Инна Бачинская - Отражение бабочки

Не помню, как я выбралась из дома. Не знаю, как долго я пролежала в обмороке. Я ощутила себя сидящей на скамейке в собачьем скверике. День был серый, пахло мокрой землей… Кажется. Шел дождь. Дорожки и скамейка были мокрые. Асфальт блестел. Я сидела, обхватив плечи руками, приходя в себя от холодного воздуха. Голова кружилась меньше. Сквер был безлюден, лишь седой мужчина под зонтом выгуливал дога. «Аделина!» — уколола мысль. Я посмотрела под скамейку — может, она спряталась там от дождя? Но там было пусто. Я растерянно озиралась, не понимая, как я сюда попала и что я здесь делаю. Голова кружилась меньше, но мысли, размытые и нечеткие, разлетались, как бабочки. Я потерла лоб и вдруг увидела сидящую на скамейке Елизавету, она потерянно смотрела мимо меня и все терла ладонью лоб. Потом вдруг взглянула прямо и спросила: «Я вас знаю? Мы знакомы?»

Я зажмурилась и снова открыла глаза. Елизавета исчезла, как и не было. Я вспомнила, как она рассматривала Аделину, потом старательно и безуспешно искала в сумочке мобильный телефон и все время оглядывалась, не понимая, где находится. Снова и снова спрашивала меня, кто я. А теперь я сидела на мокрой скамейке в парке, не понимая, как оказалась здесь, с той только разницей, что парк был другой. Я почувствовала отчаяние. От меня ничего не зависело. Меня знобило. Я не понимала, что происходит. Замелькали картинки: Елизавета в белом окровавленном халате, бешеные глаза Ванессы, ее длинные железные пальцы, рвущие дверь, черный всадник и убегающая женщина в чепчике…

Елизавета говорила, внутри у нее падший ангел, так сказала Ванесса. Она ходила к ней, и Ванесса гнала этого ангела. Она выгнала меня… Может, я и есть тот самый падший ангел? Может, поэтому Елизавету и потянуло ко мне? Почему Ванесса соврала, что не знает Елизавету? Елизавета умерла… Добровольно ушла из жизни, так сказано в криминальных хрониках. Она не захотела больше жить. Боялась. К ней тоже приходили ночью черный всадник и женщина без лица, и Ванесса выламывала дверь железными пальцами. Однажды он взял Елизавету с собой, тот всадник. Теперь моя очередь?

Не хочу! Мысли ворочались с трудом. Повторяясь и не додумываясь до конца, они повисали безвольными вялыми растениями или водорослями, с них капало… Или это дождь? Я потрогала голову, волосы были мокрые, как водоросли… Асфальт «дышал» и изгибался волнообразно.

На скамейку рядом кто-то опустился. Я почувствовала запах кофе. Незнакомый мужчина, улыбаясь, смотрел на меня. В руке его был стаканчик с кофе. Он что-то сказал, я видела, как шевелятся его губы, но ничего не услышала. Он пристально смотрел на меня. Я отвела взгляд.

— Добрый день, — сказал он громко и раздельно. — Я вас не разбудил? Хотите кофе?

Он протянул мне стаканчик.

Я невольно сглотнула, почувствовав пустоту в желудке, и кивнула. Взяла стаканчик и спросила:

— Я вас знаю?

В его глазах промелькнуло удивление.

— Мы познакомились позавчера, вы сидели на этой же скамейке, с вами была собачка, такса, с необычной кличкой. Помните? Где она, кстати?

— Собачка… — Я окинула взглядом сквер. — Аделина!

Я попыталась вскочить, кофе расплескался. Я охнула и опустилась обратно на скамейку.

Он взял у меня из рук стаканчик, достал носовой платок, протянул мне, присмотрелся:

— Как вы себя чувствуете?

— Хорошо… Я не знаю! Все не так! Понимаете, все не так!

