приехать журналисты из Москвы, прокуратура предвкушала, что дело войдет в учебники криминалистики, и к предостережениям Оскара относились как к пустому страху человека, дующего на воду.

И вот назначенный день настал. Зал суда был похож на съемки телешоу «Пусть говорят» — телекамеры, тянущиеся по полу провода, нарядная, возбужденная публика. Часть зрителей не поместилась внутрь и приникла к приотворенным дверям в коридорах… Если бы на заседание продавались билеты, они были бы раскуплены в момент.

— У нас прямое включение. — бодро заявил журналист главного городского телеканала. — Внимание! Сейчас в прямом эфире мы передаем последнее слово наемной убийцы. Небывалое дело — настоящая киллерша дает нам интервью!

— Спасибо вам. — Валентина встала и сделала изящный книксен. Несмотря на тюремную робу, выглядела она так, словно отдыхала на пижамной вечеринке. — Хочу сказать городу: да, я наемная убийца. За деньги я убивала женщин, детей, стариков. И я сохранила записи всех разговоров с заказчиками. Сохранила ключи от квартир, фотографии, списки маршрутов, написанные руками тех, кто хотел избавиться от близких. Но без меня компромат никто не найдет.

Она сделала крошечную паузу и повысила голос.

— А теперь слушайте внимательно! Вы хотите остаться на свободе? Вот номер моего счета на Кипре: — она ткнула прямо в телекамеру крупно напечатанный на бумажке счет. — Видите цифры? Быстро фоткайте, не спите! Кто переведет сюда в течение полугода сто тысяч долларов — может спать спокойно. Те, кто зажмут деньги, тоже могут не волноваться — полиция получит все нужные доказательства их заказа и мое чистосердечное признание. Деньги вам уже не понадобятся.

— Прекратить съемку! — закричал очнувшийся представитель прокуратуры. — Быстро убрали камеры!

— Успели сфоткать номер счета? — воспользовавшись растерянностью оператора, Валя все еще держала бумагу возле камеры. — Так что помните — срок полгода. В банке вам напишут кодовое слово, отправите мне, и подпишитесь инициалами. Я буду знать, кто перевел мне деньги. Остальные — сушите сухари.

Дослушивать продолжение дикого скандала мы с Сашей и Оскаром не стали.

— Хорошо, что я написал несколько рапортов с протестом. — грустно сказал Оскар, когда мы покинули зал суда. — Вот пятой точкой чувствовал — готовится крупная подстава.

— А зачем ей деньги на пожизненном?

Оскар лишь махнул рукой. Ответ через восемь месяцев я узнала сама.

Сначала в местной прессе появились скупые сообщения о том, что в местах заключения от тяжелой болезни скончалась Валентина Милюкова, осужденная за убийство семьи Моринских. А еще через пару недель я получила от нее письмо. Обратный адрес был на майл. ру, но ай-пи говорил о том, что в России Валентины уже нет.

«Поля, привет!

Насколько я понимаю, восьмимесячным заключением я обязана тебе. но я не в обиде. Работа у меня была нервной и опасной, платили не слишком щедро, пора и завязывать. Собственно, я не так уж люблю убивать, просто за остальные многочисленные таланты мне не платили.

Я шесть лет работала в реанимации медсестрой. Возвращала людей с того света, и получала лишь попреки их злобной родни. А вот провожать на тот свет оказалось веселым и прибыльным занятием. Родня не только платила, но и горячо благодарила меня за услугу.

Кстати, ты мне реально понравилась. У нас есть душевное сходство, да и мысли текут похоже, иначе ты никогда меня бы не вычислила. Нам нашлось бы о чем побеседовать… Я часами слушала в записи, как ты разгадываешь детективные задачки, которые, на мой взгляд, разрешить было невозможно. Когда ты сообразила, что узнать номера моей Субару можно на стоянке возле аэропорта, я аплодировала стоя. Конечно, проще было не сжигать компьютер вместе с охранником, а вместо этого добить тебя. Ты ж понимаешь, там, возле разбитой витрины, мне было несложно вернуться и завершить работу. Но вот не смогла… редко со мной такое случалось. Решила оставить тебя в живых, а там будь что будет.

Жаль, что слишком быстро ты меня разоблачила, мы могли бы стать подругами. Хотя вряд ли, ты же слишком правильная. А меня жизнь воспитала так, что никого не жалко. Меня тоже никто не жалел. Но не переживай напрасно — больше я уже никого не убью. Наверное, на первых порах будет не хватать адреналина. Но я уверена, что его можно получить и более травоядным способом.

Ты будешь смеяться, но настоящие деньги я заработала лишь теперь, после моего полного разоблачения. Уроды, готовые за копейку удавить своих родственников, тут же раскошелились, когда над ними повисла угроза солидного тюремного срока. И, если за убийство Лады Лещевой я получила всего 20 тысяч долларов, то простеньким шантажом мне легко удалось выбить еще сто.

Но не все, ох, не все заказчики поверили моему последнему слову. Что же, они подписали себе приговор. Какова бы я не была, но свое слово держу. Вскоре твой друг-мент получит некоторые материалы на особо жадных клиентов. Если для обвинения не хватит деталей — пиши, всегда помогу. Причем, с удовольствием. К почтенному возрасту я внезапно задумалась — что ждет меня за последней чертой, той самой, куда я отправила кучу народу? Не пора ли замаливать грехи?

Впрочем, подумаю об этом позже, годиков через десять-двадцать. Пока мне есть о чем размышлять. На моем счету чуть больше полутора миллиона долларов, остальное потратила на свою гибель с последующим воскрешением в теплых странах. Что же, сумма невелика, но, если с умом вложить, то хватит и на безбедную старость, и на походы по барчикам. А тебе желаю побольше резонансных расследований, чтобы не скучала. Прощай, моя несостоявшаяся подруга!»