AlmaZa - Поперчить посахаренное [СИ]

— Нет… — выдохнула Джинни, вмиг забыв о своей ненависти. Нет, нет… не может быть, он… разбился? Она посмотрела на Дохи, чувствуя, как слёзы заволакивают взгляд. — Скажи, что это неправда?

— Это так, — поджала та губы. — Ханбин сказал… они с ребятами… в общем, Чживона нет больше. — Последнее Дохи произнесла с такой же чистой совестью, как и тогда, когда призналась, что Бобби её вымотал и они с ним переспали. Это была неоднозначная фраза, подразумевающая много чего. В данном случае то, что Чживон пропал для людей, исчез, и должен жить под другим именем, появиться где-то, далеко отсюда, прятаться, быть кем-то другим.

— Ты же… сказала… пропал? — Джинни вытерла слёзы на щеках. Она ненавидела Бобби, но не желала ему такого, нет, она не хотела ему смерти, это всё… какая-то ошибка, кошмар!

— Я не хотела говорить такое по телефону. Прости, — Дохи приобняла её, поглаживая по спине, успокаивая. Джинни уткнулась в её плечо, не представляя, как пойдёт на следующую лекцию. Сердце ухало так, что трудно было дышать, оно давило на легкие. Перед глазами понеслись былые моменты, где Бобби столкнулся с ней впервые здесь, в столовой, как он отобрал её плеер, как вернул его, музыка вместо звонка, надпись во дворе, записки с извинениями… так много всего за столь короткий срок, и так жутко оттого, что у всего этого такой чудовищный и быстрый конец.

Над её головой взгляды двух других подруг наконец-то пересеклись. В глазах Хёны был стыд, была неловкость, что она сделала это, что соврала девушке, выбрав ложь во спасение противников той. Хёне нелегко дался этот выбор, но она знала, что откровенность с Джинни будет стоить ей БиАя, а БиАй будет стоить ей подруги. Дохи, сама не понимая до конца, что будет дальше с ними всеми, с их жизнями, отчаянно искала ответа в лице Хёны. Та глазами попросила прощения. Джинни её подруга, но примерно с того же момента, что она любит Ханбина. Подруги поддерживали её и помогли выжить, когда тот отверг её и бросил, но всё равно он остался смыслом её жизни, и теперь, когда БиАй принял её обратно, позвал с собой после выпуска в Сингапур… теперь он был не только смыслом, но и самой её жизнью. Хёна взяла свой поднос, не начав толком есть и, кивнув Дохи и ничего не говоря, отправилась за королевский столик, где Ханбин, увидев её приближение, подвинулся, позволяя ей присесть рядом. Озабоченные состоянием израненного, но выздоравливающего друга, парни не шутили и не смеялись, тем более что некоторым из них, действительно, пришлось провернуть не самые человечные дела при поиске и ликвидации врача для Бобби, и от этого им, ещё не закаленным такими вещами, тоже нужно было отойти.

— Дохи, я не хотела для него такого… — всхлипывая, сжалась Джинни. — Я желала ему зла, но… но не такого…

— Я знаю, знаю, — похлопала она по её лопаткам. Теперь сестра Намджуна будет думать, что Бобби, поняв, как безнадежно отныне добиться расположения девушки, после избиения Юнги, отчаялся и бросился на скорости неизвестно куда, и расшибся, любя безответно. Кто скажет Джинни правду? Дохи не станет этого делать. Ей не до ревности к мыслям и интерпретации подругой этого события, лишь бы никто не узнал о том, что Чживон жив, раз эта информация представляет собой опасность для его благополучия. — Но он сам виноват, ты же знала его нрав.

— Но он не заслужил подобного, нет! — начала твердить Джинни. — Он не был совсем плохим… ты же знаешь сама, Дохи! Хотя он и с тобой некрасиво поступил… — опомнилась девушка. Ведь какие-то два-три дня эти двое встречались! Каково же сейчас подруге? — Ох, прости, Дохи, — Джинни обняла её. — Тебе тяжелее, чем мне, я же вижу…

— Ничего, переживём, мы всё переживём, — улыбнулась студентка, нарисовав на пухлом, хоть и осунувшемся, личике шаткое веселье. БиАй запретил ей проведывать Бобби — вот что было трудно пережить, а ещё труднее догадку о том, что она никогда его больше не увидит. Никогда. Страшное слово, ужасное. Слово, которое только Чживон смог для неё опровергнуть. Когда она думала, что никогда её никто не поцелует — он сделал это, когда она думала, что никогда не похудеет — он заставил её немного похудеть, когда она думала, что никогда не потеряет бодрости духа и уже никто её не расстроит — он взлетел на Ямахе над мостом, и Дохи поняла, что всё-таки у неё появилась причина для расстройства. Битая, в шрамах, дикая и необузданная, неуправляемая и матерящаяся причина. Черт бы его побрал, ей даже гоняться за Ханбином было проще, терпя его насмешки, чем вспоминать это дружеское «хомячок», летящее в прошлое.

На следующий день Дохи подошла к БиАю с конвертом, когда-то врученным ей Чживоном. Там была крупная сумма на операцию по восстановлению зрения. Без приветствий и прелюдий, девушка протянула его королю университета, стоявшего в обнимку с Хёной. Та скромно возилась в своём телефоне, пока его рука лежала на её талии, а он болтал с друзьями. Всё выглядело, как обычно, с той разницей, что талия под ладонью Ханбина принадлежала одной и той же девушке уже больше недели, не меняясь на другие.

— Возьми, пожалуйста, — привлекла его внимание Дохи, суя белый конверт.

— Что это? — обернулся, опустив взгляд БиАй. Компания стояла отдалено ото всех, и никто их не слышал.

— Для Бобби. Он как-то дал мне… на хранение. Думаю, что ему для лечения сейчас это больше необходимо.

— Ты что, думаешь, я своему другу лечение не оплачу? — зажегся обиженной яростью Ханбин. Хёна отвлеклась от телефона, положив ладонь ему на грудь. Он механически положил свою сверху, продолжая испепелять глазами Дохи.

— Нет, но… это его деньги, и… вдруг он захочет мотоцикл новый купить? Тут должно хватить. — Чжунхэ вышел на шаг вперед, подойдя к девушке. Взяв у неё, испугавшейся нависшей над ней суровой тени, конверт, он поднял вторую руку, ухватил Дохи за ворот блузы под пиджаком и, оттянув его, медленно просунул туда конверт.

— Должно быть, ты не знаешь, что Бобби не забирает то, что дал, и не отдаёт то, что дали ему.

— Я знаю, но…

— Вот и распоряжайся этими деньгами сама, — Чжунхэ грозно на неё кинул взор, легонько похлопав через блузку по её груди, на которую опустился конверт. — Бобби ни в чем не нуждается.

— Правда, Дохи, — вмешался голос подруги. — Всё хорошо. — Низенькая девчонка с завистью посмотрела на Хёну. Та может навещать его под прикрытием статуса девушки БиАя.

— Ладно, — сдавшись, покивала она. — Тогда передай ему… передай, — «Что я скучаю, волнуюсь, переживаю, хочу его увидеть, не могу жить в неведении, что я… я…» — Чтобы поправлялся, — улыбнулась Дохи и вернулась к Джинни в аудиторию, всё ещё не отошедшей от вести о гибели Чживона.

— Хёны с нами опять сегодня не будет, да? — спросила она, видя, что та чудесным образом добилась своего, и БиАй теперь повсюду с ней.