— Почему вы без зонта? — вдруг спросил он. — Дождь!

Дождь меж тем припустил сильнее.

— Дождь? — повторила я, бессмысленно рассматривая его.

— Давайте я отведу вас домой, хорошо? Говорите адрес! — Он встал и протянул мне руку.

— Там! — Я махнула рукой. — Большой дом с магазином.

— Пошли!

И мы пошли. Он придерживал меня под локоть.

— Этот дом?

Я кивнула неуверенно.

— Код помните?

Код я не помнила, но протянула руку, и пальцы сами нажали кнопки. Они были ледяными, и я поежилась. Замок щелкнул, дверь открылась.

— Молодец! — сказал он. — Какой этаж? Ключи есть?

Я посмотрела на свои пустые ладони.

— Ладно, — сказал он, — разберемся. В случае чего выломаем.

Дверь была не заперта.

— Повезло, — сказал он, подталкивая меня внутрь. — Надеюсь, это ваша квартира.

Он усадил меня в кухне, сел сам, посмотрел на меня.

— Что с вами? Что случилось?

Я покачала головой.

— Что вы ели?

— Ничего… Это Ванесса…

— Ванесса? Собака?

— Нет! Ванесса… Собака Аделина.

— Кто такая Ванесса? Хотите воды? Или кофе? Бутерброд?

— Чаю… Пожалуйста. Ванесса — зеркальная ведьма, она меня выгнала.

— Зеркальная? Почему зеркальная?

— У нее в квартире семь старых зеркал!

— Почему же она вас выгнала?

— Я спросила про Елизавету, она ходила к ней… Елизавета умерла. Она боялась и… Умерла.

— Умерла?

— Вскрыла себе вены. Две недели назад.

— Это ваша родственница?

— Нет, просто знакомая. Она сказала, что внутри у нее падший ангел, и он ее мучит… Ванесса разозлилась, сказала, что не знала Елизавету… Я нашла ее на сайте, в нашем городе только одна Ванесса. Она меня выгнала.

— Постойте, давайте по порядку. Елизавета умерла, и вы решили, что Ванесса может что-то знать. Я правильно понял?

Я кивнула.

— Хорошо. Идем дальше. Вы нашли в Интернете Ванессу, которая зеркальная ведьма. Правильно?

— Да. Еще она экстрасенс… На Милославской… Дом с кариатидами.

— Понятно. Вы нашли ее в Интернете и пошли к ней на прием. Правильно?

Я кивнула.

— Ванесса сказала, что не знала Елизавету, но вы думаете, что она солгала, так как она попросила вас уйти. И о чем это говорит?

— Она пригрозила мне… — вспомнила я. — Я сказала, что Елизавета вела дневник… Я видела, красная книга с золотыми уголками…

— То есть после упоминания о дневнике она вас выгнала, так?

Я кивнула.

— Вы его читали? Он у вас?

— Нет… Я просто хотела ее напугать… Ванессу. Дневник у Элизы дома… Она говорила, что все написала в дневнике… Дома у Елизаветы.

— Что именно там написано?

— Не знаю! Она чего-то боялась и пошла к Ванессе, она хотела узнать… Ванесса сказала… Сказала, что безумие заразительно, сказала, берегись… А потом пришла ночью и…

— Безумие? Елизавета была безумной?

— Я не знаю! — Кажется, я закричала, испытав мгновенный укол страха, и захотела, чтобы он ушел — у него были страшные глаза.

Он тряхнул меня за плечо.

— Мы встретились за несколько дней до ее смерти, пробормотала я. — Она была странная, заговаривалась, не понимала, где находится, принимала меня за кого-то другого… Я отвела ее домой. Она не помнила адрес, но узнала дом. На проспекте Мира, под аркой, первый подъезд… Она не помнила номер квартиры, стояла, думала… Увидела цифру девять и сказала, здесь. Я ничего не понимаю… Все теперь другое…