Владимир Ключников - Преступление с того света

— И даже когда убили мальчика?

— Да, мля! Мне теперь за твою бдительность начальство шею намылит! Ещё и извинятся перед ним заставит.

— Роберт, не нервничай ты так… Ну, хочешь, я перед ним пойду извинюсь?

— Ох, не надо… Совершать такие жертвы ради меня.

— Ладно… Я могу идти?

— Иди. Только прошу, не суйся ты больше никуда со своим энтузиазмом!

— Я попробую… Слушай, а пойдём выпьем?!

— Выпьем?!

— А чего? Накатим немного, как в старые добрые…

— Учителя тоже ошибаются. — Сказал Вольдемар и выпил стопку водки.

— Поддерживаю. — Кивнул Элдфорт и осушил свою стопку. — А теперь и пивом не грех шлифануть.

— Это довольно запутанное дело…

— Первый раз в моей практике, такой винегрет. Ещё твоя ученица не хочет писать заявление! Придавать дело огласке! Мол, сама разберусь… Ну, что?! Разобрались?!

— Она была изнасилована. Ты пойми, какая это моральная травма. У человека вся жизнь впереди, а тут такое клеймо.

— Ты веришь в Бога? — Неожиданно спросил Элдфорт.

— Странный вопрос… Раньше верил, а сейчас не знаю.

— Чего так?

— Много вопросов и противоречий. От простых банальностей до философских суждений о смысле бытия. Возьмём для примера Японию, где нет как таковой религии.

Вольдемар взял в одну руку вилку, а другой рукой нарисовал маркером на салфетке человечка.

— Смотри, Роберт! Страна Япония, где акт самоубийства является по сути священным. Каждый японский школьник мечтает умереть смертью доблестного самурая. Сделав себе Харакири! — Вольдемар ткнул вилкой в нарисованного человечка. — Но вот в чём парадокс, уровень самоубийств в Японии меньше одного процента! Тогда как в России, где самоубийство по христианской догматике является грехом. Самоубийц не отпевают и всё такое… Так вот, процент самоубийств в России двадцать семь процентов! Двадцать семь! Можешь себе представить? Вот поэтому и не верю, потому что всё из-под палки.

Опьяневший Роберт несколько раз утвердительно кивнул.

— То-то и оно! — Обиженно буркнул Вольдемар и со злостью воткнул вилку в деревянный стол.

Элдфорт достал из кармана удостоверение сотрудника полиции и указывая Вольдемару на воткнутую вилку, строго спросил: «Гражданин, у вас есть разрешение на ношение холодного оружия?».

В новостях по телевизору показывали коломенскую больницу. Закованный в наручники врач, щурился от вспышек фотокамер. Полицейский в погонах дал короткий комментарий: «Задержан сотрудник больницы, тайно торгующий органами». Затем закадровый голос продолжил: «Внимание к данной поликлинике привлекло странное самоубийство медсестры, что и побудило следственный комитет прокуратуры провести внеплановую проверку».

Элдфорт выключил телевизор и закурил сигарету. Ну, вот и всё. Дело закрыто. Предположим, что врач и маньяк — один и тот же человек. Нам главное дело состряпать, а там уж пусть в суде разбираются.

А в этот самый момент, когда Элдфорт практически уже состряпал готовенькое дело, снайперская пуля поразила сердце арестованного врача, перед тем как он должен был сесть в полицейскую машину. Крики столпившихся медсестёр и случайных прохожих, посеяли панику. Веснушчатый мальчик, испугавшись приглушённого выстрела, выпустил из руки верёвочку с жёлтым воздушным шариком и заплакал. Мать отвесила ему подзатыльник, но слёзы только усилились.

Перед как поставить в этом запутанном деле точку, Элдфорт решил включить радиоприёмник. Музыка успокаивала его. Однако, вместо расслабляющих мелодий он услышал: «Прямо сейчас в момент задержания был убит врач Левон Вексельбом. Судя по оценкам экспертов: стрелял снайпер. Арестованный скончался на месте». Роберт ударил кулаком в экран монитора. Несколько осколков вонзились в сухожилья.

— Сука! — Громко крикнул Элдфорт и открыл ящик стола, доставая аптечку.

Длинный коридор отделения полиции был испачкан пятнами крови. Кое-как замотав руку бинтом, пришлось всё-таки ехать в травмпункт.

Игра продолжается. Но я всё равно поймаю тебя, чего бы мне это не стоило! Подъезжая к травмпункту, Элдфорт чуть не задавил перебегавшую дорогу кошку.

— Куда ты прёшь? — Проворчал он и припарковал машину.

В травмпункте Роберту оказали помощь вне очереди. Дежуривший хирург, извлёк мельчайшие осколки и зашил рану. Оказалось, что он учился с убитым врачом на одном курсе и поведал Элдфорту много интересного.

Он родился в семье священника и судьбой ему было уготовлено продолжить карьеру отца. Но прыщавый и застенчивый юноша в последний момент вместо духовной семинарии подал документы в медицинский институт. И к удивлению, всех, поступил! На курсе молодой юноша Левон Вексельбом учился средне, ничем выдающимся не отличался, сдавал экзамены и зачёты для галочки. Однако, бывший сокурсник вспомнил один любопытный факт из студенческой практики. Когда их направили на стажировку в морг, многие сразу попадали с непривычки в обморок. Один Левон спокойно отреагировал на находящихся вокруг покойников. С большим азартом и блеском в глазах, он вскрыл черепную коробку подопытного бомжа, чем заслужил одобрительное уважение преподавателя.

— Большой оригинал! — Констатировал Бархоткин.

— Тайна вскрылась, как банка протухших шпрот. — Брезгливо сплюнул Элдфорт. — Одно паршиво, кто ответит по закону?

— Он уже получил своё… А стало быть дело закрыто.

Выйдя на улицу, друзья обменялись рукопожатиями, день подходил к концу. Элдфорт закурил сигарету и побрёл вниз по улице в сторону, Бархоткин направился в сторону трамвайной остановки. Вольдемар шагал и улыбался, на душе было просто хорошо. Даже у детей священников, рождаются такие мерзавцы. Почему бог попускает подобное? Неужели он этого не видит? Улыбка спала с лица Вольдемара Тарановича… На трамвайной остановке лежал убитый человек, мужчина средних лет, в сердце его был воткнут нож. Бархоткин приблизился ближе, бедолага шевельнул рукой и невнятно прохрипел, указывая пальцем в сторону деревьев. Видимо указывая направление, куда мог скрыться преступник.

— Кто?! Скажи кто?! — Закричал Вольдемар.

Но бедолага не произнёс больше ни звука, перестал хрипеть и закрыл глаза навсегда. «Странная штука смерть, никогда не знаешь, когда отдашь Богу душу», — подумал Бархоткин.

Всю ночь Бархоткин не мог уснуть. Картинка трупа мужчины с ножом в сердце, то и дело всплывала перед глазами. Значит, маньяк всё ещё на свободе! Сын священника не виновен, пусть и выяснилось это уже после его смерти. На самом деле, догадки, что маньяк этот именно врач — базируются на пустом месте. Много несостыковок, плюс алиби. Тогда за всем этим стоит? Кому принадлежит эта серия загадочных преступлений? Вольдемар взял блокнот и карандаш, написав следующее: