Николай Леонов - Сыщики и шаманы

У Олега перехватило дыхание. Исчезло все сущее – эта ветхая заимка с проклятой цепью и ошейником, этот лес с гробами шаманов, страшный завтрашний день… Осталась только Она, пахнущая хвоей, мятой и какими-то еще неведомыми травами…

Когда они оба вернулись к реальности, Глафира, ласково погладив его ладонью по щеке, негромко сказала:

– Ну вот и все! Теперь, что бы завтра ни случилось, мы разделим одну судьбу. Или оба спасемся, или оба погибнем.

– Спасемся! – твердо пообещал Олег. – Знаешь, Глаша, когда-то я едва не женился. Но та, что должна была стать мне женой, сбежала за границу. И мне тогда казалось, что для меня рухнул весь мир. А сегодня я понял, как это здорово, что она уехала, иначе я мог бы не встретить тебя. Я… Я люблю тебя… Да! Люблю! И хочу, чтобы ты стала моей женой. Даю слово, что ты не разочаруешься, что я буду самым преданным и заботливым мужем. Ну, что скажешь? Ты… согласна?

Глафира отчего-то грустно улыбнулась и, немного помолчав, ответила:

– Согласна… Только, мой хороший, захотят ли знаться со мной твои родители? Они, я так поняла, люди богатые? Ты парень образованный, а взять хочешь нищую деревенскую дурнушку с тремя классами образования. Тебе со мной и на люди-то выйти будет зазорно…

– Ты – дурнушка?! – Кирканин тихо рассмеялся. – Господи! Святая простота… Знаешь, когда в копях добывают алмазы, они не всегда имеют тот блеск, который им придает огранка. А потом, когда они становятся бриллиантами, вдруг оказывается, что этот камень – самый красивый из камней. Вот и ты – мой живой алмаз, не желающий признать себя чем-то значащим…

Когда Глафира ушла, Олег решил вначале подкрепиться, а уже потом, с новыми силами, взяться за замок. «Ничего, ничего, до утра я его трижды успею перепилить…» – подумал он, взявшись за пирожки с яблоками. Пирожки, как и все прочее, приготовленное Глафирой, были очень вкусными. Но неожиданно он ощутил, что, непонятно почему, на него внезапно навалилась какая-то странная, удушающая сонливость. Он даже не успел понять, что произошло, как внезапно повалился на пол и уснул.

Проснулся Кирканин, когда на дворе уже шумел и ликовал новый день. Он некоторое время лежал, не двигаясь, не понимая, что могло произойти. И тут вдруг все вспомнил… По его спине пробежал холодок – что же теперь будет?! Он ведь даже не начал пилить дужку замка, и теперь точно не успеет этого сделать! О, небо! Они погибли…

И тут Олег понял, что слова Глафиры о подозрениях ее бабки были не случайны – та, как видно, действительно что-то заподозрила и решила их обхитрить, что старой ведьме вполне удалось! Что же теперь делать? Это может означать только одно: всему конец…

На какой-то миг испытав ужас при мысли о скором финале своей жизни в этом глухом лесу, он постарался взять себя в руки и, схватив непослушными руками напильник, начал яростно пилить замок. В этот момент в избу, тяжело дыша, вбежала Глафира. Лишь взглянув на Олега, она мучительно простонала:

– И ты тоже… Старуха перехитрила нас – она подмешала нам сонного мака. Скоро они придут сюда – старуха и Бурый со своим братом. Что же делать?

– Глаша, – не прекращая работать напильником, взглянул на девушку Олег, – беги отсюда, спасайся! Ты девушка неглупая, добраться до Москвы сумеешь. Там найдешь моего отца, его зовут…

– Нет! – выкрикнула она, и по ее лицу побежали слезы. – Я не уйду! Я умру вместе с тобой! Мы наглухо закроем дверь и не впустим их. Пусть даже подожгут эту избу. Я скорее сгорю, чем брошу тебя! Нет, мы им не сдадимся!..

– О боже! – Вертя в руках напильник, Олег сокрушенно вздохнул. – М-м-м-м! Вот, упертая!..

Уже не зная, что бы еще сделать, он сунул острый конец напильника в личинку замка и с криком: «Да, откройся же ты, зараза!» – повернул его из стороны в сторону.

И тут… негромко щелкнув, замок открылся! Они с Глафирой некоторое время, словно зачарованные, смотрели на него, боясь шелохнуться. Первой пришла в себя девушка.

– Ты свободен! Олежек! Мы спасены! – воскликнула она и, разомкнув ошейник, отбросила цепь. – Бежим на Быструю! Там есть переход по камням на другую сторону. Одна лишь я его знаю. Нам бы только успеть туда добежать. У нас всего полчаса времени. О, минуточку! Старухе я заранее написала прощальное письмо. Пусть знает, что зря она старалась, что не буду я ведьмой!

Глаша достала из-под одежды какой-то странный, остро заточенный нож, исписанный тетрадный лист бумаги и, приложив письмо к стене, с размаху прибила его концом ножа.

– Знаешь, что это за нож? – смеясь, спросила она. – Это специальный колдовской нож для жертвоприношений. Я его сегодня утром стащила у старухи. Хотела по дороге выбросить, но подумала: а вдруг пригодится? Вот и пригодился… Бежим!

И они побежали, если только это можно было назвать бегом. К счастью, Глафира уже успела отойти от действия сонного зелья, поэтому поддерживала Олега, который все еще испытывал его действие. Стиснув зубы, он старался как можно быстрее переставлять ноги, но это получалось плоховато. Тем не менее они постепенно приближались к своей конечной цели – берегу Быстрой.

Чувствуя, что силы его покидают, Кирканин на несколько мгновений остановился перевести дух и, увидев слева большую низину, густо поросшую молодым сосняком и кустарниками, указал Глафире:

– А если нам затаиться в той чащобе?

– Вот что значит городской! – вздохнула она. – Олежек, найти нас по следам им труда не составит. Бурый – он как собака, по следам может найти человека.

– Но тогда попробуй убежать одна! – Олег был готов скрежетать зубами от ощущения своего полного бессилия.

– Нет, Олежек, мы побежим вместе! Давай, давай! Побежали!..

И они побежали дальше, спотыкаясь, выбиваясь из сил, в безумной надежде достигнуть спасительной реки. Вскоре меж деревьев показался край Быстрой, и у них словно прибавилось сил. Но… Когда они были от берега в какой-то полусотне шагов, позади раздался громкий топот, и сиплые голоса гундосо заорали:

– Куды! А ну, стоять!

Подхватив с земли камень, Кирканин загородил собой девушку, с ненавистью глядя на Бурого и его брата, которые, злобно ухмыляясь, приближались к ним с пистолетами на изготовку. Схватка была короткой и неравной. Олега, связав по рукам и ногам, бросили лицом вниз на землю, а Глафиру отморозки привязали к дереву. Лишив своих пленников возможности бежать, негодяи невдалеке от них сели на траву передохнуть и хлебнуть спиртного. Обсуждая перипетии погони, подонки с гоготом обсуждали, кого и как будут казнить первым.

Когда они приступили к исполнению задуманного и девушка с ужасом и отвращением увидела, что под горло Олега бандиты для чего-то подставили эмалированную миску, переговариваясь меж собой, что сейчас, как подобает истинным последователям бандеровских головорезов, они отведают «живого винца», она отчаянно стала звать на помощь.